Несмотря на то что Гори представлял собой небольшой уездный городок на далекой окраине Российской империи, на рубеже XIX–XX вв. в нем было шесть учебных заведений: учительская семинария, женская прогимназия; три училища: городское, духовное православное и духовное армянское, а также женская начальная школа. Причем один ученик приходился примерно на десять жителей города. В Тифлисе это соотношение составляло 1:15, а на территории всего Кавказа 1:30{12}.
В этом разноплеменном, разноязыком, разделенном на разные сословия и поклонявшемся разным богам мире, где рядом уживались роскошь и нищета, сила и бессилие, закон и произвол, образованность и невежество, в этом мире предстояло начать свою жизнь сыну сапожника Сосо Джугашвили.
Кто же окружал его? С кем он общался? Кто открывал ему глаза на окружающий мир? Кому сознательно или же неосознанно он пытался подражать? Кто помогал ему делать первые шаги на этой земле, а может быть, и оказал влияние на его будущее?
Прежде всего, это были его родители и самые ближайшие родственники.
Что касается родственников Бесо, то они находились в Диди Лило, и контакты с ними имели только эпизодический характер.
Иначе обстояло дело с родственниками по материнской линии. В первую очередь это касается братьев Кеке, Глаха и Сандала. Один из них был кирпичником, другой — гончаром{13}.
Кроме них в Гори жил дядя Кеке по матери Петр Хомезурашвили, о котором пока известно лишь, что он имел дочь Марию, ставшую женой владельца местной харчевни Михаила Мамулова (Мамулашвили). По воспоминаниям их дочери Нины Михайловны Мамулашвили (в замужестве Баланчивадзе), ее семья находилась в родстве с семьей горийских дворян Алхазовых, которые в свою очередь были связаны родственными узами с князьями Эристави[13]{14}.
Имеются сведения, что Кеке дружила с Елизаветой Алексеевной Хабелашвили, бывшей женой местного фельдшера Тлашадзе. «Наша семья, — вспоминала Мария Зааловна Хабелашвили (в замужестве Китиашвили), — жила напротив семьи Джугашвили. Мы были дальними родственниками»{15}.
К числу лиц, составлявших ближайшее окружение Бесо и Кеке Джугашвили, принадлежали те, с кем они находились в так называемом крестном родстве. Здесь прежде всего следует назвать семью Кирилла Абрамидзе, дочь которого Мария стала женой М. Ш. Цихитатришвили. «Мать Кеке Мелания, — вспоминал А. М. Цихитатришвили, — и моя бабушка были крестницами»{16}. В свою очередь Бесо Джугашвили являлся кумом горийского жителя Давида Гавриловича Шебуева{17}. В этот список необходимо включить Ш. Б. Мачабелишвили, участвовавшего в крещении первого сына Бесо Джугашвили, Якова Эгнатошвили, крестившего его второго сына, и крестного отца Сосо — Михаила Шиоевича Цихитатришвили.
В ближайшее окружение семьи Джугашвили входили также лица, присутствовавшие на свадьбе Бесо и Кеке в качестве свидетелей: И. И. Барамов, С. Г. Галустов, А. Н. Зазаев, Н. Я. Копинов, И. С. Мамасахлисов, И. Г. Мечитов.
Что представлял собой Ш. Б. Мачабелишвили, остается пока неизвестным. Я. Эгнатошвили имел винный погреб, «торговал главным образом белым атенским вином»{18}, М. Ш. Цихитатрищвили владел бакалейной лавкой напротив духовного училища{19}. Колониальными товарами торговал И. С. Мамасахлисов{20}. С торговлей были связаны С. Г. Галустов{21} и И. Г. Мечитов{22}.
Иван Иосифович Барамов являлся купцом 2-й гильдии и, по всей видимости, был сыном того самого Иосифа Барамова, по предложению которого Бесо Джугашвили переселился из Тифлиса в Гори. Умер он рано, оставив после себя жену Елену Антоновну, о которой известно, что она была немкой, и двоих детей: сына Иосифа и дочь Елену{23}.
С кем еще дружили или же поддерживали отношения родители Сосо?
Вероятнее всего, с соседями. Из их числа нам известны семьи Гогнидзе и Надирадзе. «Мать Коба, — писал Элизбар Ревазович Гогнидзе, — была хорошим другом нашей семьи, ежедневно ходила к нам в дом к моей матери»{24}. «Родились мы, — вспоминал Илья Павлович Надирадзе, — в соседних хатах», а невестка И. П. Надирадзе (жена его брата) Анико утверждала, что они находились с Кеке в приятельских отношениях{25}. Имеются сведения, что Кеке поддерживала отношения с Марией Андреевной Айвазовой, которая стала женой армянского торговца Аршака Нерсесовича Тер-Петросянца, матерью знаменитого боевика Камо{26}.
