Читать интересную книгу Затерянные - Алексей Пешков

– Я вижу, тебе его совсем не жалко?

– Ничего. Воздержание и легкий стресс пойдут Фрэнку только на пользу.

– А ты не боишься, что он, несмотря ни на что, начнет приставать к Жаклин. Ведь лечить-то их там больше некому. Замену ее бывшему напарнику пришлют только через пару недель. Вот кто счастливчик так счастливчик! Отработал контракт, и теперь, наверное, загорает на флоридских пляжах…

– Ты шутишь? После того, что Жаклин сделала с ним, Фрэнк будет воспринимать ее исключительно как ходячее стихийное бедствие, а не как представителя противоположного пола!

– Ты же сама говорила, что Фрэнк любит женщин с характером?

– Но только не двинутых на работе мужеподобных истеричек.

– Так у него же там особого выбора-то не будет!

– Так у него там и вставать еще долго не будет!

Обе снова дружно залились смехом.

Наконец с кофе и пирожными было покончено. Расплатившись, девушки направились на главный щит управления, благо до него от буфета было не более минуты ходьбы. Ровно в восемь они были на месте.

Зал главного щита являл собой не особо примечательное, но достаточно вместительное для шестидесяти операторов смены помещение, стены которого были сплошь заставлены различными приборами, компьютерными мониторами и терминалами. Здесь ежесекундно обрабатывалась информация, поступающая со всех отсеков от основного и вспомогательного оборудования, а также велся мониторинг показаний внешних датчиков. Это был мозг станции, который руководил всеми процессами, связанными с ее текущей эксплуатацией и обеспечением дальнейшего функционирования.

Дежурный комендант ночной смены Серж Авеньи и его помощник Ганс Штокман представляли собой не менее колоритную парочку, чем Кэтрин и Аманда. Если у американок резко бросались в глаза расовые различия, то в случае с европейцами Авеньи и Штокманом контраст заключался в традиционном различии национальных типажей Старого Света.

Гасконец Авеньи словно сошел со страниц исторических романов семьи Дюма: худощавый кареглазый брюнет невысокого роста, с длинными волосами, забранными на затылке в хвост, и усиками, а-ля «президент де Голль».

Уроженец немецкого Рура Ганс Штокман внешне был полной противоположностью своего шефа: статный голубоглазый блондин очень высокого роста, с короткой прической «полубокс» и рельефной мускулатурой торса, которая угадывалась даже под неплотно облегающей спецовкой главного оперативного дежурного.

За свою классическую внешность оба получили на станции соответствующие клички: Мушкетер и Ариец. Характеры у них тоже были под стать внешности, совершенно разные. Мушкетер страдал излишней импульсивностью и склонностью к рискованным авантюрам, а Ариец доставал всех своим истинно нордическим спокойствием, обстоятельностью, педантичностью и неторопливостью. Единственное, что у них было общего,– это возраст. Обоим было по двадцать восемь лет.

Именно различия сделали Авеньи и Штокмана не только коллегами по работе, но и довольно близкими друзьями. Они гармонично дополняли друг друга, что положительно сказывалось на эффективности их совместной работы.

Войдя в зал управления, Кэтрин подошла к терминалу оперативного контроля и расписалась в регистрационном журнале и протоколе приема-передачи смены. Затем для ознакомления взяла со стола пресс-бюро последние информационные сводки и направиласьк резиденции дежурного коменданта, одновременно с интересом наблюдая за процессом пересменки оперативного персонала. Ее всегда волновал этот момент – момент принятия ответственности и постепенного обретения власти.

Зал бурлил. У главного терминала, яростно жестикулируя, отдавал последние распоряжения Мушкетер. Чуть правее чем-то не на шутку встревоженная Аманда раздраженно уточняла что-то у флегматично спокойного и невозмутимого Арийца. О чем они там беседовали, с такого расстояния услышать не представлялось возможным. Вокруг было довольно шумно. Кэтрин от удовольствия закрыла глаза и томно потянулась, разгоняя остатки сна. Но в полной мере насладиться окружающей суетой она так и не успела.

– Я гляжу, милашка Кэтрин еще окончательно не проснулась! – Мушкетер возник у нее за спиной неожиданно и как обычно застиг Кэтрин врасплох, заставив ее щеки вспыхнуть возмущенным румянцем.

– А я смотрю, Серж, ты, как всегда, горишь на работе? – Кэтрин попыталась скрыть смущение за маской презрительности и первая начала ставшую уже традицией словесную перепалку с Мушкетером.– Хотя это-то и понятно. Некоторые предпочитают добиваться трудовых успехов на работе, чтобы иметь оправдание своего бессилия в постели.

