— Я уверена в этом, — прошептала она, опуская голову от стеснения.
Рикард невольно протянул к ней руку, но тут же опустил ее.
— Нет, извини, я не должен прикасаться ни к кому из вас! — спохватился он. — Но тебе нужно познакомиться со старым Хеннингом и его дочерью Бенедикте. Это мои бабушка и прадедушка. И со всеми остальными; в нашем роду сейчас довольно много людей. Но самым замечательным из всех является маленький сын Кристы, Натаниэль. С ним происходят странные вещи… Нет, не будем об этом говорить.
— Натаниэль? Его так зовут?
— Фактически, да. Криста настояла на том, чтобы его окрестили Натаниэлем, хотя это имя необычно. Но ты бы видела этого мальчика! Теперь ему четыре года.
Рикард понимал, что несчастной Лавинии Дален хочется с кем-то поговорить. С кем-нибудь, кому в свою очередь, хотелось бы поговорить с ней. Поэтому он и рассказал ей о том, что было ему ближе всего: о маленьком Натаниэле.
Она смотрела на Рикарда, улыбаясь одними губами. В глазах ее светилось тихое счастье: кто-то обратил на нее внимание. Страх не понравиться людям все еще был силен в ней, но она, по крайней мере, не закрывала ладонями лицо от смущения и стыда.
— Ты знаешь о том, что у тебя красивые глаза? — неожиданно спросил он. Неожиданно для самого себя. Она отвернулась.
— Не смейся надо мной, — тихо сказала она.
— А я и не смеюсь. Хочешь, я расскажу тебе о Натаниэле?
Она кивнула, не поворачивая к нему лица. Рикард заметил у нее на глазах слезы.
— Это… удивительный мальчик… — сбивчиво начал он. — Сначала ты наверняка бы испугалась, увидев его. Но он не опасен. Абсолютно не опасен, наоборот.
— Почему я должна пугаться четырехлетнего ребенка?
— Если ты подумала, что он уродлив, то это совсем не так. Но у него очень странные глаза и еще более странный взгляд. Пронизывающий насквозь взгляд.
— Это звучит как-то жутковато.
— Да. Но сейчас я все тебе объясню. Он не умел еще ходить, когда первый раз удивил нас. Собственно говоря, он живет не на Липовой аллее, его родители живут в другом конце Осло. Но они часто приезжают к нам. У него семь старших братьев…
— Помилуй, Господи! Рикард задумчиво улыбнулся.
— Да, но эти семеро не являются детьми Кристы. Так что среди них всех Натаниэль — единственный мой родственник. Ну так вот, в тот раз ему еще не было года, и когда все они зашли на кухню, он стал вести себя очень неспокойно. Когда мать спустила его на пол, он пополз к кладовке и с плачем принялся барабанить в дверь. Взрослые, конечно, открыли дверь и увидели там кролика моей матери, который пропал четыре дня назад. Он очень отощал, но был жив. Натаниэль сам наблюдал за тем, как кормили и поили этого кролика.
— Но откуда же мальчик мог об этом знать? — испуганно прошептала Винни.
— Натаниэль способен на многое. И теперь, когда ему всего четыре года, соседи боятся его. Он слишком много знает. Несколько недель назад он поймал вора. Просто и непосредственно. Ленсман был в гостях у моих родителей и рассказал, как один из его соседей потерял бумажник. «Стейн стащил его», — тут же сказал Натаниэль. Мальчик вовсе не хотел ябедничать, он просто спокойно констатировал это. И ленсману ничего не оставалось, как отправиться к Стейну — другому своему соседу, который и стащил этот бумажник в автобусе. И бумажник оказался действительно у него. Мальчик никогда не бывал у Стейна дома. Не был он и в автобусе во время кражи.
— Вы полагаете… Ты полагаешь, что он ясновидец? Я имею в вид Натаниэля.
— Он более чем ясновидец. Натаниэль — тот, кого все мы так ждали.
Она вопросительно уставилась на него, и Рикард понял, что проговорился.
— Да, в нашем роду многие были ясновидцами, — как бы извиняясь пояснил он. — И мы всегда знали о том, что среди нас должен появиться совершенно особенный человек.
— Ты тоже ясновидец? — недоверчиво спросила она.
— Нет, вовсе нет.
Ему показалось, что вид у нее стал менее испуганным. «Чего она, собственно, боялась? — подумал он. — Что я загляну ей в душу?»
Ему показалось вдруг, что он вел себя слишком фамильярно, рассказывая ей о том, что не имело к ней никакого отношения, и смущенно встал. Винни тоже встала со своего стула, пытаясь принять равнодушный вид, хотя в глазах ее было заметно разочарование. Разочарование по поводу того, что его рассказ ей неинтересен? Или по поводу того, что он прекратил его? Но у него не было времени разбираться в этом. Поблагодарив ее за желание помочь ему разгадать загадку исчезнувшей женщины, он ушел.
Но так быстро ему не удалось покинуть изолятор.
В прихожей его снова остановили.
— Констебль! — крикнула Камма, угрожающе, словно он разбил ее любимую вазу. — Идите сюда! Она поманила его, словно школьника, указательным пальцем. Вздохнув, он подошел к ней. Что ей нужно от него? С точки зрения полицейского розыска она не представляла для него никакого интереса. Как всегда, речь шла о пустяке:
— Констебль, сколько мне еще оставаться здесь? Кто присмотрит за моим домом во время моего отсутствия? Могут прийти воры и грабители…
Своим ответом Рикард просто схватил ее за горло:
— Насколько я понимаю, этот дом принадлежит фрекен Лавинии Дален.
На щеках у Каммы появились красные пятна, шея побагровела.
— Мне нужно встретиться с моим сыном, Хансом-Магнусом, констебль. Я ему нужна. Он не может возвращаться со службы в пустой дом.
— Ваш сын был застигнут на месте преступления, когда пытался уничтожить завещание, не выгодное для вас и для него. К тому же он достаточно взрослый, чтобы справляться самому, и в офицерской компании не испытывает ни в чем нужды. Чего же ему еще не хватает?
Она медленно выпрямила свою и без того прямую спину и задрала подбородок так, что стала казаться выше на полметра. Потом, отвернувшись, сказала:
— Я не стану разговаривать с низшими чинами. Пусть в следующий раз ко мне придет полицмейстер.
— Я с удовольствием передам ему это, — сказал Рикард. — Возможно, он не такой уступчивый, как я. Но…
Решив, что теперь пришла его очередь угрожать, он добавил:
— Я еще не все сказал вам, фру Дален. Она снова повернулась к нему, медленно и подчеркнуто надменно.
Между ними шла скрытая борьба и Камма не собиралась сдаваться. Ее взгляд ясно говорил о нем: «Тварь!»
— Вы еще не сообщили нам о том, где вы находились в промежутке между вашим прикосновением к одежде Винни и звонком к нам. Вы сказали, что были дома, но это неправда, соседи не подтверждают это. Винни тоже не было дома первые дни, нам это известно давно уже. Так что обе вы лжете.
Он был раздражен тем, что забыл спросить об этом Винни. Как же он мог об этом забыть?
— Это неважно, где я была все это время!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});