в вашем распоряжении, – произнес адвокат, доставая из своего кейса стопку документов. – Все то время, что вы находились здесь, домом распоряжался Уилл.
Девушка невольно поморщилась, услышав это имя, но отмахнулась от неприятных воспоминаний.
– Я тоже могу там жить? – недоверчиво уточнил Крис.
– Да, имущество оформлено на вас, – подтвердил адвокат и положил перед ним бумаги. – Уилл позаботился об этом.
– Какая щедрость, – фыркнул парень, вчитываясь в текст документов. Было много непонятных слов, какие-то выписки из законов, пункты договора и в самом низу стояла подпись брата. Крис сразу ее узнал. – А как же дом, в котором я раньше жил? Я ведь имею право туда вернуться?
– Уже нет, – качнул головой Джонс, поджав губы. – Дело в том, что в завещании вашего отца Уилл был указан прямым наследником, и он мог свободно распоряжаться имуществом, что он и сделал: он продал дом, как и часть акций компании.
Крис как-то странно усмехнулся, словно и не удивился, услышав все это. Отец всегда делал выбор в пользу старшего брата и возлагал на него большие надежды, а младший, видимо, был просто дополнением – капризным мальчишкой, который вечно был чем-то недоволен.
– Все необходимые документы я подготовил, – мужчина положил несколько листов бумаги и перед Хейли. – Вам нужно будет поставить подпись. Здесь и здесь.
Девушка взглянула на Криса, потом на бумаги и постаралась понять, что там написано, но адвокат тут же успокоил ее.
– Не переживайте, это просто документ, подтверждающий, что вы уведомлены обо всем, что касается вашего имущества, и что из детского дома вы уходите, достигнув совершеннолетия. Простая формальность.
Крис последний раз пробежал глазами по документу и поставил подпись в нужном месте. Хейли успокоилась, поняв, что ничего страшного в этих документах нет, и тоже поставила свою подпись.
– Отлично, – воскликнул мужчина, явно довольный тем, что все вопросы так быстро улажены. Он передал ключи директору и уже был готов покинуть кабинет, но директор попросил его остаться еще на пару минут, а сам обратил взгляд на Криса и Хейли.
– Ребята, – произнес он спокойным твердым голосом. – На этом наши пути расходятся. Вас теперь ждет новая жизнь, в которой будут и радости, и разочарования, но вы всегда должны быть рядом, чтобы заботиться друг о друге и помогать преодолевать трудности.
Крис с трудом сдержался, чтобы не поморщиться от таких пафосных слов. Интересно, директор говорит это всем выпускникам детдома? Как бы там ни было, Крис и так все это знал. Но все же эти слова заставили его слегка взволноваться, ведь и правда в их жизни настал теперь новый этап, в котором они не будут ограничены стенами детского дома, а вокруг них будет много возможностей построить свою жизнь именно так, как они хотят. Хейли тоже ощущала этот трепет и предвкушение новой жизни, ведь она жила ее ожиданием и теперь наконец-то не ощущает себя птицей в клетке.
Адвокат давал еще какие-то советы насчет имущества, пытался что-то объяснить, но Хейли мало что понимала. Она думала о том, как же будет счастлива, когда, наконец, выберется из этого места, размышляла о том, чем займется и как устроит свою дальнейшую жизнь. О последнем у нее возникло много мыслей, но додумать она их не успела. Когда разговор завершился и директор выпроводил их обоих за дверь, Хейли вдруг схватила Криса за руку и взглянула в его лицо радостными глазами, полными надежды. Ее чувства рвались наружу. Она не могла себя сдерживать и от волны нахлынувшего счастья, обняла Криса так сильно, насколько позволяли ее ослабевшие руки. Тот, хоть и был удивлен и даже растерян, не показывал этого. Когда же Хейли обняла его, он совсем опешил и не знал, что делать.
Впервые за все время она обнимала его от радости и счастья, переполнявших ее, а не от отчаяния и горечи, что обычно сдавливали ее грудь.
Андерсен хотел было обнять ее в ответ, но не успел. Дверь кабинета распахнулась, оттуда вышел Джонс, и Хейли, испугавшись, тут же отскочила от Криса, густо покраснев. Она стояла, опустив взгляд и кусая нижнюю губу. Адвокат только покачал головой, усмехнулся и, бросив на Криса понимающий и какой-то благодарственный взгляд, ушел в сторону выхода.
Когда его шаги стихли, Хейли неуверенно подняла глаза на Криса и долго смотрела на него испытующим взглядом, а потом, прикрыв рот ладонями, залилась громким смехом, да таким заразительным, что и Крис не удержался и, глядя на ее смеющиеся глаза и счастливое лицо, улыбнулся и ощутил то же самое чувство радости, которое испытывала и Хейли.
Радость ожидания нового начала.
Глава 9
Новое начало
Когда такси уже въехало в город, Хейли любопытным взглядом уставилась в окно. За затемненным стеклом все чаще мелькали дома, высокие здания, зеленые аллеи парков, уютные скверы, улицы, которые по-прежнему были заполнены спешащими куда-то людьми, среди которых попадались иногда веселые, беззаботные подростки, маленькие дети, крепко держащие за руку родителей, или пожилые люди, вышедшие прогуляться. Хейли так давно не была в городе, что, казалось, уже привыкла, что ее окружал только густой лес и эта запыленная длинная дорога, по которой лишь изредка проносились куда-то мчащиеся машины, и сейчас, снова почувствовав обычную для города атмосферу занятости и наполненности, она впервые так остро ощутила, сколько времени она потеряла, находясь в детдоме.
Отодвинувшись от окна, она опустила голову и уставилась на свои руки, которые то и дело нервно сжимала в кулаки.
Детский дом был для нее клеткой, из которой она никак не могла выбраться. И вот сейчас, находясь в городе и ощутив чувство свободы в полной мере, она поняла, что это ее пугает. Мир такой огромный за стенами детского дома. Хейли смотрела на всех эти людей, спешащих куда-то, живущих в огромном потоке, и понимала, что у всех них есть цель, все знают, что они будут делать сегодня, завтра, через неделю, месяц. Они привыкли к этой жизни, они знают ее правила. В ее голове снова заметались те ужасные мысли, которых она так боялась. Мысли о том, что она ничего из себя не представляет… Что она может? Рисовать? И только. У нее за спиной лишь пять классов школы и множество прочитанных книг, которые, по сути, пригодились ей лишь для того, чтобы скоротать время.
Она чувствовала себя слабой, ни на что не способной в