Читать интересную книгу Импровизация - Мэри Портман

— Согласился принять участие в этой кошмарной игре, придуманной Долли.

Она ожидала другого. Майкл не показывает виду, что угнетен или раздосадован. С другой стороны, он мужчина, а потому менее эмоционален. Или она не права? Лиззи надолго задумалась. Майкл не скрывает, что ум и логика для него важнее чувств.

Конечно, она начала спорить, но в качестве компенсации нежно погладила ступней его лодыжку и бедро.

— Что в этой игре непрактичного? Я думала, что ты захочешь выведать все мои грязные тайны.

Майкл играл бретелькой ее купальника.

— Я хочу выведать все твои грязные тайны. Но в свое время. Не по расписанию Долли. И без ее анкеты.

— Тебе не нравится то, что ты открываешь?

— Очень нравится. — Он просунул колено между ее бедрами. — По крайней мере, большая часть этих тайн.

В чем же он сомневается? И тут до нее дошло.

— Дневник…

Рука Майкла, лежавшая на ее плече, застыла.

— Может быть, расскажешь?

О чем? О том, что мальчики-одноклассники, отвечая на вопрос, с кем из соучениц им хотелось бы переспать, дружно вписали в анкеты ее имя?

— В то время это казалось мне очень лестным. Какая девушка не хочет, чтобы ее считали сексуальной? Я гордилась своей победой. Правда, теперь я понимаю, что к этому следовало относиться с юмором.

— А ты относилась к этому без юмора?

Лиззи задумалась. Учебу в старших классах нельзя было назвать ее звездным часом. Кое-чем она не делилась даже с Долли. Но Майклу она солгать не могла. Этого требовала честность их взаимоотношений. Однако она слегка исказила факты.

— Я любила вечеринки. Но не была потаскушкой.

— Иными словами, была кокеткой.

Она тщательно обдумала ответ, решила, что умолчание — грех не смертельный, и дернула завязку плавок Майкла.

— Разборчивой кокеткой.

Ну да. Спала только с самыми красивыми мальчиками. И с самыми известными. Связь с которыми повышала ее авторитет секс-бомбы. Она никогда не стеснялась в средствах ради достижения цели.

Конечно, все это давно осталось позади…

— Во сколько лет ты лишилась девственности?

Лиззи тут же ощетинилась.

— Это вопрос из твоей анкеты?

Майкл покачал головой.

— Просто мне интересно.

— Почему? Это может как-то изменить характер наших отношений? Или твои чувства ко мне?

— Нет. Но я думаю, что это может изменить твое отношение к самой себе. А заодно и твое нынешнее отношение к сексу. — Он отодвинулся, давая ей место рядом с собой, и оперся локтями о борт бассейна.

Лиззи хотела и одновременно не хотела этого. Потому что теперь она могла видеть лицо Майкла и догадываться о его реакции.

— По-твоему, я отношусь к сексу неправильно? Я чересчур сексуальна? И придаю сексу слишком большое значение?

Майкл прикусил язык.

— Лиззи, не переиначивай мои слова.

— Тогда уж лучше помалкивай. — Этот несносный человек только усиливал ее досаду и смятение. — Однажды я ходила к психоаналитику. Он вел себя точно так же. Ничего не говорил. Сидел и ждал, когда я сама загоню себя в угол.

На лбу Майкла появилась морщинка.

— Когда это было?

Лиззи обиделась.

— Тебе понадобилось мое грязное белье? Фобии, страхи, скрытые влечения и комплексы? Еще один вопрос из твоей анкеты?

— Брось, Лиззи. Игра тут ни при чем. — Он отвел взгляд, а потом снова повернулся к Лиззи. В свете луны его голубые глаза казались прозрачными. — Это имеет отношение к нам с тобой. Ты сама спросила, не поторопились ли мы.

Лиззи положила голову на руку, которой держалась за бортик, и тихо ответила:

— Потому что мы действительно поторопились.

— Ты опять начинаешь разговор, который состоялся у нас… когда? Три недели назад?

— Сколько раз мы ссорились за этот год? И сколько за последние три недели? — Удивительно, как легко становится на душе, когда ты перестаешь избегать неудобных тем.

— Период привыкания. Самая обычная вещь. В этом нет ничего неожиданного.

Она прижала ладонь к груди.

— Но я ничего подобного не ждала. Думала, что года достаточно. Думала, что мы перестали быть… мелочными и обидчивыми.

— Ты считаешь меня обидчивым?

Возможно, он совсем не обидчив. Возможно, она слишком бурно реагирует на происходящее. Беда заключается в том, что теперь Лиззи сомневается во всем. К этому ее подтолкнула жизнь в доме Майкла.

