В конце этого восторженного речитатива Эвелин широко раскинула руки, и Джек вздрогнул, увидев, что в каждой подмышке у нее таится морской еж. Лишь, чуть позже он осознал, что это волосы.
— Ух ты, — сказал он, отводя взгляд от ее подмышек. — А ВС — это Великое Слияние, верно?
Эвелин опустила руки. Акцент в ее речи стал заметнее.
— Да. Оно произойдет, когда известный нам мир объединится с миром Хокано. И возникнет Возвращенный Рай — но только для тех, у кого выжили их слившиеся Личные Кселтоны и Кселтоны Хокано.
— Я хочу быть в их числе, — сказал Джек.
Но для чего тут торчит эта проклятая мышка?
— Чудесно. В таком случае давайте начнем. Первым делом вы должны обеими руками взяться за тот стержень, что перед вами. И изо всех сил сжать его.
Джек сделал, как ему было сказано.
— А зачем это надо?
— Дабы убедиться, что вы говорите правду.
Джек изобразил возмущение:
— Я не лжец.
— Конечно. Но все мы скрываем правду даже от самих себя, не так ли? Подавляем воспоминания о стыдных поступках. Каждый день врем сами себе. Мы должны отказаться от практики самообмана и проникнуть до самого сердца истины. А вы знаете, где оно находится? В вашем Личном Кселтоне. Ваш ЛК знает истину.
— А я думал, что мой ЛК спит.
— Да, но это не означает, что он ничего не чувствует. И, услышав ложь, он будет реагировать.
— Как?
— Вы этого даже не заметите. Как и я. Только ВС, Взыскующие Слияния, которые достигли Восьмой Ступени на ЛС, постигнут ее без посторонней помощи.
— Так как же мы узнаем?..
Эвелин постучала по черному ящичку:
— Это УСК — Усилитель Сигналов Кселтона. Он не может усилить сигнал так, чтобы он дошел до нас, но вот мышка его уловит.
— О'кей. — Джек чувствовал себя так, словно очутился в Зазеркалье и ввязался в беседу с Безумным Шляпником. — А как же мышка нам сообщит?
— Солгите в ответ на вопрос и увидите. — Эвелин открыла папку. — Давайте начнем.
— О'кей. Но должен сказать вам, что веду очень скучную жизнь — нудная работа, нет ни семьи, ни домашних животных. Никуда не хожу, и вообще...
— Поэтому вы и здесь? Чтобы все изменить, не так ли?
— Так ли. То есть верно.
— В таком случае возьмитесь за проводник Сигналов Кселтона и мы начнем.
Джек сжал его. Он почему-то испытывал напряжение.
Он не сводил глаз с маленькой белой мышки, нервно сновавшей в клетке, пока отвечал на град невинных вопросов — о погоде, о дороге, по которой он шел сюда, и так далее, — и отвечал совершенно искренне.
Посмотрев на него, Эвелин сказала:
— Очень хорошо, Джек. А теперь я задам вам важный вопрос: что самое плохое вы сделали в жизни?
Прямота этого вопроса удивила его.
— Как я вам уже говорил, моя жизнь настолько неинтересна, что едва ли я сделал что-либо порочное.
Мышка пискнула и подпрыгнула, словно получила удар. Джек тоже дернулся:
— Что случилось?
— Вы сказали неправду. Может, неосознанно, но ваш кселтон услышал ее и отреагировал.
Эту неправду Джек выдал совершенно сознательно. Он сделал массу неправильных поступков — по крайней мере, с точки зрения других людей.
Эвелин откашлялась.
— Может, в данном случае мы подошли слишком общо. Давайте сформулируем вопрос так: вам доводилось красть что-нибудь?
— Да.
Мышка не отреагировала.
— Какую вещь вы украли первой?
Джек задумался.
— Помню, что во втором классе стащил пакетик жареного миндаля в аптеке «Рексолл».
Мышка оставалась спокойной.
— Хорошо, — кивнула Эвелин. — А какую самую крупную вещь вы украли?
Джек сделал вид, что погрузился в глубокое раздумье.
— Скорее всего, тот самый пакетик миндаля.
Мышка пискнула и подлетела над полом клетки на пару дюймов.
Его охватило тошнотное чувство. УСК был прав. Он похитил массу вещей и занимался этим довольно часто — обычно у воров, но, тем не менее, его действия именовались кражей. Так что пока УСК не ошибался.
Должно быть, это совпадение. Но тем не менее...
— Вы обращаетесь со мной как с преступником. А я не таков.
Мышка снова подпрыгнула.
Это уже какая-то мистика. Да, он лгал... само его повседневное существование было уголовным преступлением... но платила за это мисс Мышь.
Выпустив стержень, Джек замахал руками:
— Я говорю вам правду!
— Правду, как понимаете ее вы, Джек. То, что вы говорите, может быть истиной в этой жизни, но не исключено — ваш кселтон когда-то в прошлом обитал в теле вора.
— Мне это не нравится.
— Все это — часть процесса, Джек.
Мисс Мышь забилась в угол клетки и дрожала, съежившись в комочек.
— Пожалуйста, не обижайте больше мышку.
— Ее никто не обижает. Правда. Я с ней ничего не делаю. Вы тоже. Но сейчас мы занимаемся вами. Пожалуйста, сожмите снова стержень УС, и мы продолжим.
Джек подчинился. Он заметил, что у него влажные ладони.
— Вам доводилось убивать кого-нибудь, Джек?
Он посмотрел на мышку и сказал:
— Нет.
Никакой реакции со стороны мисс Мыши.
Все понятно, подумал он. Ведь немало людей его стараниями поросли травкой.
Каким-то образом, может нажимая кнопку в полу, Эвелин пропускает ток через клетку. Очень убедительный способ запудрить мозги новым членам. Колоссальный психологический шок, когда человек видит, что каждая сказанная им неправда заставляет страдать невинное создание.
— Вы гетеросексуал? — спросила она.
— Да.
Мисс Мышь оставалась в том же нервном состоянии.
— Случалось ли вам кого-нибудь насиловать?
Еще один вопрос, на который он может ответить
совершенно искренне.
— Никогда и никого.
Болезненный писк мисс Мыши послужил сигналом к окончанию этих паршивых игр. Да и с уровнем гнева все было в порядке.
Выпустив стержень, Джек вскочил и стал колотить кулаками по столу.
— Нет! — заорал он. — Это невозможно! Нет, нет и нет! Я никогда не делал ничего подобного! Никогда!
Лицо Эвелин покрыла бледность.
— Успокойтесь, Джек. Как я вам говорила, возможно, что-то из прошлых жизней...
Он еще сильнее врезал по столу:
— Я не хочу этого слышать! Мне не нужен кселтон, который занимался такими вещами! Вы ошиблись! Все не так! Не-так-не-так-не-так!
Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвались два бритоголовых человека в мундирах красного цвета.
Более высокий из этой пары схватил Джека за руку.
— Идем с нами, — сказал он. — И не дергайся.
— Кто вы такие? — корчась, закричал Джек.
— Паладины Храма, — объяснила Эвелин. — Вы должны идти с ними.
— Куда?
— Тебя хочет видеть Великий Паладин, — сообщил тот, что пониже.
Эвелин вытаращила глаза:
— Сам ВП? Сам Ноомри?
— Ага, — сказал высокий. — Он не сводил с тебя глаз, еще когда утром ты только переступил порог храма.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});