- Барон Томас Пиксквар кем вам приходится? - Припомнил я его имя.
- Брат. - Тяжело вздохнув, она села рядом за стол, устало, потирая виски. - Старший, у нас разница в два года, Томас всегда был серьезным мальчиком, не то, что я бедовая. Вы его видели, знакомы? Как он?
- Серьезный мальчик, стал серьезным мужчиной, уже виски с проседью, дочка у него где-то моих лет, жену, кстати, тоже Лора зовут.
- Я рада за него, хоть мы и расстались нехорошо. - Тяжело вздохнув, начала она.- Давно это было, давно. Наше баронство как вы знаете, немного западнее и южней, там больше степи и лишь маленьким язычком лес касается нас, у границы с Кемгербальдами. Так вышло, что мой отец тогда завяз в войне с орками переселенцами, идущими по нашей степи вдоль границы в леса пиктов. Что их погнало, я не знаю, но помню, переселение у них было массовым, вот мой отец и встрял в войну, пытаясь завернуть их кланы с нашей земли.
С перерывами и паузами она ушла в воспоминания, тихим печальным голосом поведав мне о своей судьбе. О том к чему хоть раз, но прикасался каждый в своей жизни, о том, что мы всегда будем хранить в своей памяти, кто-то со смущением, кто-то с грустью, может быть с болью. Любовь, да, есть такая штука на свете, странная и непонятная химия высших материй, но здесь она не просто любовь, а первая. Та что без оглядки и крайностей, не обусловленная условностями и словами, дикая и необузданная. Первая.
Ей было шестнадцать, юна, чиста и полна надежд на будущее, а ему только-только исполнилось девятнадцать. Красавец мужчинка, высокий, поджарый, волос цвета вороного крыла, он вместе со своей семьей беженцами уходил от тягот войны, гонимый в безопасные земли кланами орков, не очень то церемонившихся с людьми.
Родовой замок Пикскваров, Кюран тогда служил чем-то вроде перевалочной базы для бегущих людей, где им выделяли место, худо-бедно давали шанс заработать себе на хлеб. Тогда-то они и познакомились, он вместе со своим отцом и двумя младшими братьями приносили в замок на продажу мелкую дичь, иной раз привлекаемый управляющим на работы то по саду, то со скотиной.
Такой загадочный, а от этого еще больше желанный, он отмалчивался, кто он, и кто его семья. Так же доподлинно не известно точно, из каких они мест родом. Ну да не это суть главного, главное здесь это то чувство, что возникло между ними, взаимное, дикое и такое сладкое. Лорейн боялась, что скажет ее отец и брат, но неожиданно она поняла, что того же боится и ее возлюбленный, причем чуть ли не больше чем она. Странно, ведь она дочь барона, кто может быть против такого союза со стороны простолюдинов? Оказалось, может и еще как, семья Патрика не просто была вся из оборотней, они были кланом рожденных чистокровок. Здесь думаю, стоит пояснить нюанс, информацией почерпнутой мной из бестиариев сэра Дако. Дело в том, что в отличие от тех же вампиров, к примеру, трансмутация перевертышей не постоянна, а как вы сами понимаете, состоит из двух фаз или ипостасей. Первая изначальная, то есть форма человека прямоходящего и вторая боевая трансформация уже, так сказать, рабочая. И что характерно, штамм вируса может передаваться путем заражения кровеносных телец, а так же генетически, то есть зараженные люди, вполне мирно себе клепают детишек, от чего мутация естественно не только увеличивается с каждым новым поколением, но и уже отсекает различные не нужные промежуточные стадии. Вот как к примеру у той же Пенки и Молочка, они могут совершенно спокойно перетекать из одной формы в другую, в то время как человек, только-только приобретший вирус, вынужден быть привязанным к определенным внутренним часам, по которым организм подготавливал смену форм, накапливая примерно за месяц необходимый ресурс. Из-за этого срока, кстати, в легендах и идет такая привязка как полная луна и смена обличия, у разных по-разному, но, в общем, и среднем где-то от тридцати до сорока дней.
Патрик принадлежал клану, не одним поколением взрастивших в себе этот вирус, причем не просто взрастивших, а по каким-то одним им видимым канонам и правилам, так как круг оборотней, их семьи это закрытая аристократия, где главы домов зачастую торгуют между собой породистыми щенками, то бишь как вы правильно понимаете своими детьми. Возможно это дикость, но не стоит забывать, что как и вампиры, оборотни так же были в не закона. Но вот в отличие от них, они оставались людьми в полной мере этого слова. Ели пили обычную еду, ходили, стояли, спали. Все как у всех, лишь с дополнением. Любой из оборотней ничем не отличим от человека, вся жизнь от колыбели до могилы, их трансмутация не прибавляла им жизни, или защиты от болезней, не защищала от тяжелых ран, что в образе человека ты смертен, что в образе волка. Без всяких там серебряных пуль и святых техно танцев. От куда ж ноги растут? От туда и растут, что получив рану зверь бежит, в то время как человек ляжет подняв лапки кверху, вот и пошла молва, раз убежал значит выжил, что сами понимаете далеко не факт.
Годы, десятилетия, да что там говорить столетия, научили этих людей осторожности, пусть ты силен, пусть ты быстр, но эти мурашки человешки умудряются не то, что волка, медведя, царя леса палками так истыкать, что тот дух испускает. А уж потыкать разную животинку, у нас людей всегда охотников найдется. Вот и стали они закрыты, вот и не верят они всем и каждому. Посему и Лорейн, да еще в лице не кого ни будь, а дочери барона, пришлась главе семьи не по нутру.
Это по круче будет всяких Капуллети, наши Ромео с Джульеттой собрались преступить все мыслимые и не мыслимые законы людей, наплевав на статусы и положение семей, разорвав классовые оковы, а так же войдя в противоестественный союз двух по сути родственных но однокоренных рас.
Бессовестные какие, я представляю, как их родители расстроились, мы вот такие, в их годы не были! А самое обидное что уже и не будем. Мда. В общем и целом, поцелуйчики, обнимашечки, закончились тем, что они сбежали, та от тех, а тот от этих, затерявшись в толпе беженцев колесивших неприкаянными тогда по всему баронству, долго ли коротко, но осели в Когдейре, на краю глухомани считай в лесу. Жизнь начали не то что бы безоблачно, но на удивление дружно, без каких-то серьезных конфликтов и разногласий. Наверное, тут стоит отдать должное Лоре, девочке можно даже сказать в какой-то степени изнеженной, но способной променять баронские палаты и богатство одежд, на вот такое нехитрое житие, когда приходилось работать двоим от рассвета до заката, но зато вместе. Вдвоем. Навсегда.
Красивая история с печальным концом. Любовь, через не могу, и нельзя, чистая и настоящая с тайной на двоих. Не уверен, но, по-моему, в наши дни такую любовь уже не делают небеса, или кто там за это наверху ответственный?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});