Читать интересную книгу Странности нашей эволюции - Кит Харрисон

Ранее я говорил о том, что мы интуитивно сравниваем разум с силой. После некоторых раздумий я пришел к мысли, что разум лучше сравнить с понятием «общество».

Общество — это то, что появляется в популяциях человека, когда они становятся достаточно сложными. Оно не существует независимо от популяций, и оно не является результатом сознательного стремления человека создать его. Общество появляется автоматически, как только собираются и начинают общаться между собой два-три человека, и общество из 20 человек отличается и ведет себя иначе, чем общество из 20 000 человек. Чем крупнее популяция, тем более сложным становится общество. Мы можем сравнивать свойства разных групп, но не степень «общественности» каждой из них. Говоря другими словами, нет более «общественных» или «менее общественных» групп людей.

Разум можно понимать примерно так же. Это некая функция сложного мозга. У всех нас есть разум, и мы можем сравнивать различные действия, которые люди выполняют с помощью разума, но нельзя сравнивать саму разумность. Ни один человек не разумнее другого, как ни одна группа людей не «общественней» другой.

Мы говорим о разуме как о данности, а об уме как о том, что передается по наследству, как будто есть люди очень умные и есть люди очень глупые. Если разум это просто способность думать (каковая, вероятно, имеется у многих животных), то ум действительно передается по наследству, только у людей его не бывает много или мало. Поэтому я предлагаю понимать под словом «разум» общее свойство, а под словом «ум» практическое умение пользоваться своим разумом в различных обстоятельствах.

Вне всякого сомнения, умные люди существуют, но ум зависит, хотя бы частично, от приобретенных знаний, и его можно совершенствовать на практике. Даже Эйнштейн поступил в университет, чтобы получать знания и иметь возможность практиковаться, но никто не станет учиться и упражняться, если у него нет для этого мотивации. Прежде чем называть людей глупыми, нужно спросить себя, насколько сильна их мотивация пользоваться своим разумом. Когда мы находим свое призвание, совпадающее с нашей мотивацией, то в результате становимся умными. Все мы потенциально умны хотя бы в чем-то. Мы можем быть умными, потому что в нас заложен разум — способность думать.

Мне кажется, что думают многие животные (по крайней мере, позвоночные). Растения и грибы, по всей видимости, не думают, потому что у них нет мозгов, хотя вполне может оказаться, что мозги могут и не потребоваться для появления разума.

Искусственный разум

Разум появился в результате усложнения мозга. Человеческий мозг чрезвычайно сложен, и, видимо, поэтому человеческий разум кажется таким неоднозначным понятием. Мы не просто думаем, мы осознаем себя и задаем такие абстрактные вопросы, как: «Существую ли я на самом деле?» Если это всего лишь функция нашего сложного мозга, то и компьютер способен на такие мысли при условии, что он будет достаточно сложен. В конце концов, мы всего лишь биологические машины. Нет особой разницы между мозгом из клеток, в котором электрические сигналы передаются по нервам, и сделанным из металла и кристаллов компьютером, в котором по микросхемам также передаются электрические сигналы. В ближайшем будущем различия между мозгом и компьютером могут стать еще более размытыми. В результате биотехнологической революции мы рано или поздно сможем выращивать биологические компьютеры, вместо того чтобы собирать их из пластика и металла с помощью несовершенных технологий. Поэтому мы должны заранее подготовиться к мысли, что мыслящий компьютер возможен. Как это обычно бывает, научная фантастика уже вовсю эксплуатирует эту идею, но вскоре и в реальности нам придется задать себе вопрос: «А нужно ли нам строить мыслящие и осознающие себя компьютеры, принимая во внимание всю ответственность таких действий?» (Но поскольку мы не знаем, где тот порог, преодолев который сложное устройство обретает самосознание, то, возможно, оно появится задолго до того, как мы зададим себе этот вопрос.)

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Будущая эволюция человеческого тела

Естественный отбор не прекращается ни на секунду. Следовательно, эволюция не дремлет и происходит всегда. Возможно, наше тело продолжит меняться, но в какую сторону? В научной фантастике 1950-х годов люди будущего изображались такими, как если бы эволюция продолжалась в том же направлении, в каком она шла до сих пор. За последние несколько миллионов лет наш мозг увеличился в объеме, поэтому, как считалось, у людей будущего должны быть крупные головы. За прошедшее время мы постепенно росли, так что люди будущего изображались еще более высокими. 

