Читать интересную книгу «Оккультный Рейх». Главный миф XX века - Дмитрий Жуков

Хотя в недрах движения иногда проявлялись явно еретические тенденции, сводившиеся к попыткам «исключить» Ветхий Завет и «пересмотреть» учение Христа, якобы «извращенное» Павлом, Мюллер неизменно пресекал подобные демарши (так, в ноябре 1933 года имперский епископ дезавуировал выступавшего с этими требованиями теолога Рихарда Краузе).

«Немецкие христиане» в целом положительно отнеслись к антисемитизму режима. Руководство движения потребовало очистить Церковь от еврейских элементов, некоторые верующие потребовали вообще не допускать на богослужения евреев, так как не желали вместе с ними принимать причастие.

Евангелисты поддержали и унификацию молодежных организаций. В 1933 году между рейхсюгендфюрером Бальдуром фон Ширахом и Людвигом Мюллером было подписано соглашение о присоединении к «Гитлеровской молодежи» 800-тысячной евангелической молодежной организации298. Согласно этому соглашению, протестантские молодежные союзы имели право сохранить свои знамена и знаки различия. Два вечера в неделю и два воскресенья в месяц молодым протестантам отводились под их собственную работу, а остальное время они должны были быть задействованы в «Гитлерюгенде»299.

К «Движению немецких христиан» принадлежал обергруппенфюрер СА Ганс Керрль, юрист по профессии, ветеран войны и член партии с 1923 года. Керрль после прихода НСДАП к власти стал вначале комиссаром прусского Министерства юстиции и государственным советником, а затем — 16 июля 1935 года — возглавил Имперское министерство по делам Церкви (Reichsministerium für die kirchlichen Angelegenheiten).

Аппарат своего министерства Керрль подобрал в основном из чиновников, занимавшихся религиозными организациями еще во времена Веймарской республики. В публичном разъяснении своей будущей деятельности 8 августа 1935 года министр резко отмежевался от политики некоторых нацистских руководителей, направленной на разделение Церкви и государства, так как был убежден в «необходимости их совместной работы»300. Керрль полагал, что религия и мировоззрение, христианская вера и национал-социализм являются чем-то идентичным. В своих выступлениях министр неоднократно подчеркивал, что национал-социализм является «движением, которое непременно признает связь с Богом и Божественный порядок», отмечая при этом: «Мы считаем своим долгом, при всех обстоятельствах, гарантировать немцам религиозную свободу. Самостоятельный выбор религиозной общины является персональным правом личности»301.

Керрль учредил Имперский комитет церквей во главе с пользовавшимся авторитетом доктором Цельнером, с целью объединения протестантских церквей. Однако в 1937 году само нацистское руководство от идеи унификации отказалось.

Безусловно, и в протестантской среде существовали группы, настроенные к нацизму оппозиционно. Уже 21 сентября 1933 года был образован Чрезвычайный союз пасторов, или Исповедальная церковь. Организацию возглавили три берлинских пастора: Мартин Нимелер, Герхард Якоби и Эйтель-Фридрих фон Рабенау. До января 1934 года в Исповедальную церковь вступили около 7000 священников. Исповедальники протестовали против применения «арийского параграфа» и ряда других акций режима. Хотя большинство членов Исповедальной церкви принципиально одобрили приход нацистов к власти и выступали лишь против «отдельных негативных эксцессов», некоторые функционеры решились на более радикальные действия.

К примеру, Мартин Нимелер в мае 1936 года подал меморандум Гитлеру. В этом документе он заявил о своем осуждении нацистского режима в связи с его антисемитизмом. До сих пор не вполне ясны причины этой акции, ведь до определенного момента сам Нимелер состоял в нацистской партии, декларировал свою верность «национал-социалистической революции»302 и публично восторгался Гитлером (не надо и говорить о том, что нацисты никогда не скрывали свой антисемитизм). В ноябре 1933 года приветствовал решение о выходе Германии из Лиги Наций и в поздравительной телеграмме Гитлеру назвал это событие национальным подвигом.

