Читать интересную книгу Операция "Невозможное" (Лето и осень сорок пятого) - Евгений Белогорский

Последней каплей стала варварская бомбардировка Кумамото. После этого, для сохранения собственного лица японцы были обязаны отплатить врагу той же монетой, пусть и малого номинала.

Химический обстрел полностью перечеркнул все наступательные намерения десанта. Накрытые невидимыми волнами фосгена имевшего запах прелого сена, морские пехотинцы стали дружно задыхаться и кашлять.

Все это произошло так стремительно и неожиданно, что очень многие солдаты, находящиеся в передних рядах атаки не успели одеть имеющиеся у них противогазы. Подобная неготовность к отражению возможной атаки противника была обусловлена тем фактором, что янки просто не предполагали, что их могут накормить их же «лакомством».

Внезапное воздействие фосгена и иприта вывело из строя более двухсот солдат и офицеров, но гораздо больше потери, в виде неиспользованных возможностей, американцы понесли от страха. Атака была сорвана, возможность максимального продвижения вглубь территории врага была упущена и началась позиционная война.

Слабым утешением для американского командования стала японская контратака, которую противник все же предпринял, вслед за «химическим» обстрелом американских позиций.

Все пространство вокруг плацдарма десантников было поделено между кораблями прикрытия, чьи орудия дружного открыли ураганный огонь по своим секторам, по первому запросу с берега. В ходе обстрела противник потерял около пятидесяти человек убитыми и ранеными и прекратил попытки контратак.

На севере Кюсю наступило временное затишье. Американцы спешно подтягивали силы и средства для нового удара, японцы лихорадочно перебрасывали к Фукуока последние резервы, но генерал Макартур имел ещё один неприятный гостинец в кармане.

Желая как можно сильнее расшатать веру японцев в благополучный исход войны. С этой целью он решил подвергнуть массированному воздушному удару, древнюю столицу Японии — Киото.

Утратив титул первого города государства, Киото продолжал сохранять за собой звание главного религиозного и духовного центра японской империи. В отличие от уничтожения Хиросимы и Нагасаки, сожжения Токио, разрушение города целое тысячелетие являвшегося центром страны, было бы тяжелым ударом для простых японцев.

Для выполнения своего дьявольского плана, Макартур отрядил двести восемьдесят шесть бомбардировщиков, в число которых входили как тактические, так и стратегические машины. Большее количество самолетов на данный момент у командующего объединенными силами американских войск на Тихом океане не было.

Рано утром двадцать шестого ноября, вся эта крылатая армада устремилась на главный остров японского архипелага Хонсю. Первыми взлетели с аэродромов Манилы «Суперкрепости», затем к ним присоединились базирующиеся на Окинаве «Либерейторы». Пролетая над Кюсю, они увеличили свой строй «Митчелами» и «Мародерами», а взлетевшие с авианосцев «Эвенджеры» стали их последним пополнением.

В этом налете американцам было совершено не обязательно, покидать столь комфортный для себя верхний эшелон. Цель была большая, не требовала прицельного бомбометания и янки устроили столь любимый им «ковровый» удар по горной впадине, где располагался мирный город.

Учитывая, что большинство домов в Киото были деревянными, боезапас американских машин на две трети составляли зажигательные бомбы. Именно от них, древняя столица Японии вспыхнула как свеча и загорелась. Выпущенный на свободу огонь, семимильными шагами стал продвигаться в разные стороны, охватывая свои пламенем квартал за кварталом.

Отсутствие в городе большого числа пожарных машин, ускорило начало трагедии Киото. Все утро и весь день, люди самоотверженно боролись с огнем, стараясь спасти от него свои дома и храмы. С огромным трудом жителям города удалось отстоять императорские дворцы и несколько храмов.

К вечеру, когда с пламенем удалось справиться, Киото представлял собой ужасное зрелище. Несколько кварталов прилегающие к горам выгорели полностью. Более сорока тысяч зданий в той или иной форме пострадали от пламени. Свыше триста тысяч человек лишились крова и около двенадцати тысяч, погибло от огня, и задохнулись от дыма.

По прошествию лет, американские историки, что именно разрушение Киото стала той последней каплей, что принудило императора Хирохито объявить о капитуляции, но это было не так. Трагедия древней столицы, лишь только ужесточила сердца японцев против вторгшихся в страну оккупантов. Решающей причиной подтолкнувшей японского императора к подобному шагу, было вступление в войну СССР.