Э. С. Радзинский называет еще одну подругу Кеке — Хану Мошиашвили, бывшую женой торговца Иосифа Мошиашвили, но никаких доказательств в обоснование этого не приводит{27}. В справочнике «Вся Россия» на 1903 г. фигурирует торговец Иосиф Мошиашвили, но не в Гори, а в находившемся неподалеку от него селении Карели{28}.
Э. С. Радзинский утверждает также, что семья Джугашвили пользовалась покровительством местного торговца Давида Писмамедова{29}. Однако обнаружить в документах и справочной литературе эту фамилию не удалось. Не исключено, что в данном случае допущена ошибка, которыми пестрит вся книга Э. Радзинского, и фамилию Писмамедов нужно читать как Паписмедов. Но проживали ли представители этой фамилии в Гори и тем более были ли знакомы с Джугашвили, остается неизвестным.
Те очень скудные, фрагментарные сведения о ближайшем. окружении, в котором рос Сосо Джугашвили, показывают, что в основном это была мелкая городская буржуазия, представители самых разных национальностей: армяне, грузины, евреи, немцы, осетины, русские.
После свадьбы молодожены поселились на новом месте. Первые годы своей жизни Сосо провел на Красногорской улице в доме 10 (фото 1){30}. «Семья Бесо, — вспоминала М. К. Цихитатришвили, — жила в доме осетин, которых называли „османул“, дом был из двух комнат, оштукатуренный, под низом был подвал. В одной узкой маленькой комнате, где жила семья Кеке, пол был кирпичным»{31}.
Бесо оставил работу у Иосифа Барамова и открыл собственную мастерскую.
Первые пять лет в жизни Сосо были самыми беззаботными. Есть сведения, что в это время мастерская Бесо процветала, заказы увеличивались, и наконец наступил момент, когда он перестал справляться с ними один. Тогда в его мастерской появились помощники. Удалось установить фамилии двух его учеников: Давид Гаситашвили и Вано Хуцишвили. Оба не только трудились в мастерской, но и жили в семье Джугашвили{32}.
«Когда меня определили к Бесо, — вспоминал Давид Гаситашвили, — Сосо только начинал говорить». Следовательно, это было около 1880 г. «Среди людей нашего ремесла, — отмечал Давид Гаситашвили, — Бесо жил лучше всех. Масло дома у него было всегда. Продажу вещей он считал позором»{33}.
В эти годы Кеке могла заниматься только домашним хозяйством и воспитанием ребенка. Сосо рос болезненным и требовал особого внимания. Ему было около двух лет, когда он тяжело заболел. При одной мысли, что она может лишиться третьего сына, Кеке не находила себе места{34}. Отличаясь набожностью, она часто ходила молиться за здоровье своего сына в селение Арбо, которое располагалось неподалеку от селений Гери и Мерети{35}. Кеке казалось, что бог услышал ее мольбы и сохранил жизнь ее единственного ребенка.
По воспоминаниям Софьи Чантурия, около 1883 г., «когда Иосифу исполнилось четыре года», Джугашвили «переселились на Артиллерийскую улицу»{36}. С этого момента они в буквальном смысле этого слова начали кочевать по городу, перебираясь с одной квартиры на другую. Пока не удалось восстановить всю последовательность этих перемещений. Но известно, что с 1883 по 1888 г. они сменили не менее четырех адресов: Красногорская улица (до 1883 г.), Артиллерийская улица (не ранее 1883 г.), Меджврисхенская улица (около 1886 г.), переулок Павловской улицы — дом Чарквиани (около 1887–1888 гг.){37}.
«После Чарквиани, — вспоминала Ефимия Зазашвили, — они еще несколько раз меняли квартиру». Имеются сведения, что «одно время» Джугашвили «жили в районе Чуткеровых, ныне по улице Церетели», возле сада Эристави{38}, затем снимали комнату во дворе дома Кипшидзе, а также «напротив учительской семинарии», видимо, на Семинарийской улице, которая позднее была названа именем И. В. Сталина{39}, наконец обосновались «возле собора», по одним данным, на Соборной, по другим — на Церковной улице, переименованной в улицу Руставели{40}. Причем и здесь в воспоминаниях фигурируют не одно, а по крайней мере два места жительства: «дом Грикурова»{41} и «дом Баградова»{42}.