— А ее можно пить?
— Нужно!
— Ладно, — я снова пожала плечами, приблизилась к Превосходству и протянула котел: — Поможете?
Опять изогнув бровь и бросив еще один взгляд на Тили, Таанар, тем не менее, котел принял и даже первым двинулся к выходу. Я обернулась к ней, слегка кивнув — хотелось дать ей возможность тоже переодеться. Слечь с горячкой — не лучшее, чем может закончиться это, прости богиня, «испытание». Подруга тоже кивнула, надеюсь, поняв.
— Миски с ложками! — бросилась вдогонку, протягивая старую утварь, покрытую паутиной.
— Испытание еще продолжается? — поинтересовалась я, нагоняя Властелина. Тот промолчал, и я решила не спрашивать, за каким надом он сюда приперся.
Озеро золотилось в ночном свете. Скинув сапоги и подкатав брюки, Таанар вошел подальше в воду, зачерпнул в котел.
Залюбовавшись статной фигурой, я неожиданно обнаружила, как по мечу и волосам скользнули золотистые искорки.
— А сила богини вам не противопоказана? — не сдержалась.
Таанар обернулся, в глазах на мгновение почудился темный мрак. Отшвырнув вдруг котел, Властелин положил руку на меч и бросился ко мне.
Ничего себе, как завелся! Я только и успела отступить назад, соображая, что же такого страшного сказала-то, как он пронесся мимо, оттолкнув меня.
В следующий миг на песок свалилась разрубленная надвое гадюка.
— Что… — начала я, от неожиданности растеряв красноречие.
— Змеи, — пожал плечами Таанар.
— Раньше ведь не было? — не припомню, чтобы в окрестностях столицы они водились.
— То раньше.
— Да, много разных гадов развелось, — хмыкнула я.
— Мясо к похлебке надо?
Я передернулась, Таанар снова пожал плечами, отшвырнув остатки змеи к ближайшим кустам. Сорвал с того же куста несколько листьев отереть лезвие.
— Сколько яда пропадает, — усмехнулся, отмывая руки в озере. Нашел и поднял котел: — Что вы там спрашивали?
— Не помню, — слукавила я, принимаясь оттирать посуду.
Что-то подсказывало: ни с ним, ни с гле Дуазом про богиню лучше не шутить. Нервные какие-то оба. Может, она сбежала от Сетарха, который, говорят, женился на ней? А тот, в свою очередь, третирует собственных адептов, требует с них чего- нибудь?
— Ну что, переоделась ваша подруга? — хмыкнул Таанар, когда мы вернулись к избе.
— Какое неожиданное благородство, — буркнула я. Будто не видела тех невест в развратных позах, что услаждали их с визирем! — Сейчас гляну.
Тили действительно откопала в недрах домишки пыльное покрывало, обернулась, развесив платье рядышком с моим.
— Принесли? — вскинулась навстречу.
Я кивнула, Таанар, не дожидаясь разрешения, зашел следом. И я вдруг как-то очень смутилась, представив, что он останется с нами на всю ночь. Надеюсь, не останется, а просто обходит невест по очереди! Знакомится, так сказать, в полевых условиях.
Поставив котел в печь, он снова взялся за меч.
— Опять змеи? — удивилась я.
Таанар промолчал, прижав палец к камню на рукояти. Я как завороженная смотрела, пока Тили бормотала что-то про испорченный молью рис и грязную гречку. Иголочки чужой магии побежали по животу и плечам. Камень разгорелся, меняя цвет.
— Что это? — прошептала Тили, приближаясь.
Магия. Самая настоящая магия, лучи скользили из камня, оплетая комнату, увязая в стенах, я так ясно видела их, словно и в самом деле была адептом!
— Ты чувствуешь это? — едва слышно шепнула Тили на ухо. — Он хочет нас тут закрыть?
— Охрана, — не оборачиваясь отозвался ушастый Властелин. — Всего лишь охрана. От всяких, — бросил на меня взгляд, — гадов.
Положил меч у порога, камнем к двери.
— Ну что тут у вас?
Подобрав челюсти, мы с Тили вернулись к еде. Выбора особого не было, пришлось удовлетвориться пшеничной крупой, которая сохранилась лучше прочих, хотя тоже отдавала прелостью.
— Вы бы распорядились пополнить припасы, — покосилась я на Властелина.
