— Ты требуешь невозможного, Элирен. Этой бритвой ты просто отрежешь себе пальцы.
Или кое-кому слишком высоко задранный нос.
— Возьми обычный набор, вон, на второй справа подставке. Да, с серебристыми рукоятками. Вы с ним больше соответствуете друг другу.
Как скажешь, мой принц. Могу взять и заступ, если прикажешь. Все равно ведь не попаду.
— Что ты делаешь? Это не метание в цель, это выбрасывание вон.
Первое — наложить ладонь. Взять точно, перехватывать в реальных условиях некогда, да и просто опасно.
— Ты так боишься пораниться?
— Нет.
Второе — увидеть цель. Не заподозрить, что она где-то там, а увидеть, оценить подвижность, ухватить сразу предыдущее, настоящее и возможное будущее движение противника.
— Нож — продолжение твоей руки. Как можно так плохо знать себя?
Пытаюсь точно охватить рукоятку пальцами. Взмах — бросок — синий всверк в правом углу. Эллорн оценивающе смотрит, явно определяя расстояние до ножа.
— Ладно, просто бросаться ножом ты научилась. Теперь попытайся бросить его в нужном направлении.
Их десять — метательных ножей, самый крупный в две ладони длинной. Самый маленький — в ладонь, ни разу еще не долетел до цели. Тяжелым хотя бы просто докидываю до стены.
— Остановись! Почувствуй свою руку. Разожми пальцы. Теперь еще раз: охват — цель — движение — … очень занимательно.
Бросок должен стать мыслью, мысль — движением. Нож и рука — одно целое. Отделяясь, нож несет в себе мое стремление.
— Ты кидаешь не в противника, ты просто отбрасываешь оружие в сторону. Оно настолько тебя пугает?
Охват, цель, бросок…
Охват, цель, бросок…
Эллорн, позволяя мне отдохнуть, пытается наглядно показать, как все просто: кисти его рук одновременно совершают плавное движение, и серебристые рукоятки на темной мишени образовывают вершину угла. Прищурившись, эльф сосредоточенно дорисовывает пейзаж, поглядывая на дальние белые пики Трабба за окном. Получается очень похоже: четыре вершины спускаются ступенчато, пятая, самая высокая, обрывает плавную линию, резко выделяясь.
Некоторое время мы просто любуемся искристыми клинками, потом эльф извиняется и уходит, разрешая самостоятельно потренироваться. Не забыв выдернуть всаженные на треть в мишень ножи, аккуратно вновь разложить их на стойке. Оставшись одна, пытаюсь понять: предоставленное одиночество — демонстрация доверия или нежелание напрасно тратить время?
* * *
— За столько времени можно бы лучше изучить свои силы, Элирен. Твоя левая рука сильнее, но медлительнее. Что это значит?
Пожимаю плечами.
— Если нужна меткость, кидай нож левой. Если быстрота — правой.
Сосредоточившись, делаю по пять бросков каждой. Собирая по углам ножи, случайно ловлю отстраненный взгляд. Последнее время Эллорн и не пытается скрыть холодность, но я запрещаю себе видеть эти взгляды.
— Думаю, не стоит слишком расстраиваться. — Утешает меня, когда уходим из зала. — Здесь, в Зачаровне, тебе не придется защищать свою жизнь оружием, а за пределами эльфийских земель… при случае, думаю, даже ты попадешь, хотя бы рукояткой…
* * *
Конечно, так не могло продолжаться бесконечно, и не продолжалось. Всё закончилось очень вьюжным днем. Я сбежала на любимую верхнюю террасу, наслаждалась неистовством ветра, созвучным моему душевному смятению. И поняла — Эллорн за спиной, стоит, глядя поверх моей головы. В очень недовольном настроении.
— Я пытаюсь понять, мой принц, и не могу. — Прошептала, опасаясь встретиться с ним взглядом. — Помоги моей несообразительности, ответь прямо: чего ты ждешь от меня? Эллорн!.. Что ты хочешь?!
— Ничего. — Совершенно спокойно ответил он. — Главное не то, что я хочу от тебя, а что ты сама для себя желаешь.
— И что я для себя желаю?.. — Согласилась потерянно, предчувствуя очередную выволочку. Сколько их уже было с момента нашего появления в Мерцающих Дворцах! И не счесть. Эльф прекрасно умел ударить словом. Сохраняя невозмутимое спокойствие, оставаясь предельно вежливым, иногда — даже улыбаясь. По началу я пыталась защищаться — естественно, напрасно, с эльфами спорить бесполезно. Они всегда правы. Потом просто молча скрипела зубами.
— Ничего не дается легко, Элирен, не так ли? — Холодно поинтересовался он. Я кивнула. — Не просто дотянуться до понимания собственных желаний, и самое скромное из них скрыто столь глубоко, что не сразу осознается. И еще сложнее — получить желаемое. Ты не думаешь, что именно для тебя будет сделано исключение?..
Замораживающий дыхание холод между нами перерождался в лютый мороз. Не решаясь ничего сказать, просто покачала головой. Эллорн отвернулся, молчал отстраненно. Я ждала.
— Мне претит роль наставника. — Признал эльф, оглядывая меня сверху — вниз. — А тебе не подходит роль послушного ребенка. Ни ты, ни я не являемся ими на самом деле. А кем мы являемся?..
Тихий вопрос подхватил знобкий ветерок, играя, унес далеко. Тоскливое одиночество, что все чаще посещало меня ночами, нагло заявилось днем, повисло на плечах, издевательски подставляя ножку.
— Сегодня вечером я приглашаю тебя в общую залу. — Только из вежливости, как мне показалось, пригласил Эллорн. — На некоторое время мне придется тебя покинуть — меня ждут на Тронг-Нльи. Возьмем паузу, Элирен. Для тебя — время оценить свои силы. Для меня — время подумать. Когда я вернусь, многое будет по-другому.
Зимой Зачаровень полупрозрачен. Голые кроны перемешиваются с зеленой хвоей, припорошенной белым, создавая причудливый узор, что не в силах изобразить ни один, самый гениальный, художник. Никто не в силах противостоять природе, изменчивой ежесекундно, неизменной всегда. Смельчаков, бросающих вызов вечности, ожидает жалкая участь обреченных на изнуряющую гонку, погоню бесконечную, потому бессмысленную. Погоню, которая заберет всё: время, силы, чувства. Ничего не предложив взамен. Повинуясь жесту принца, я спустилась вниз, на свой балкон. Откинувшись на низкий бортик, подождала, но Эллорн застыл наверху, уподобившись одному из барельефов. Понаблюдав, как ветер треплет его темно-зеленый плащ, ушла в комнату.
Отчаяние, не смевшее серьезно приставать на глазах эльфа, плотоядно ухмыльнулось, протягивая лапы. Теряя на ходу одежду и сознание, я плашмя упала в бассейн. Теплая вода любовно приняла, укачала заботливо, усыпляя последним благословенным сном. Без сопротивления вдыхаю ее, радуясь, что больше не придется просыпаться.
* * *
«Ты остановилась. — Мягко пожурили голоса. Я смахнула слезы, не желая выглядеть еще и жалко. Достаточно того, что выгляжу глупо. — Вот-вот, поступок твой не слишком благоразумен. — Согласились они укоризненно. — А ведь ты одна из немногих, Живущая. Ты подавала большие надежды. Жаль».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});