Читать интересную книгу "Король Масок. Том 4 - Борис Владимирович Романовский"

о трате миллионов рублей на Эликсиры. Авторитет Романа пока позволял ему сдерживать недовольных, но если окажется, что Эликсир бесполезен — в клане грянет буря.

Прошло около получаса, некоторые Маги начали показательно хмуриться и бросать на Романа выразительные взгляды. Особенно был недоволен Архимаг Иван — он руководил исследовательской лабораторией, которая занималась разработкой магических препаратов. Глава клана сократил финансирование лаборатории, решив закупить Эликсиры.

Вдруг по комнате прошлась волна энергии. Все Архимаги замерли, осознав произошедшее.

— Что ж, Роман, — скрипучим голосом сказал Старый Князь, открывая глаза. — Поздравляю.

Ширма отодвинулась, из-за неё вышел Фрол, который не мог скрыть свою радость.

— Получилось! — он оглядел горящим взглядом собравшихся Магов. — Одиннадцатая ступень! Я Архимаг!

На глазах у Фрола выступили слёзы, Старейшины начали удивлённо переглядываться. Роман ощутил громадное облегчение — он не прогадал, сделав ставку на Хранителей Знаний. Теперь его авторитет будет нерушим — ведь именно Роман решает, кому именно достанутся Эликсиры.

— Спасибо, брат! — Фрол подошёл к Князю и крепко его обнял.

— Рассвет нашего клана неизбежен, — произнёс дядя Романа, чернобородый Глеб.

— Всё так, — величаво кивнул Старый Князь. — Рассвет неизбежен.

* * *

Я проснулся пораньше — сегодня у меня в планах посещение банка. Я не хотел ждать, когда сотрудники банка сами придут ко мне.

— Сара взяла интервью у Барона, — рассказывала Мия, пока я умывался. — Оказывается, он напрямую связан с распространением мана-пыли. Барон выдал всех, даже тех, кто напрямую стоит за созданием наркотиков. Знаешь, кто это?

— Кто? — спросил я, вытираясь.

— Тот же клан Блок! — довольно заявила Мия. — Оказывается, Блоки — крупнейшие производители мана-пыли. Барон про это узнал случайно, сам он работал с более мелким кланом — Краак, который на сто первом месте.

— Это большие новости, — задумчиво сказал я.

— Конечно! Сара была в шоке, когда всё это узнала. Теперь она боится, что клан Блок или Краак узнает о том, что Барон Лев всё выдал.

— Что сейчас с Бароном? — спросил я, одеваясь для выхода.

— Он спит. И будет спать ещё долго — Сара использовала на нём Порошок Ложной Смерти.

— Хорошо, она молодец, — я проверил время — семь утра. — Пусть Сара будет готова встретить гостя. Скажи, что это человек, состоящий в Организации, но не Хранитель.

— Ты сам сходишь к ней? — поняла Мия.

— Да, нужно немного поработать с памятью Барона, чтобы он не вспомнил интервью. А Сара пускай вырежет всё, что связано с наркотиками. Там же есть другие грешки?

— Конечно. Насилие, заказные убийства, шантаж. Барон плохой человек.

— Хороший бы не стал связываться с наркотиками и продавать свою внучку старикам. Думаю, этого интервью хватит, чтобы Барона посадили. И Лимон с сестрой смогут выдохнуть.

Я активировал Астральные Врата и телепортировался к Якорю, который находится в Архангельске. Нужно как можно скорее закончить с делом Сары и посетить банк. Главная причина, почему я хочу явиться туда лично — мне нужно оформить завещательное распоряжение. В случае моей смерти все деньги достанутся маме. И Барон обязательно об этом узнает — как только получит все документы, связанные с наследством Графини. Этого хватит, чтобы остановить семейку Грейг от необдуманных решений.

— Леонида перевели в отделение реанимации и интенсивной терапии, — сказала Мия, когда я выбрался из подвала дома и ждал такси. — Марина сильно разругалась с Бароном, она винит его в состоянии сына.

— Ох, что с ней будет, когда она узнает про наследство, — хмыкнул я.

Через двадцать минут я уже входил в лифт отеля «Прайд». Маской Многоликого я изменил одежду и внешность — теперь выглядел как суровый мужчина с седыми висками, одетый в строгий костюм клерка.

После короткого стука мне открыла сама Сара. Выглядела она взволнованной, даже испуганной.

— Не волнуйтесь, — я не дал ей сказать и слова, уверенно шагнув в номер. — Барон забудет интервью. Вы получили распоряжение, следуйте ему. Остальное оставьте мне.

— Да, — Сара кивнула, заметно успокаиваясь. Хорошо, когда может прийти взрослый дядька и решить все проблемы.

Барон находился в закрытой комнате. Я попробовал открыть дверь, но не вышло.

— Ой, сейчас, — Сара подбежала и вставила в замок ключ. Посмотрела на меня и смущённо добавила: — Забыла.

— Ничего страшного, — сухо сказал я.

Вошёл в комнату и плотно прикрыл дверь, чтобы кое-кто любопытный не подглядывал. После этого создал Стилус и подошёл к Барону, который лежал на кровати, раскинув руки в стороны.

Нарисовал три Астральных Круга, которые слились в один и взорвались лазурной вспышкой. Заклинание Забвения не позволит Барону вспомнить лишнее.

Я вышел из комнаты и посмотрел на взволнованную Сару.

— Закончил. Возвращайтесь в гостиницу, Барон сам покинет отель, когда очнётся.

— Хорошо, — послушно кивнула Сара.

Я вышел из номера, огляделся. Вроде никого. Использовал Астральные Врата и телепортировался в свою комнату. Я был одет в форму Академиума, поэтому сразу направился в деканат, где выписал себе пропуск — каждый студент может сделать себе пропуск на один день в месяц.

Я покинул Академиум и на такси поехал в банк. В машине Мия сказала:

— Барон в столице. Сейчас едет в имение Графини.

— Что там с её телом?

— Оно в морге.

Я хмыкнул, представив, каково сейчас Графине. У Масла Розовой Кобры есть одна особенность — пока не будет повреждён мозг, человек будет слышать всё, что происходит. Но Графиня заслужила своего наказания — за десятки лет своей деятельности она искалечила судьбы тысяч людей, среди которых немало несовершеннолетних мальчиков и девочек.

— Марина сейчас с Леонидом, — сказала Мия. — Его состояние никак не улучшается.

Я равнодушно кивнул, смотря в окно.

Наконец, автомобиль остановился на парковке банка. Я вышел и бодрой походкой направился внутрь.

— Я тут подумала. Если бы Марина и Захар знали, что ты сейчас собираешься делать — как скоро они бы оказались тут, чтобы тебе помешать? — Мия хихикнула.

Я тоже улыбнулся, представив, как будут расстроены эти двое, когда узнают о том, что всё состояние Графини досталось мне. Не её родному