— Добавьте еще «если 6 я стала вашей женой, то…» — хмыкнул он.
— Сами сказали, хорошая традиция, — пожала я плечами.
— И дров бы наколоть, — подала голос Тили.
— Так есть же, — отозвался Таанар, бросив взгляд на сваленные в углу.
— Потому что о них кто-то позаботился. За ночь половина прогорит. Мы тоже должны позаботиться о тех, кто может прийти в следующий раз. И в гораздо худшем состоянии.
Таанар молча поднялся и вышел. Мы с Тили переглянулись. Стук ударов топора, признаться, лег неожиданным бальзамом на мое сердце.
— Все-таки есть в нем что-то… — впечатлилась и Тили. — Так… где же тут соль… О, вот!
— А где ты готовить научилась? — поинтересовалась я.
Сама-то я хоть и проводила частенько время на кухне, и теоретически даже знала, как поварихи перебирают гречку, но вряд ли что-нибудь путное сварганила бы.
— Да так, — отвела глаза Тилисса. — Так получилось.
Если бы не Таанар, я бы, пожалуй, учинила ей небольшой допрос. Впрочем, нельзя быть уверенными, что мужчины с их артефактами нас не подслушают, а подставлять девушку совсем не хотелось. Но она явно что-то скрывала! И лучше бы ничего серьезного.
Например, я заметила, что левую руку почти все время держит под импровизированной накидкой. Обтекаемо спросила, не ушиблась ли она, все ли в порядке.
— Придумать бы, в чем воды с собой набрать, — шепнула Тили в ответ.
Я ответила недоуменным взглядом, и она указала на шею:
— Видишь? Вода залечивает, с ней легче.
Действительно, красных пятен под ее колье почти не стало.
— Завтра с утра поищем, — отозвалась я. — Может, тут и фляга где-то завалялась.
Пока каша медленно томилась на огне, Таанар успел занести несколько охапок дров.
За столом мы молчали, Тили откровенно клевала носом и с трудом сдерживала зевоту — переход и переохлаждение явно давали себя знать. А у меня наоборот, откуда-то случился прилив энергии и спать совсем не хотелось.
Немного еды осталось в котле на утро, и я вызвалась пройтись помыть тарелки, пока не засохли. Таанар, оправдывая ожидания, поднялся проводить. Хотя меч так и оставил внутри, но я не стала подвергать сомнению его действия. В конце концов, озеро совсем рядом.
К ночи неожиданно потеплело. Или может, это я обсохла и отогрелась. Второй сухой накидки не нашла и боялась замерзнуть в одной Таанаровой рубахе, но на берегу оказалось тихо и безветренно. Теплая вода омывала щиколотки. Таанар стоял сзади, подозреваю, бессовестно разглядывая мои бедра, выглядывающие при каждом наклоне из-под его рубахи. Но чистые тарелки принимал исправно и, пожалуй, я даже себе не смогла бы объяснить, почему мне так нравилось исходящее от него невербальное мужское напряжение.
На обратном пути с удивлением обнаружила, что орудуя топором, он успел еще и под окнами костер организовать. И даже расстелить на траве одну из шкур! Хотя не помню, чтобы выносил из дома ее или головешку.
— Вы останетесь с нами на ночь? — поинтересовалась я и неожиданно смутилась, осознав, как двусмысленно звучат слова.
— Это приглашение? — хмыкнул Таанар.
— Вопрос, — хмуро отозвалась я. — Вы же не станете пользоваться нашей беззащитностью?
— А у меня есть шанс? — Таанар неожиданно развернул меня к себе, откладывая миски с ложками на колоду с топором.
Подняв на него глаза, я внезапно осознала, что, драссы его дери, пожалуй, есть. Присутствие полураздетого мужчины смущало, дразнило, что-то будило и, невзирая на все, что я о нем знала, меня к нему тянуло!
— Нет, — пробормотала, отворачиваясь.
— Неужели? — усмехнулся он, снова поворачивая к себе мое лицо.
— У вас есть, с кем развлекаться! — вспыхнула я, пытаясь отступить к дому, но он не отпустил:
— Я подумал над тем, что вы сказали.
— Над чем? — я лихорадочно пыталась вспомнить все, что наговорила за последнее время, начиная с сожаления, что он не жираф. Не шею же себе отрастить вздумал, в самом деле!
— О том, что вы видите меня таким, каким я себя… ммм… рисую.