– Мадемуазель, ровно через восемь часов я готов доказать вам, что мои успехи в постели ничем не уступают достижениям в профессиональной сфере деятельности.– Авеньи улыбался во весь рот, явно получая неописуемое удовольствие от затеянной перебранки.

– Ах ты провокатор! Ну ладно, шутки в сторону. Ты хочешь что-то мне сказать, Серж?

– Да, Кэтрин.– Лицо Авеньи мгновенно приобрело сосредоточенное выражение.– Боюсь, что у тебя будет веселенькая смена.

– Что-то произошло?

– Да, кое-что. И нам с Михаэлем кажется, что в твою смену могут возникнуть еще более серьезные проблемы.

– Что-то многим сегодня неприятности мерещатся. Знаешь, Мушкетер, как говорят русские: «Когда кажется – креститься надо». Хотя, насколько я знаю, вы с Арийцем паникерами никогда не слыли. Ладно, мальчики, о чем вы хотите меня предупредить?

– О-ля-ля! Лапуля, откуда у тебя такие познания о русских фразеологических оборотах? Только не говори мне, что твои предки – выходцы из старорусской аристократической семьи царского Петербурга.– Авеньи лучезарно улыбнулся, забавно шевеля усами, и сделал шутливый реверанс, но тут же сам себя одернул: – Хотя, нет, Кэт, молчи. Не разрушай красивый романтический образ, так кстати возникший в моем изнывающем от окружающей серости сердце.

– Шут ты гороховый! Не Петербурга, а Санкт-Петербурга.

– О, еще один рашен оборот! «Шют га-ро-ха-вый». Действительно, только у русских могут возникать такие несвязанные смыслом речевые перлы. Кэт, только не говори, что ты русская шпионка. Выбор между любовью к тебе и чувством долга разорвет на мелкие кусочки мое и без того исстрадавшееся сердце!

– Да пошел ты…

– А вот уточнять не надо. Я опытный морской волк, не раз объехавший белый свет, и догадываюсь, как далеко может простираться маршрут, предлагаемый этими восточными варварами. Лучше давай вернемся к делу.

– Давно пора, мон шерри!

– Вкратце обстановка у нас такая: на юге, в двухсотмильной нейтральной зоне, продолжает курсировать русская эскадра. Ночью к ней со стороны Суэцкого канала подошел караван кораблей снабжения из Индии и прилетал почтовый гидроплан со стороны России. Так что, судя по всему, русские не собираются заканчивать здесь свое патрулирование.

– Странно, ведь учения нашего флота завершились еще неделю назад… – Кэтрин задумчиво поправила прическу.– Насколько я помню, разведка докладывала, что русская эскадра пришла в юго-восточный сектор Средиземного моря исключительно для наблюдения за ходом военно-морских учений Шестого флота Конфедерации. Может быть, ты ошибаешься, Серж, и приход кораблей и гидроплана снабжения означает лишь, что они готовятся к походу домой или просто будут менять место дислокации?

– Посмотри внимательно на спутниковые снимки в информационных справках, что у тебя сейчас на руках.

– Сейчас. Где же они? Ага, вот, нашла.– Кэтрин начала раскладывать бумаги на своем столе. Серж терпеливо ждал рядом.– Ба, с момента, когда я последний раз изучала снимки, они успели перестроиться. Кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь, Серж. И давно их разведкорабли начали так плотно нас пасти?

– Как минимум последние двенадцать часов, еще со смены Чаки.– Авеньи достал из внутреннего кармана диаграммы подводного сканирования и передал их Кэтрин.– А вот копия последнего доклада акустиков. Не менее десятка русских мини-подлодок класса «Буфал» вот уже шесть часов шныряют прямо у нас под боком, всего в каких-нибудь семидесяти милях к югу и юго-востоку от базы.

– Ты думаешь, русские знают, что мы имели отношение к учениям?

– Это уже совершенно очевидно. Час назад пришла шифрограмма от Большого Брата.– Снова порывшись в карманах спецовки, Мушкетер достал и передал Кэтрин еще один листок бумаги.– На, почитай сама.

Кэтрин взяла документ и быстро пробежала его глазами:

«Шифрограмма от 4 апреля 2053 года

№546/0097/453

Кому: начальнику спецотдела Управления военно-морской разведки при Шестом объединенном флоте, контр-адмиралу Конраду Тарсену (позывные – Римский Папа).

От кого: начальника Второго Европейского отделения АРБ, полковника Криса Тейлора (позывные – Большой Брат).