Как мы не будем выглядеть в будущем.

Как ни печально, но предсказывать будущее не настолько легко. У эволюции нет внутреннего двигателя, толкающего ее все дальше и дальше в заданном направлении. Для эволюции будущее никогда не является автоматическим продолжением прошлого. Если мы хотим понять, в каком направлении станет развиваться наше тело, нам нужно представить, какие его свойства и признаки будут подвергаться естественному отбору в мире будущего.

Для этого полезно понять, в каком направлении действовал естественный отбор среди наших предков, и задать себе вопрос: какие из факторов не утратили своего значения и сейчас?

Гибель по вине животных

В природе многие животные погибают от хищников. Когда наши далекие предки обитали в Африке, многие из них, несомненно, становились жертвами хищников, как это случается в некоторых частях мира до сих пор. Сотни тысяч лет назад вероятность выжить при встрече с хищным животным зависела от некоторых физических параметров (таких как длина ног), так что естественный отбор по этим признакам, вероятно, сказался на физической эволюции нашего вида. Но в те времена общая популяция гоминидов или предков гоминидов была невелика, так что это был существенный фактор отбора. В настоящее время смерть от лап и зубов хищника — явление редкое, особенно если учитывать, что общее население Земли превышает 6 миллиардов, а многие хищные животные находятся на грани исчезновения. То же можно сказать и о гибели от укусов ядовитых животных или от ядовитых растений. Можно утверждать, что сейчас эти случаи подпадают под категорию случайной смерти. Их количество слишком мало, чтобы привести к закреплению одних признаков и исчезновению других в процессе естественного отбора. Те, кому удается выжить в подобных ситуациях, не оказываются более приспособленными — им просто везет.

Социальные факторы

Распространено мнение, что поскольку человек — животное общественное, то наша социальная организация действует как своего рода препятствие для дальнейшей физической эволюции, потому что естественному отбору сложнее отбирать индивидов по каким-то признакам, когда их поддерживают другие члены группы. Но поскольку социальная организация существует и у наших ближайших родственников — шимпанзе и горилл, то она, по всей видимости, существовала и у наших общих предков. Это значит, что в процессе эволюции человеческое тело становилось человеческим, тело шимпанзе — телом шимпанзе, а тело гориллы — телом гориллы уже тогда, когда действовали и социальные факторы. Развитие сложных социальных связей в группе и взаимная поддержка не препятствуют физической эволюции, как это видно на примере трех видов, каждый из которых приспособлен к своей среде обитания.

Половой отбор

Один из способов, каким естественный отбор осуществлялся после того, как мы стали социальными животными, мог быть половой отбор. Среди животных он очень широко распространен. Далеко не все животные спариваются с первым встречным представителем противоположного пола своего вида. У некоторых видов самки спариваются только с доминирующим самцом группы. Таким образом, доминирующий самец становится отцом всего потомства группы, и следующее поколение по своим признакам напоминает его. Самцы такого вида борются между собой за право доминировать (олени сталкиваются рогами; львы дерутся). Наши предки вполне могли следовать этому принципу, хотя существуют и иные формы брачного поведения. У некоторых видов главное решение остается за самками, а самцы соревнуются между собой, привлекая самок своей внешностью. Такое часто встречается среди птиц, но и у некоторых млекопитающих именно самки выбирают себе партнера. В современном обществе, основанном на европейских традициях, считается, что предлагать свою руку и сердце должен мужчина женщине. Похоже на то, как будто выбирает мужчина, но на самом деле он просто выбирает, кому делать такое предложение, а право окончательного решения остается за женщиной. Если на заре нашей истории женщины сознательно выбирали мужчин по каким-то определенным признакам, то такие признаки должны были закрепляться в последующих поколениях. Такой отбор вполне мог послужить причиной разнообразия цвета волос, присущего народам европейской расы. Но если он и играл какую-то роль в нашей эволюции, трудно сказать, будет ли он действовать в будущем, принимая во внимание огромное количество населения Земли и разнообразие присущих им вкусов — особенно это касается физических признаков, которые одни находят привлекательными, а другие отталкивающими.