— Насчет тебя не знаю. Очень возможно, что это относится только ко мне.

— Понятно. — Помрачневший Майкл выбрался из бассейна, сел на бортик и начал болтать ногами в воде. — Что ж, договаривай.

Меньше всего на свете она хотела причинить боль Майклу. Но от чего ему будет больнее? Если она уйдет или если останется? По крайней мере, уход поможет ей разобраться в своих чувствах.

— Я думаю… сейчас… мне следует вернуться к Долли. Во всяком случае, до тех пор пока мы с тобой… пока мы с тобой… Нет! — Нужно подобрать правильные слова, потому что в первый раз она сплоховала. — Пока мы не сумеем узнать друг о друге самое важное. Надежды и мечты. Даже страхи. А не какие-то дурацкие выдержки из дневников или вкусы в области нижнего белья.

Он не произносил ни слова. Даже не смотрел на нее. Не сводил взгляда с поверхности воды, которую рябил прохладный вечерний ветерок. Потом тяжело вздохнул, покачал головой и пожал могучими плечами, словно избавляясь от неприятной болезни.

Лиззи ждала ответа, но Майкл соскользнул в воду. Вода его стихия и его родной дом. Там он чувствует себя в безопасности. В считанные секунды он добрался до противоположного края бассейна, наказывая себя за прежние вальяжные гребки.

Лиззи выбралась из бассейна по лесенке, нашла свой пляжный халат на спинке шезлонга, куда его бросил Майкл, и надела его — по привычке, а не из необходимости. Потому что никакой необходимости она не ощущала. И вообще ничего не ощущала. Ничего.

Все это время она чего-то ждала, пока не стало ясно, что ждать нечего. Тогда она вернулась в дом и начала собирать чемоданы.

Глава 10

— Леди, мы досыта наговорились о «Мусорщике». Давайте вернемся к делам.

Сесили Стоун пришлось повысить голос, чтобы перекричать шум. Пять из шести редакторов — Лиззи должна была подойти — расположились в гостиной квартиры Долли. Встреча напоминала не столько деловое совещание, сколько вечеринку в пижамах.

Долли была в своей стихии. Оживленные речи. Бесконечные диалоги. Обилие безумных идей. Творческое вдохновение, обуявшее пять светлых голов. Она не могла представить себе, что такое возможно в официальной обстановке и в деловых костюмах.

Лиззи была права, говоря о пристрастии Долли к пижамам. Однако сегодня Долли учла деловой характер встречи, пошла на уступки и надела зеленую штормовку. После переезда Алекса она начала переодеваться.

И идти на уступки.

Изо всех сил старалась обеспечить ему покой и уют, хотя правилами было предусмотрено, что он будет находиться на подножном корму. Ходила в супермаркет за его любимым сортом кофе, хотя они договорились, что каждый будет сам заботиться о себе. Когда она вытирала пол в своей ванной, то заодно вытирала и его ванную. Работы было всего на десять минут, но это позволяло ей вдыхать запах его мыла, его одеколона и его махрового халата, висевшего на крючке за дверью.

Она часто усаживалась на табурет перед зеркалом и по душам разговаривала со своим отражением, пытаясь выяснить, стоит ли соблюдать правила. Правила, которые были установлены, чтобы избежать трудностей. Особенно трудностей с сексуальными адвокатами, которые заманивают ничего не подозревающих девушек в душевые кабинки и ванные для гостей.

Наверно, ей следовало поговорить с Лиззи. Потому что за последние две недели Долли забыла все правила, запрещавшие изучать с сексуальными адвокатами ванные для гостей и душевые кабинки. Не говоря уже о том, что она ощущала легкий трепет при мысли о посещении супермаркета вместе с Алексом Кэррингтоном. И ощущала удовлетворение оттого, что сумела обеспечить необходимый ему покой.

— Подожди, Сесили! — взмолилась Реджайна Браун. — В тот вечер меня с вами не было. Поэтому я хочу знать все подробности.

— Тем более, дорогой главный редактор, — добавила Сабина, устроившаяся на диване в обнимку с валиками и подушками, — что ты сама еще ничего не рассказала о Пите.

Долли и Памела немедленно поддержали Сабину.

Памела принялась уговаривать:

— Сесили, так нечестно. Все остальные рассказали хотя бы одну интересную деталь из жизни своего партнера.

А Долли нанесла последний удар:

— Сис, ведь это наша работа. Не за горами подготовка нового номера, а что мы опубликуем в моей колонке?

Сесили обвела глазами любопытные лица подруг, вздохнула и опустила голову. Увидев это, Долли и Памела издали победный клич.