Читать интересную книгу Что искал Третий рейх в Советской Арктике. Секреты «полярных волков» - Сергей Ковалев

Глава 5

МОРСКАЯ ВОЙНА В АРКТИЧЕСКОМ ТЫЛУ

В Советском Союзе практически не изучались военно-морские операции на Севере в годы Первой мировой войны. В Германии же, наоборот, все действия кайзеровского флота на Баренцевом и Белом морях были тщательно проанализированы и положены в основу боевых операций уже в Советской Арктике. Именно этот анализ и показал, что Новая Земля – это «русский Гибралтар», миновать который не дано ни одному кораблю, идущему в Карское море или возвращающемуся оттуда. А Земля Франца-Иосифа – удобнейшее место для размещения там секретных баз подводных лодок и арктической авиации. Так считали нацисты, а в СССР, упиваясь героикой наших арктических рекордов, не замечали незащищенности Советской Арктики от вторжения незваных гостей.

Советская Арктика перед великой Отечественной войной

Во второй половине тридцатых годов значительно возросли темпы наушного изучения и хозяйственного освоения арктических районов СССР.

В предвоенные годы первое место по экономическому значению и хозяйственному развитию имел район реки Енисей. Быстро развивался расположенный в низовьях Енисея лесопильный комбинат, город и порт Игарка. В 1940 году вступил в строй Норильский полиметаллический комбинат. В связи со строительством Норильского комбината в ближайшем населенном пункте на реке Енисей – поселке Дудинка – построили морской и речной порты, через которые шли все грузы на стройку. В 1938 году Норильский промышленный узел с Дудинкой связала узкоколейная железная дорога протяженностью 115 километров. Несмотря на удаленность Дудинки от моря (около 300 километров от устья Енисея), наличие здесь промышленных предприятий (судостроительные мощности и железнодорожные мастерские) позволяло при необходимости использовать ее как ремонтную базу для кораблей, действующих в Карском море.

На южном берегу Карского моря, в районе реки Амдерма, было открыто месторождение флюорита (плавиковый шпат), с 1934 года началась его добыча. В связи с этим возникли рабочий поселок и порт Амдерма.

В Хатангском заливе моря Лаптевы, в бухте Кожевникова, обнаружили уголь, каменную соль и признаки нефти. В районе Чаунской губы были найдены значительные месторождения оловянных и вольфрамовых руд. Там было начато строительство ряда крупных предприятий, которое продолжалось и во время войны.

Развитие экономики арктических районов и рост грузовых перевозок в полярных морях требовали строительства и оборудования портов, увеличения числа ледоколов и самолетов ледовой разведки, организации новых полярных радио– и гидрометеорологических станций на побережье и островах. Вместе с Северным морским путем великие сибирские реки Обь, Енисей, Лена с развитием судоходства на них составили комплексную водную систему, основу внутренних и внешних транспортных связей. Другие реки, впадающие в полярные моря (Пясина, Оленек, Яна, Индигирка, Колыма), соединяли глубинные районы с Северным морским путем и были для этих районов основным видом транспортной связи.

Для нужд плавания по Севморпути перед войной эксплуатировались угольные месторождения в Норильске, в Сангар-Хая, на Лене (севернее Якутска) и в Зырянке (на реке Колыма). Уголь доставлялся соответственно в порты Диксон, Тикси и Амбарчик. Частично использовался также уголь, добываемый на Шпицбергене (советская концессия).

В конце 1934 года на Диксоне заработал мощный радиоцентр, осуществлявший телеграфную и телефонную связь с Москвой. В 1936 году на находящемся в бухте небольшом островке Конус была устроена 60-метровая причальная линия для пароходов. В первые годы эксплуатации Севморпути на угольную базу острова Диксон доставлялся преимущественно шпицбергенский уголь. С началом разработки угольных месторождений в Норильске и прокладкой железной дороги между Дудинкой и Норильском шпицбергенский уголь был вытеснен более высококачественным (близким к кардифу) норильским.

Однако к началу Великой Отечественной войны строительство портов на трассе Севморпути еще только начиналось. На 22 июня 1941 года в Арктике мы располагали следующими портами и угольными базами: одноименный порт на острове Диксон (Карское море), порт Тикси (море Лаптевых), порт в бухте Амбарчик и Певек (Восточно-Сибирское море) и порт Провидения (Берингово море). Но только два последних (входивших в систему ГУЛАГ) можно было действительно назвать портами. В остальных аврально сооружались причалы для подхода океанских судов.

