поправил подушку под головой и попытался поудобнее устроить свое тело ростом более шести футов на диване. Это заставило задуматься о том, что рыцарство все-таки не умерло.
Отныне эта маленькая ведьма будет спать на диване.
Не бери в голову.
***
Проснуться на следующий день в другой постели, не в той, к которой она привыкла, было, по меньшей мере, странно. Когда глаза привыкли к свету из огромного окна, ей пришлось потереть их, чтобы убедиться, что она действительно видит огромного мужчину, спящего на диване в ужасной позе. Его голова была повернута к одной из рук, а ноги свисали с другого конца. Ей стало жаль беднягу, и она подумала, не стоит ли попытаться разбудить его, чтобы переложить на кровать... Нет, с ним все будет в порядке.
К ее удивлению, он ни разу не проснулся, вероятно, из-за усталости от ночи. Однако это быстро закончилось, когда она открыла дверь перед Ангелом.
Войдя в квартиру, Ангел положил последние важные вещи, которые принадлежали ей.
— Как дела?
— Хорошо, — заверила она его, зная, что он и ее братья наверняка волнуются, но сделала это шепотом, не желая будить спящего человека.
Его глаза обшарили комнату в поисках причины ее шепота. Когда он обнаружил, что Драго спал на диване, счастье ее брата было заметно по самодовольной улыбке, с которой он вышел из квартиры так же тихо, как и вошел.
Взволнованная, Катарина принялась за то, чего так долго ждала...
— Что это за хрень?
Проводя пальцами по черному меху, она не обратила внимания на полусонный голос Драго.
Вскочив с дивана, он выглядел так, словно увидел в доме демона.
— Я сказал, что это за хрень?!
— Тень, — ответила она, продолжая гладить блестящий черный мех, когда он терся о нее. — Моя кошка.
Почти точно по сигналу Тень мяукнула.
— Ты, должно быть, издеваешься надо мной. — Он уставился на них обоих, словно они были одержимыми ночными существами. — Я знал, что ты чертова ведьма.
— Прости? — Кэт смотрела на него, как на сумасшедшего.
— Ты слышала меня, ведьма. Тебя зовут Кэт, у тебя есть кошка, черная, мать твою, ради всего святого, и ты дала ей такое жуткое имя, как Тень. Почему ты просто не назвала ее Сатаной? — сказал он не очень язвительно и почти раздраженно, когда подошел к холодильнику, чтобы взять протеиновый коктейль и выпить его содержимое. — Эта штука здесь не останется.
— Это не вещь, это она,и ее зовут Тень, и она никуда не уйдет.
— Ну, мне не говорили о гребаной кошке. Это не то, на что я подписался.
— Ну... — Голос Кэт повысился до уровня его голоса, когда она подошла к большому тупице. — Я не подписывалась ни на что из этого. Ты выбрал меня, придурок. А не наоборот. Я никогда не хотела выходить замуж не только за тебя, но и вообще когда-либо, и все же мы идем на жертвы ради общего блага. — Она подошла еще ближе, тыча бледным пальцем в его грудь, и тыкала им с каждым следующим словом, которое вылетало из ее рта. — Итак, если ты хочешь остаться со мной в браке, то Тень остается. Если нет, дай мне бумаги о разводе и подпиши их, чтобы я могла отдать их Луке и сказать ему, что это ты хочешь выйти из этой аферы с браком из-за маленькой кошки.
Упираясь грудью в ее палец, он толкнул ее назад, пока она не уперлась в кухонный остров и не прижалась к нему.
— Ты очень пожалеешь, что тыкнула медведя, Китти Кэт, очень пожалеешь.
Ее дыхание затаилось в горле на эти пять с половиной секунд, его огненные глаза глубоко заглянули в ее, когда его сильное теплое тело накрыло ее, но потом все исчезло, как только прозвучало молчаливое обещание, что она, возможно, просто облажалась.
Подойдя к шкафу для верхней одежды, он достал костюм, затем подошел к комоду, стоящему на открытом пространстве, и достал все, что собирался надеть.
— Этот брак - не обман, милая. Он настоящий, — сказал он ей, срывая с себя рубашку, а затем спальные штаны, которые он надел только для нее.
Кэт быстро повернулась, но не настолько быстро, чтобы не увидеть его задницу.
— Что ты делаешь? Там же, блядь, окно, и весь Канзас-Сити видит твою…
— Мне похрен. Вот так я одеваюсь каждое утро, а ночью сплю голым, и с этого момента я буду спать в своей кровати с тобой или без тебя. — Быстро одевшись, он продолжал осторожно говорить. — Мы теперь женаты, так что привыкай к этому. Ты избавишься от меня только через смерть, а я не собираюсь умирать в ближайшее время.
Стук.
— Как раз вовремя, — пробурчал он, зашнуровывая ботинок.
Каждая косточка в ее теле заныла от желания закричать на этого человека, но вместо этого она просто смотрела, как чисто одетый мужчина встает и открывает дверь кому-то, кого она не узнала, но кто был таким же гигантом, как Драго. Однако этот был моложе.
— Это мой племянник. — Он ввел его внутрь и закрыл дверь. — Амо.
Амо просто уставился на нее пустым взглядом, почти без эмоций.
— Амо, это Катарина. — Он кивнул в сторону ошеломленной розоволосой женщины, которую всего несколько минут назад назвал ведьмой. — Не уверен, встречались ли вы на свадьбе, но это моя новая, любящая жена.
Она направилась к ублюдку, снова услышав саркастический тон в его последних словах. Вот оно!
Однако Драго поймал ее прежде, чем она успела что-либо сделать, и, наклонившись, впился в ее губы глубоким, долгим и неумолимым поцелуем, который вернул ее тело в прежнее состояние.
— Не жди меня, милая.
Глядя на дверь, в которую он только что вошел с улыбкой и, казалось, с бодростью в шаге, она никогда в жизни не чувствовала такого спокойного гнева. И вдруг ее новая цель в жизни обрушилась на нее как тысяча фунтов кирпичей, и она поняла, кем она станет.
Чёрное окно.
Двадцать шесть
Что мое, то твое
— Приятно познакомиться. — Она улыбнулась ему. — Но почему именно ты здесь?
Не похоже, чтобы Амо действительно хотел говорить, но в конце концов он ответил ей: — Я буду присматривать за тобой.
— Хорошо. — Это будет странно, но она решила, что