только детали и контакты, с кем надо будет в дальнейшем встречаться.
Пусть не миллионы, но денежный ручеек добавился. Из которого Сашенька дома оставлял от силы десятую часть, остальное или аккуратно тратил на себя и мелкие шалости, или складывал в кубышку. Не спеша. В надежде на будущее повышение. Даже пару дурочек из отдела присмотрел, на кого можно будет стрелки позже перевести.
И вот, когда уже сменил офисный стул на мягкое кресло. Когда приобвык откликаться на «заместитель начальника отдела». Когда дальние перспективы замаячили рядом — только руку протяни. Приперся… Этот… Бритый урод, обгадивший весь малинник. Да так, что до сих пор по ночам Касатонов вздрагивал от любого шума. Вдруг — за ним пришли? И плевать, что всех собак радостно повесили на бывшего босса. Слишком много наследил в бумагах, пень старый. Но мозги не до конца пропил, молчит. Понимает, что если вздумает лишнее ляпнуть, так запросто из госпиталя переедет на кладбище.
Закурив третью сигарету, толстяк поморщился, рваными тычками затушил окурок и задумался. Урод. Бритый урод. Которого с текущей позиции просто так не сковырнуть. Понизить? Вы смеетесь? Он и так ниже плинтуса. Но одновременно с этим — особисты с ним вась-вась. Аудит под этой ширмой еще раз договора и отчетность прошерстил. И вообще — не нравится наглая рожа Касатонову. Вызывает желание плюнуть в центр чужой флегматичной хари. Чтобы увидеть хоть какой-нибудь отблеск эмоций. Но самому так поступать — страшно. Новенький по габаритам почти в два раза больше. Двинет в ответ — и все, хана карьере. Никто инвалида на работе не оставит.
С другой стороны, можно подергать бывших клиентов. Намекнуть, что стоит прижать хвост слишком бодрой лошадке. Чтобы не зарывалась… Или не стоит? Никто не удивится, если эти уважаемые на Северах люди под колпаком. Ревизия-то не закончилась. Вряд ли посадят. Скорее всего — откупятся. Но если побеспокоишь в неприятный момент, могут и тебе гадость какую организовать.
Зато, если обратиться к старым школьным знакомым, с кем вместе в ночных клубах неплохо оттягивался, то ниточки никак не приведут к работе. Абсолютно случайный инцидент. После которого дышать в отделе сразу станет легче.
В самом деле, шикарно может получиться. Достав из кармана телефон, толстяк набрал по памяти знакомый номер. Дождался, когда с другой стороны сонным голосом пробасили «аллё» и затараторил:
— Дылда, это Косой на проводе! Да харе бубнить, я не просто так звоню!.. Да, это я, я… Узнал, наконец-то. Короче, тема есть. Жирная. Проставлюсь при встрече и навариться сможешь. Ты же всегда хотел меня обуть в карты или еще как. А тут даже напрягаться не придется… О, проснулся. Узнаю старого кореша… Давай через пару часов в «Клубнике»… Что? Не понял, целибат принял, что ли? Чем тебе стрип-клуб не прет?.. А, тебя в черные списки внесли… Въехал, не ори. Расскажешь потом, что отчебучил, чтобы на тебя зуб заимели… Ну, давай тогда в «Элизе». Ага. Успеешь к полуночи? Отлично, тогда я звоню, стол бронирую… На шестерых⁈ А рожа не треснет?.. Хотя, если нашу старую кодлу подтянешь, то нормально… Хорошо, понял. Значит, через полтора часа в «Элизе». Давай, я буду заказ оформлять.
Сбросив звонок, Касатонов мрачно посмотрел на темный экран и скривился:
— Вот сука жадная… И ведь придется в кубышку залезать, просто так палец о палец не ударит. Друг называется…
О том, сколько раз сам бросал приятеля в разных проблемных ситуациях, Александр Семенович не помнил. Он всегда отличался гибкой совестью и памятью. Избирательной, можно сказать. Очень удобно — помнить только чужие долги. И пытаться их стребовать при любой возможности.
* * *
Завтра пятница. Я совсем уже превратился в офисный овощ — жду пятницу, чтобы вечером со свободной совестью на два дня выпасть из реальности. Или наоборот? В реальность вернуться, забыв дурацкие бумажки как страшный сон?
В любом случае, мое расположение рядом с фикусом очень удачное. Листья экран сверху закрывают, с балкона не видно, чем именно занят. Слева папочки аккуратно сложил, тоже отгородился. Справа у меня чужой шкаф стоит задником в эту сторону, в шкафу соседка разное «ну очень срочное» держит. На нижних полках — печенье и сласти, там же чайник прячет. Зато остальное забито — полки прогибаются. И шкаф хороший, большой, на весь ее кубик. В результате — я получился в домике и любую неожиданную проверку вижу еще на дальних подходах.
Кроме того, зацепил удаленно экран с ноута и вывел изображение на левый дисплей. Включил «раскладушку» утром, сунув в ящик стола, через закрытый канал расшарил, картинку вывел. Ноут — в локальной сети, безопасникам на меня пофиг. На правом дисплее — основная работа. Таблички, макрос примерно раз в три минуты закладочки перелистывает. Не ровно в три — я там рандомизатор добавил, поэтому выглядит, будто в самом деле человек переключается. Поэтому встроенный в систему монитор активности пользователя радостно зеленым маркером рапортует: трудится бритый дядька, пыхтит не переставая. Я же в это время старательно зубрю вопросы к будущим тестам, штудирую документы, попутно ковыряясь в локальной «вики». Туда у нас сгрудили все, так или иначе связанное с корпоративным управлением. Госты, министерские стандарты, разбор кассационных жалоб. Последнее у меня появилось, когда на курсы аудита подтверждение отослал. И вся эта радость не для того, чтобы клиентам хорошо было. Это чтобы мы основные «серые» схемы знали и понимали, как до суда дело не доводить. Потому что фигней страдать и деньги по разным раздутым бюджетам крутить умеем не хуже банкиров.
Так что неплохо устроился. Мало того, одна из бумажек натолкнула на интересную мысль. Японцы, рептилоиды узкоглазые, подсказали опосредованно. На примере работы Макдональдса разбирали правила управления небольшим коллективом. Включая историческую справку, как это все закрутилось в Штатах. Я это посмотрел. Затем не поленился, подгрузил в графический редактор схему кубиков нашего отдела и через час проворчал «эврика». А почему? А потому что первостатейная сволочь, на всю голову ударенная.
Вот так — вчера вечером идея родилась, утром я ее отполировал и в качестве докладной записки распечатал. Подумал и решил лично отдать начальству. Начальство сегодня утром грустное с конференции приехало. Кому-то там разные грамоты вручали, Лебедева же обделили. Хорошо еще, что заму кто-то холку намылил по