Ледокольный флот Главсевморпути в предвоенные годы активно пополнялся новыми линейными ледоколами, построенными на отечественных верфях, и ледокольными пароходами. К началу войны в западном секторе Арктики действовало 2 линейных ледокола (старой и новой постройки), один ледорез, 6 ледокольных пароходов (в том числе – 2 в ремонте). В восточном секторе находился один линейный ледокол новой постройки. Один линейный ледокол достраивался в Николаеве.

Начиная с 1929 года для обеспечения вначале Карских экспедиций в устье рек Обь и Енисей, а затем и плаваний на всей трассе Севморпути привлекалась авиация. С ростом судоходства и увеличением числа самолетов воздушная ледовая разведка распространилась и на самые отдаленные районы Советской Арктики.

Но строительство арктической аэродромной сети находилось перед войной в зачаточном состоянии. Так, до 1938 года на побережье не было построено ни одного сухопутного аэродрома. Самолеты базировались исключительно на естественные, почти совершенно необорудованные, не имеющие ремонтных средств посадочные площадки в районе Нарьян-Мара (в 36 километрах от города), на песчаной косе у поселка Амдерма и в Усть-Каре (площадка с естественным галечным покрытием). Летающие лодки базировались в бухтах и лагунах при полярных станциях. В конце навигации, когда образовывался молодой лед, пользоваться естественными гидроаэродромами было нельзя, и ледовая разведка прекращалась. В полярную ночь, а также в периоды весенней и осенней распутицы полеты в Арктике не велись.

Готовясь к войне с Советским Союзом, в штабе Кригсмарине тщательно изучали не только архивные материалы, касавшиеся боевых действий в Ледовитом океане и на Северном море в прежних войнах, но и всю информацию, собранную гитлеровскими разведчиками во время многочисленных «исследовательских» плаваний в Советской Арктике.

Немецкие военные аналитики внимательно изучили состав советского Северного флота, реалистично сочтя, что сил, имевшихся в распоряжении группы «Север» генерал-адмирала Германа Бёма, будет совершенно недостаточно для успешной морской войны в Советском Заполярье. Однако по плану «Барбаросса» Мурманск и Архангельск должны были захватить полки только двух горных дивизий. Германскому флоту здесь отводилась вспомогательная роль.

Русский Север до самого начала войны с СССР оставался для гитлеровских военных аналитиков, а следовательно, и для командования вермахта и Кригсмарине второстепенным театром военных действий. Первые боевые корабли и подводные лодки германского военного флота пришли сюда только в июле 1941 года.

О полярных субмаринах Кригсмарине

Прежде чем приступить к рассказу о действиях нацистских подводников в глубоком арктическом тылу Советского Союза, познакомимся с германскими подлодками, воевавшими в Советской Арктике.

Во время Второй мировой войны судостроительная промышленность рейха совершила невероятный рывок. Если к сентябрю 1939 года у Германии было 2 большие (водоизмещением 850 тонн) и 55 малых и средних субмарин (водоизмещением 250–750 тонн), то за четыре года войны на судоверфях рейха построили 1153 (одну тысячу сто пятьдесят три!) подводные лодки. В том числе более трех десятков океанских крейсеров водоизмещением более 3000 тонн – по этому параметру соизмеримых с современными атомными лодками.

Такая производительность в строительстве подводных лодок была достигнута за счет внедрения принципиально новой, революционной технологии, основанной на поточной сборке уже готовых модулей. Эти модули изготавливались на небольших заводах, расположенных далеко от моря, и к местам сборки доставлялись по частям. Именно так строились подводные лодки серии XXI, их новейшие двигатели позволяли лодке в подводном положении развивать по тем временам фантастическую скорость – до 20 узлов.

Учитывая, что в конце войны Королевские ВМС Великобритании стали широко использовать системы радиолокационного обнаружения, на немецких лодках последних военных серий впервые в мире были применены материалы, поглощающие радиолокационные сигналы (прототип технологии «стеле»). Ими покрывали наружную часть системы «шнорхель», позволявшей подлодкам идти на перископной глубине под дизелями, заряжая свои аккумуляторные батареи.

Фашистские подводные лодки имели малозаметный на фоне моря море низкий силуэт и были малошумными, что серьезно затрудняло их обнаружение гидроакустическими приборами. Запас топлива позволял им действовать без дозаправки на расстоянии до 8,5 тысячи миль от базы. Обычно немецкие субмарины имели два перископа, одно 88-мм артиллерийское орудие в носовой части и 20-мм зенитный автомат в надстройке рубки.