Стоя там, в объятьях Риса, рядом с Дойлом и Холодом, придвинувшимся к нам, я никому не завидовала. Как я могла хотеть изменить в себе что-то, когда мне окружало так много людей, которые любили меня?
Хафвин была в белом сарафане, более простом чем мой, напоминающем что-то, что раньше носили под платьями, но простота покроя ткани не могла скрыть ее красоту. Красота сидхе часто напоминала мне, почему нам когда-то поклонялись как богам. Только отчасти это была магия. Люди имеют тенденцию поклоняться и обожествлять красоту.
Она присела в реверансе, когда приблизилась ко мне. Я почти отучила новых стражей от такого публичного приветствия, но столетние привычки с трудом поддаются переменам.
- Ты нуждаешься в исцелении, моей леди?
- Я цела и невредима, - ответила я.
Она была одним из немногих истинных целителей, которые оставались у волшебной страны. Она могла бы наложить руку на рану или больное место, и ее магия прогоняла болезнь. За пределами волшебной страны ее способности немного уменьшились, но у многих из нас в человеческом мире такое случилось.
- Хвала Богине, - сказала она, коснувшись моей руки, которая обвивала Риса. Я заметила, что чем дольше мы были вне дворов волшебной страны, тем больше стражам требовалось прикосновений. Когда-то считалось, что стремление прикасаться больше свойственно низшим фейри. Мы, сидхе, как предполагалось, были выше таких мелких утешений, но я никогда не воспринимала прикосновения друзей мелкими утешениями. Я ценила людей, которые тянулись касаться меня или давали мне покой своими собственными прикосновениями.
Ее прикосновение было кратким, потому что Королева Воздуха и Тьмы, моя тетя, посмеялась бы над такой потребностью, или превратила бы этот добрый жест во что-то сексуальное или угрожающее. Все слабости нужно использовать, любой намек на доброту должен искореняться.
Гален вышел из дома, все еще одетый в передник, который был белым и очень похожим на шеф-повара из телешоу, в отличие от настоящего повара, который был в доме. Он носил этот передник без рубашки, потому что он знал, что я любила наблюдать за ним. Но он полюбил кулинарный канал, и теперь у него было несколько более удобных фартуков. Он носил темно-зеленую безрукавку и удлиненные шорты под передником. На фоне безрукавки его кожа и короткие вьющиеся волосы приобретали зеленоватый оттенок. Оставшиеся длинными пряди, которые другие сидхе Неблагого Двора отращивали специально, были стянуты шнурком и спадали до колен. Он был единственным сидхе, насколько я знала, который добровольно подстриг свои волосы, да еще так коротко.
Рис отпустил меня, и я оказалась в объятиях шестифутового худосочного тела Галена. И вдруг я оказалась в воздухе, когда он подхватил меня. В его зеленых глазах плескалось беспокойство.
- Мы смотрели телевизор недавно. Про то стекло, тебя могло поранить.
Я коснулась его лица, пытаясь разгладить беспокойные морщинки, которые никогда не оставят след на его прекрасной коже. Сидхе старели в некотором смысле, но на самом деле не старели. На то они и бессмертные, не так ли?
Я потянулась для поцелуя, и он наклонился мне на встречу. Мы поцеловались, и магия поцелуя Галена не была похожа на глубокую, почти электрическую магию Риса, напоминавшую далекое гудение мотора, сила Галена походила на ласкание мягкого весеннего ветерка на моей коже. Его поцелуй наполнил меня запахом цветов и тепла, что приходит на смену снега, когда земля просыпается от зимы. Все это ласкало мою кожу все лишь от одного поцелуя. Он оторвался от меня, широко распахнув испуганные глаза, и мне пришлось отдышаться.
Он выглядел смущенным.
- Прости, Мерри, я просто так волновался, а теперь так рад видеть тебя в безопасности.
Я пристально смотрела ему в глаза и видела, что они все также прекрасны и зелены. Может быть, у него не было так заметно, как и у остальных из нас, когда его магия была так близко, но поцелуй сказал лучше, чем пылающие глаза или сверкающая кожа, что его магия было очень близко к поверхности. Если бы мы были в волшебной стране, возможно, наши ноги были бы окружены цветами, но асфальт под нашими ногами был нетронут. Искусственная технология не давала проявляться большой части нашей магии.
Из дома послышался мужской голос.
- Гален, там что-то кипит. Я не знаю, как это остановить!
Гален повернулся к дому, усмехаясь и продолжая держать меня в руках.
- Пойдем спасать кухню, пока Амаеон и Адайр ее не сожгли.
- Ты оставил их отвечать за обед? - Спросила я.
Он кивнул счастливо, а потом понес меня ко все еще открытой двери. Он нес меня легко, как будто он мог так идти со мной на руках вечно и не уставать. Возможно, он и мог.
Дойл и Холод отставали от нас на шаг с одной стороны, а Рис с другой.
- Как это ты заставил их согласиться помочь с обедом? - Спросил Дойл.
Гален вспыхнул улыбкой хорошего малого, которая у всех вокруг вызывала желание улыбаться в ответ. Даже Дойл не удержался, и его улыбка осветила темное лицо, отвечая явной доброжелательности Галена.
- Я просто попросил, - сказал он.
- И они просто согласились? - Спросил Холод.
Он кивнул.
- Вам нужно было видеть, как Иви чистит картошку, - сказал Рис. - Королеве бы пришлось пытать его, чтобы заставить это сделать.
Все мы разом посмотрели Галена.
- Ты хочешь сказать, что Гален просто спросил их, а они согласились? - Спросил Дойл.
- Да, - ответил Рис.
Все мы переглянулись. Я задалась вопросом, думали ли мы все об одном и том же, по крайней мере, я думала, что часть нашей магии пропала вне волшебной страны. Гален же, казалось, становился лишь сильнее. Это было почти столь же интересно и удивительно, как то, что случилось сегодня, потому что для фейри было также "невозможно" быть убитым таким образом, каким они были убиты, а магия сидхе не могла увеличиваться за пределами волшебной страны. Это было невозможно. Две невозможных вещи в один день, я сказала бы, что этот день был похож на день Алисы в Стране чудес, но ее Страна чудес была сказочной страной, и ничего из "чудес" этой страны не пережил бы возвращения в "реальный" мир Алисы. Наше невозможное было невозможно и на той стороне норы кролика. Всё любопытственнее и любопытственнее, думала я, цитируя маленькую девочку, которая смогла дважды за сказку попасть в сказочную страну и вернуться домой. Именно из-за этого многие думают, что приключения Алисы не были реальными. Волшебная страна не дает второй попытки. Но возможно внешний мир был немного терпимее. Возможно, нужно быть где-то, где для многих бессмертных вещей дается еще один шанс. Но Гален и я были все лишь двое сосланных сидхе, которым никогда не поклонялись в человеческом мире, возможно, это был не второй, а первый шанс? Вопрос заключается в том, шанс сделать "Что?", потому что, если ему удается убедить друзей сидхе выполнить его желания, то у людей не будет ни единого шанса отказаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});