Взяв их положения нейтральной страны все, что можно было получить от двух враждующих сторон, Москва решила сказать свое слово в этой затянувшейся схватке американского орла и японского тигра. Двадцать шестого ноября, советские войска перешли государственную границу сразу в двух местах.

Наиболее трудные бои были на Сахалине, где единственное пригодное для наступления место была долина реки Поронай. Там проходила шоссейная и проселочная дорога, но японцы прочно перекрыли это направление несколькими оборонительными линиями. На глубине до 30 километров имелись противотанковые рвы и проволочные заграждения, пулеметные и артиллерийские дзоты, железобетонные доты, а также предполье с минными полями. Фланги японской обороны прикрывались с одной стороны горным хребтом, с другой болотистой местностью.

Все главные силы маршала Василевского были сосредоточены на материке и потому, Сахалинский фронт в своем распоряжении имел всего одни стрелковый корпус, а также смешанную авиадивизию.

Советское наступление началось утром 26 ноября мощным артиллерийским и авиационным ударом по Котонскому укрепрайону. Пользуясь полным отсутствием у противника авиации и средств ПВО, советские штурмовики и пикирующие бомбардировщики буквально ходили по головам противника. Сталинские соколы забрасывали свои бомбы и реактивные в окопы, траншеи и щели без всякой помехи. Своим пулеметно-артиллерийским огнем уничтожали живую силу противника и его артиллерийские позиции.

Корпусная артиллерия вела прицельный огонь по всем целям, которые были выявлены в ходе воздушной и наземной разведки. Не испытывая прежнего голода в снарядах, 152 мм гаубицы уверенно громили узлы вражеской, вместе с 76 мм «Зисами», полковыми и батальонными минометами.

Под прикрытием артиллерийского огня, советские саперы делали проходы в минных полях, подрывали противотанковые рвы и настилали через болотистые места гати для танков.

Они пошли в бой сразу после прекращения артобстрела. Ещё не улеглась поднятая взрывами земля, а «тридцать четверки» уже двинулись в атаку, на казалось бы растерзанную в клочья оборону противника. Однако это было не так. Каким бы не был сильным удар советской артиллерии, полностью уничтожить гранатометные позиции противника, а также укрытия, в которых находились солдаты смертники вооруженные шестами с минами, было невозможно.

Внимательно наблюдая за боями американских войск на Кюсю, советское командование сделало нужные выводы. При штурме японских позиций, первыми в атаку двинулась пехота, за спинами которой расположились танкисты.

Именно благодаря этому тактическому приему, ни один из советских танков не был подбит или уничтожен японскими смертниками. Все они были уничтожены автоматчиками, так и не успев поднести свой шест с миной к броне танков или воткнуть её между колес.

Спасенные от уничтожения боевые машины в свою очередь огнем своих орудий уничтожали недобитые дзоты и неподавленные огневые точки. Взаимодействие штурмовых групп имело определенные огрехи, но с каждым огневым контактом их было все меньше и меньше.

Совместные действия авиации, артиллерии и пехоты позволили взломать первую линию обороны врага, но дальше продвижения не получилось. До конца светового дня, атакующие подразделения корпуса не смогли прорвать вторую, главную оборонительную линию японцев. Она меньше пострадала от воздушного и артиллерийского огня, а также имела непроходимую для танков эскарпированную оборону. Засевшие в железобетонных бункерах японцы чувствовали себя уверенно и дрались с таким ожесточением, как будто за их спиной находилось Токио, а не Корсаков.

На следующий день, советские войска продолжили штурмовать вражеские укрепления с суши и воздуха. Все говорило о том, что оборона противника будет прорвана, но для полной уверенности, был предпринят обходной маневр. Вдоль прибрежной полосы, в тыл японцам был направлен отряд пограничников, а по восточным склонам Камышовского хребта двинулся пехотный полк майора Селиванова.

Воспользовавшись тем, что все внимание противника приковали к себе наступающие соединения, обе боевые единицы смогли совершить свой маневр незаметно. Японцы с большим опозданием обнаружили присутствие в своем тылу советские подразделения. Командующий японской обороной полковник Минэке попытался контратаковать полк майора Селиванова и сбросить русских в море, но для этого маневра у него не хватило, ни сил, ни времени.