27 июня 1937 года Нимелер, обращаясь к своим прихожанам, сказал: «Мы не больше древних апостолов помышляем о применении силы для спасения от руки властей. И не больше их готовы молчать… когда сам Господь повелевает нам говорить»303. Спустя несколько дней пастора арестовали и заключили в берлинскую тюрьму Моабит. Гросс-адмирал Эрих Редер, командующий Военно-морским флотом Германии, искренне верующий христианин, предпринимал неоднократные попытки добиться освобождения Нимелера (в годы войны сам пастор был командиром подводной лодки). Он даже получил разрешение Гиммлера и Гейдриха на то, чтобы опального пастора посетил адмирал фон Ланс с целью убедить главу Исповедальной церкви дать письменное согласие не произносить больше с кафедры политических заявлений. Однако Нимелер отказался дать такое обязательство и до конца войны провел в застенке. Репрессии коснулись и некоторых других «исповедальников».

С другой стороны, в период между 1934 и 1936 годами органы юстиции вынесли ряд приговоров, признающих полномочность обвинений, выдвинутых представителями Церкви против имперского епископа и министра по делам Церкви. Это делало применение насильственных акций невозможным.

В целом ряде случаев репрессии против протестантов имели гораздо менее радикальный характер, нежели чем против католиков. Иногда судебные инстанции и вовсе отказывались применять санкции. В 1938 году в Кёльне суд оставил без последствий дело священника, который в проповеди назвал нацистов «коричневыми насекомыми-вредителями»304.

Показателен следующий случай, касающийся дела учителя средней школы доктора Вальтера Хобома, преподавателя истории, французского и английского языков. В июне 1937 года он обратился в рейхсканцелярию с просьбой об исключении его из Национал-социалистического союза учителей, так как в мировоззренческо-религиозной области он не может следовать за партией, которая многократно пыталась отстранить от общественной жизни членов Исповедальной церкви. В итоге состоялось расследование на предмет досрочной отставки «политически неблагонадежного» Хобома. В ходе слушаний последний заявил, что не отрицает национал-социалистическое мировоззрение как таковое, но не может одобрить направление, представленное Розенбергом, поскольку оно противоречит христианским принципам. В конце концов чиновники рейхсканцелярии пришли к выводу, что несогласие со взглядами Розенберга не является достаточным поводом для отставки. Хобому разрешили вернуться на работу.

К слову, против мировоззренческой позиции Розенберга неоднократно выступали и государственные функционеры. Когда «партийный философ» осенью 1939 года попытался укрепить свои шаткие позиции «полномочного представителя фюрера по наблюдению за всем духовным и мировоззренческим обучением и воспитанием НСДАП», его подвергли обструкции Геббельс, министр образования Руст, министр по делам Церкви Керрль. Последний написал в рейхсканцелярию пространный протест, в котором указывал: «В течение прошлых лет имя Розенберга для широких слоев населения — неважно, справедливо или нет, — в определенной степени стало символом враждебного отношения к Церкви и христианству… А Третьему рейху нужны христианство и религия, потому что ему нечего предложить взамен христианской религии и христианской морали»305.

Отношение режима к иудаизму, секстанству и неортодоксальным формам вероисповедания

Одним из главных своих врагов национал-социалисты с самого начала существования своей партии называли еврейство. При этом антисемитизм нацистов носил не религиозный, а расовый характер, и это постоянно подчеркивалось. Хотя у самого Гитлера, как у католика, иногда проскальзывали и подобные высказывания: «Люди остаются такими же, как их описывает Ветхий Завет, и прежде всего евреи. Они остались такими же убежденными разбойниками, убийцами и ворами, как о них говорил Иисус, только стали еще более честолюбивыми и подлыми в своей ненависти к чужим и Христу». Однако в целом партийные директивы настаивали, что «с евреем нельзя бороться на религиозной почве, а лишь — на национальной и расово-политической»306.

Таким образом, нацистский антисемитизм был гораздо более радикален, чем традиционное неприятие евреев со стороны христианства и консерваторов. Немецкий исследователь Эрнст Нольте отмечает в этой связи: «Если дух имеет расовый характер и если во все времена есть вредный дух, то его можно устранить лишь уничтожением его „субстанции из плоти и крови“, которая для Гитлера есть первичная действительность»307.

После прихода к власти нацисты провозгласили цель удаления евреев из целого ряда отраслей общественной, экономической и культурной жизни. При этом до определенной поры антисемитские акции носили пропагандистский и экономический характер (например, бойкот магазинов) и не касались религиозной жизни иудеев. Вплоть до начала войны евреи сохраняли права немецких подданных и имели возможность для создания своих общественных организаций и учебных заведений308.