Служба безопасности Германии вынуждена была смириться с краткосрочным пребыванием «восточных рабочих» в сельском хозяйстве, несмотря на то, что подобная практика увеличивала количество контактов между советскими гражданами и немецким населением. Отделение гестапо г. Дортмунда объявило о своей позиции в выпущенном в июле 1943 г. циркуляре: «Ввиду «битв за урожай» нет возражений против работы отдельных «восточных работниц» предприятия в ограниченных количествах, после окончания работы на предприятии, в сельских хозяйствах его немецкого персонала»436.
Хотя труд в выходные дни отнимал силы у «восточных рабочих», это их использование не вызывало серьезных возражений руководителей промышленных предприятий, чьи рабочие за счет получения дополнительного питания могли повысить свою трудоспособность. Возможно и потому, что этот вид трудоиспользования не способствовал формированию длительных контактов между крестьянами и работниками. Таким образом, немецкое руководство было скорее заинтересовано в краткосрочном пребывании рабочих в сельском хозяйстве, которое положительно сказывалось на их трудоспособности и способствовало снижению нехватки рабочих рук в деревне.
«Восточные рабочие» в сельских хозяйствах выполняли традиционные виды работ. Они ухаживали за животными, доили коров, работали в поле и выполняли все виды деятельности, связанные с поддержанием жизнедеятельности крестьянского хозяйства. Как и в условиях мирного времени, в хозяйствах существовало разделение на мужской и женский труд. Мужчины-«восточные рабочие» чаще были пастухами или скотниками. В мелких и средних крестьянских хозяйствах «восточные работницы» выполняли наряду с работой по хозяйству, также и работу, связанную с содержанием дома или помощью в кухне. Практика работы «восточных работниц» в доме вызывала негодование служащих гестапо, так как подобная работа увеличивала возможность контактов с немецким населением. Отдельные предприятия запрещали использование женщин из СССР для помощи в доме во время их краткосрочного пребывания в хозяйстве, мотивируя это решение опасным сокращением дистанции между немцами и иностранцами .
Часы работы «восточных рабочих» соответствовали традиционному режиму трудовой деятельности в сельском хозяйстве. Хотя в распоряжении Генерального уполномоченного по использованию рабочей силы от июня 1944 г. есть указание на 60 часовую рабочую неделю для «восточных рабочих»437, труд в сельском хозяйстве была ненормированным, от восхода и до захода солнца. Упоминавшаяся выше Вера В. вспоминает о подробностях работы у «своих хозяев»: «...вставала в шесть часов, доить коров надо идти, запаливала плиту сперва, ставлю чайник на кофе (...). Встает хозяйка, и хозяин встает. Я уже тут во дворе. Ну, уже на кухне, у них брикет, плиты на брикете, няма газа, еще же не было. И тогда же и хозяин. Кто ж там будет спать - двор скота. (,..)До девяти вечера. Они уже в восемь повечеряли, ложатся спать. Я убираю кухню, надо помыть посуду, плиту вычистить»438.
Многие «восточные рабочие» в своих воспоминаниях отмечают тяжесть сельскохозяйственного труда. В этих условиях особенно страдала непривычная к подобным нагрузкам и монотонной работе городская молодежь. Напротив, для сельской молодежи, составлявшей большинство «восточных рабочих»439, работа в сельском хозяйстве не представляла особых трудностей: «Да, все было знакомо, все было знакомо. Вот, у них только отдельно для скота, котлы там стоят, кухня, дровами топим, топили там, варить что или греть, у нас так одна корова или что, так дома, а это уже отдельно, у них кухня для животных, а так все — та самая корова, та самая лошадь, свинья», - вспоминает бывший работник принудительного труда Петр П.440 Тяжесть труда, с которой пришлось столкнуться многим «восточным рабочим», объяснялась скорее спецификой трудовой деятельности в сельском хозяйстве, чем основанной на дискриминирующих предписаниях эксплуатацией.
Одним из явных проявлений дискриминации «восточных рабочих» являлась оплата их труда. Заработная плата состояла, как это традиционно принято в сельском хозяйстве, из наличных денег за вычетом стоимости питания, ночлега и медицинской страховки, выплачивавшейся работодателем441. Однако, в соответствии с указом Ф. Заукеля выплата зарплаты для «восточных рабочих» осуществлялась исключительно за «действительно произведенную работу». В отличие от немецких и других иностранных рабочих, «восточные рабочие» не получали зарплаты в случае болезни, из зарплаты по-прежнему вычитались расходы на питание и размещение442. «Восточные рабочие» не имели права на получение надбавок за сверхурочные работы, за работу в воскресенье и праздники, за ночную работу443.
