Разумеется, Гермиона хотела!
На следующий день её, поздно уснувшую от обилия впечатлений, разбудила стуком в окно большая и взъерошенная бурая сова, принесшая официальное письмо с приглашением в новую школу. А вскоре появилась и сама мадам Селвин. И она приходила ещё целую неделю, беседовала с Гермионой, рассказывала, как следует вести себя теперь, что нужно сказать друзьям и родственникам, где приобрести вещи, необходимые для обучения в Хогвартсе — а именно так называлась Школа чародейства и волшебства, в которую Гермионе теперь предстояло отправиться.
В следующее воскресенье родители повезли юную ведьму в Лондон, где они встретились с терпеливой и внимательной мадам Селвин, которая чудесным образом провела их в волшебный Косой Переулок, где Гермиону сначала зарегистрировали в каком‑то учреждении, полном непонятного и невероятного, а потом провели по удивительным магазинам и накупили там самых фантастических вещей.
Мадам Селвин простилась с ними возле входа в магический бар «Дырявый Котел», объяснив, что нужно будет проделать дальше и как вести себя с магглами (Гермиона уже знала, что так волшебники называют простых смертных), и до последнего дня лета будущая ведьма её больше не видела.
Странный то был август… Когда визиты мадам Селвин прекратились, Гермиона поняла, что ей очень не хватает этой женщины, делавшей понятным и простым всё невероятное и невозможное. Юная мисс Грэйнджер перестала гулять и играть с друзьями, несмотря на то, что Робби Томпсон угрожал обидеться на нее всерьез, а Марта Уилсон обозвала бобром–зубрилкой.
Гермиона действительно всё свое время проводила, изучая купленные в Косом Переулке книги и учебники. Робби и Марта тоже не смогли бы оторваться от чего‑то подобного!
А еще она решила стать самой лучшей ведьмой в мире, но для этого, оказывается, нужно было очень многому научиться.
И Гермиона так погрязла в своих книжках, что совсем не оставалось времени удивляться и анализировать — она просто приняла как данность все свалившиеся на нее перемены. Даже обсуждать случившееся с родителями не было времени — она только вываливала на маму с папой тонны новой информации, почерпнутой из волшебных книг с живыми, будто в них встроены маленькие телевизоры, картинками.
И когда заветный день наступил, оказалось, что впереди — полная неизвестность, а Гермиона даже не успела о ней как следует подумать. Хотя речь шла о более чем ответственном путешествии.
Сегодня, стоя перед зеркалом с обнаженным плечом, изуродованным Меткой Темного Лорда, Гермиона чувствовала примерно то же. Только, как и в тот день, ужаса перед определяющей дальнейшую жизнь неизвестностью она не ощущала, лишь какой‑то спортивный задор. И зловещий символ на коже не казался Гермионе отталкивающим или страшным. Наоборот, это клеймо вызывало восторг.
Ведь она оказалась способна на невозможное! Понять самого Темного Лорда, увидеть в нем человека, с которым можно договориться, у которого можно научиться чему‑то, который тоже, оказывается, умеет понимать.
Оставалось не наделать ошибок в том, другом мире, куда ей предстояло вернуться. Нужно всё сделать правильно, и, может быть, она положит конец этой страшной войне.
Гермиона действительно верила в это. Верила в свои силы.
Только пока ей совсем не хотелось уезжать отсюда. Так скоро…
Девушка обхватила голову руками. Самое неприятное — что придется играть, ещё очень долго. Чтобы не испортить всё.
А ещё через пару часов она увидит Рона. Как ему‑то в глаза смотреть после всего этого?
Но ничего. Справится. Справиться можно со всем.
Гермиона ещё раз окинула взглядом свое отражение, задержавшись на зловещей татуировке, и нехотя скрыла её тканью кофточки. Вздохнула.
— Ещё одна любуется, — сказало волшебное зеркало, когда за Гермионой закрылась дверь. — Много я таких повидало. Сначала восторгаются своей стигмой[16], а потом ну локти кусать: да поздно.
— Так сказало бы что девчушке! — отозвалась красивым женским голосом большая пустая картина, висевшая над кроватью Гермионы. — Все горазды себе под нос бубнить.
— Так и вы не сказали, госпожа Аврория! — обиделось зеркало.
— А мне что говорить? — На картине показалась изящная дама в старинном вечернем туалете с траурными перьями на шляпке. — Коль будет умна, ждет её большое будущее. Она на верном пути.
— Вот тебе раз, — возмутилось зеркало и, казалось, даже вздрогнуло на стене. — У вас что же это, краска на глазах пооблупилась?!
— Ты говори, да не заговаривайся! — строго прикрикнула дама с картины. — Не то попрошу снести тебя на чердак.
— На чердак, — передразнило зеркало. — Как будто от того что‑то изменится! Всё равно не принесет это клеймо никому добра. Не помните что ли, как опосля свадьбы супруга вашего внука ходила, тряпкой свое повязав? А тоже красовалась вначале. Молодо — зелено. А потом что было‑то, год назад? Я считаю…
— Твое дело, — оборвала разгулявшееся зеркало Аврория Малфой, — комнату отражать. А за такие речи…
Не договорив до конца, дама красноречиво махнула рукой и покинула полотно. Но волшебное зеркало долго ещё бурчало что‑то вполголоса, сердито посверкивая на солнце гладко отполированной поверхностью…
* * *
Слишком быстро прошли для Гермионы последние два часа. Она собирала вещи, говорила с Беллатрисой и всё время была готова разрыдаться, но мужественно носила маску — надо сказать, что к этому она приловчилась уже достаточно хорошо.
И вот она стоит в холле у груды чемоданов, рядом со всеми, к кому так привязалась за последнее время. Гермиона посмотрела в упор на своего дядю и опять почувствовала, как по спине побежали мурашки. Чья‑то рука легла на её плечо.
— Я хочу поговорить с тобой, Кадмина, — тихо сказал Волдеморт, толкая дверь в небольшую комнату. Гермиона послушно пошла вслед за ним.
Внутри было темно и мрачно — совсем как у девушки на душе. Но она послушно, не снимая маску, присела на диван и посмотрела в глаза Волдеморту.
— Для начала хочу пожелать тебе удачи, — начал он. — Будь осторожна, Кадмина. Эта игра не допускает ошибок. Четко прими для себя решение, прежде чем что‑то совершить. И я должен сказать тебе… Кадмина, запомни, что бы ни выбрал для себя Гарри Поттер, куда бы ни отправился после этой свадьбы, ты должна поехать в Хогвартс и закончить обучение. Помни — это важно в первую очередь для тебя.
Гермиона усмехнулась.
— Это были лучшие каникулы в моей жизни, — тихо сказала она после короткой паузы. — Я как будто… Всё просто встало на свои места, — неожиданно закончила девушка.
— И это действительно так, Кадмина. Помни то, что узнала и умей не показывать этого. Аккуратно носи свою маску и хорошо подумай над предстоящим решением. Не нужно спешить. Но помни о моем поручении. Выбор за тобой. Будь мужественной, Кадмина. Ты ещё не научилась скрывать самые сильные свои эмоции — в твоих глазах залегла печаль. — Волдеморт склонил голову. — Думай о хорошем — прогони этот дым из своих глаз. Я полагаю, мы увидимся на Рождество. А в школе, Кадмина, если понадобится, с любыми жалобами, вопросами — с чем угодно сразу обращайся к Генриху. И учись хорошо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});