Таким образом, стоимость труда «восточных рабочих» для немецких работодателей была гораздо дешевле, чем иной рабочей силы, и могла привести к ослаблению позиции немецких сельскохозяйственных рабочих на рынке труда. С целью защиты конкурентоспособности немецких рабочих для немецких работодателей был введен специальный 15%-ый налог на «восточных рабочих» (Sozialausgleichausgabe), уже действовавший в отношении поляков444.
Работодатели в селе выплачивали лишь половину налога на «восточного рабочего»445.
Определяя уровень заработной платы, немецкое руководство устанавливало границы минимальной и максимальной зарплаты для «восточных рабочих». По данным 1943 г. на территории Нижней Саксонии зарплата мужчин, использовавшихся в сельском хозяйстве, могла составлять от 9 до 30 рейхсмарок в месяц в зависимости от возраста и квалификации, а женщин от 6 до 25,50 рейхсмарок в месяц. Размер зарплаты устанавливали руководители сельских хозяйств, которые рассчитывали ее в соответствии с количеством отработанных «восточными рабочими» трудовых часов в день. Максимальную зарплату могли получать рабочие, владевшие редкими сельскими профессиями или отличавшиеся высокой работоспособностью. В том случае, когда иностранцы работали сдельно, они получали 70% от тарифа сдельной оплаты, установленной в таких случаях для немецких рабочих446. Законодательство не регулировало оплату труда детей «восточных рабочих»; дети работали в хозяйствах только за пропитание447.
В июне 1944 г. вышло новое распоряжение Генерального уполномоченного по использованию рабочей силы, регулировавшее основные условия содержания и труда «восточных рабочих» в сельском хозяйстве448. Распоряжение унифицировало все имевшиеся до этого момента законодательные акты, касавшиеся выплаты зарплат «восточным рабочим». Для них была введена собственная тарифная сетка, которая за исключением зоны действия и надбавки за праздничный день 1 мая была абсолютно идентична тарифной сетке польских рабочих449. Внесенные в июне 1944 г. изменения в оплату труда «восточных рабочих» приблизили их по условиям оплаты труда к другим иностранным рабочим. «Восточные рабочие» могли получать надбавку к зарплате за особо прилежное выполнение задания, а также за сверхурочные и требовавшие специального обучения работы (например, работа дояром или с техникой). Кроме того, из зарплаты «восточных рабочих» больше не производился вычет расходов на размещение и питание450. Также впервые была введена оплата труда для детей «восточных рабочих», не достигших 14-летнего возраста и работавших в сельском хозяйстве. Они могли получать от 40 до 90% от минимального тарифа для 14-летних, составлявшего в различных округах от 7 до 15 рейхсмарок в месяц451.
В соответствии с распоряжением территория рейха делилась на четыре округа, в каждом из которых устанавливался свой размер заработной платы для «восточных рабочих» в сельском хозяйстве. Так, максимальная зарплата (с учетом надбавки за работоспособность) «восточного рабочего» старше 21 года, трудившегося в сельском хозяйстве в районе Берлина452, могла в 1944 г. достигать 42 рейхсмарок в месяц. Молодая женщина в этих же условиях получала максимум 35 рейхсмарок в месяц. Минимальная зарплата молодого мужчины старше 21 года составляла в Нижней Саксонии 20 рейхсмарок, минимальная зарплата молодой женщины в тех же условиях 15 рейхсмарок. Выплата заработной платы, превышавшей указанные нормы, строжайше запрещалась453.
Особое внимание в распоряжении уделялось сдельно-аккордной форме оплаты труда454, которая создавала возможность дополнительного стимулирования интенсивности труда «восточных рабочих». Работодателям рекомендовалось как можно чаще использовать эту форму оплаты труда. Отказаться от нее «восточные рабочие» права не имели. За выполнение сдельной работы «восточные рабочие» получали 25% от тарифа поштучной (сдельной) оплаты, установленной в таких случаях для немецких рабочих и 10% от ставки премиальных для немцев455. Это постановление, содержавшее различные тарифы сдельной и аккордной форм оплаты труда, которые следовало учитывать при расчете заработной платы «восточных рабочих», неожиданно привело к росту управленческих расходов отдельных предприятий. Поэтому в сентябре 1944 г. вышло новое распоряжение Генерального уполномоченного по использованию рабочей силы, существенно упростившее расчет зарплаты «восточных рабочих». Его следовало производить по тем же тарифам, как и для немецких рабочих, удерживая 15% заработка456.