Да потому, что он - Вэл Сентледж; такой, каким его создала природа. Врач, лекарь, человек, которому дано исцелять боль других людей. Но только не свою собственную…
Тяжело опираясь на трость, Вэл доковылял до входа и отворил массивную дубовую дверь. В холл сразу ворвался ветер, и закутанная в плащ фигура выступила из темноты.
В следующую секунду Вэл вскрикнул от неожиданности и отшатнулся, потому что неизвестный вдруг пошатнулся и тяжело рухнул прямо к его ногам.
С сильно бьющимся сердцем Вэл бросился закрывать двери, пока ветер не задул все свечи в холле, и только после этого склонился над потерявшим сознание незнакомцем. Сразу прошла боль и усталость - вернее, он больше не чувствовал их, так бывало всегда, когда кому-то требовалась его помощь. Стараясь сохранить равновесие, он перевернул лежащего лицом вверх. При этом капюшон откинулся, открыв спутанную всклокоченную бороду, закрывающую пол-лица.
На первый взгляд Вэл не обнаружил ни раны, ни увечья, но незнакомец был явно очень плох, дыхание затруднено, кожа пылала. Следовало бы отнести беднягу в приемную, там он мог бы его как следует обследовать, но как это сделать? Даже в свои лучшие дни Вэл не смог бы дотащить такого великана на плече. Ему ничего не оставалось, как обследовать незнакомца прямо здесь, на холодном полу. Вэл выругался вполголоса, пожалев, что так настойчиво выпроваживал Джима сегодня вечером.
В этот самый момент незнакомец вдруг дернулся и открыл глаза. Его взгляд заметался по незнакомой комнате, затем горящие глаза остановились на лице Вэла.
– Все хорошо, - произнес Вэл спокойным, профессиональным тоном, положив руку на плечо незнакомца. - Теперь все будет в порядке. Я врач. Я постараюсь помочь вам.
– Сентледж? Вэл Сентледж? - прохрипел незнакомец.
– Вы меня знаете? - удивился Вэл.
Он более внимательно вгляделся в лицо незнакомца, пытаясь мысленно убрать всклокоченную бороду. Было что-то знакомое в голосе, хоть и ослабленном болью, и это заставило Вэла насторожиться.
Внезапно тонкие губы незнакомца скривились в змеиной усмешке, и тут же леденящий ужас узнавания поразил Вэла, подобно предательскому клинку, вонзившемуся в спину.
– Рэйф, - прошептал он, все еще отказываясь верить глазам.
Но сомнений не было - перед ним лежал Рэйф Мортмейн!
***
Шторм накатил с моря. Кейт еще никогда не видела, чтобы облака мчались по небу с такой скоростью, то и дело закрывая луну черными зловещими тенями. Поднявшийся ветер грозил вырвать из ее рук книгу, разорвать страницы. Кейт старалась спешить, используя красноватый свет костра, чтобы разобрать загадочные символы Просперо. Она изучала эти записи все последние два дня, но переводила все еще с трудом.
«Приди ночью в… в самое колдовское место», - произнесла она нараспев и бросила взгляд на древний стоячий камень - одинокий и загадочный. Определенно, она не смогла бы найти ни более колдовского места, ни более удачного времени для своего заклинания, чем канун Дня Всех Святых.
Кейт перевернула страницу и продолжала читать:
«Положи на пламя - символ твоего заветного желания - начало имени твоей страсти, вырезанное на черном затвердевшем огне».
Кейт довольно долго думала, что бы это могло значить - черный затвердевший огонь? Может быть, Просперо говорил об угле? А начало имени страсти - это, должно быть, инициалы Вэла. Во всяком случае, Кейт очень надеялась, что угадала правильно.
Достав из кармана плаща перочинный ножик, она подобрала с земли большой кусок угля, на котором дрожащей рукой вырезала инициалы «В.С.». Затем помедлила в нерешительности и, сделав глубокий вдох, бросила уголь в костер. Он упал на горящие ветки, подняв целый фонтан искр, и Кейт отпрянула назад, сжимая в руках книгу. Ветер свистел в ее ушах, языки пламени плясали перед глазами. Оставалось самое сложное - произнести само заклятие так, чтобы все слова прозвучали правильно. Иначе может случиться беда.
Громкий раскат грома прогрохотал над головой, словно само небо пыталось остановить ее.
– Ну же, смелее! - прошептала сама себе Кейт, тщетно стараясь унять дрожь в руках. Наконец она облизала губы, закрыла глаза и громко произнесла: - М-м-миткэрил бокурум и-и-пс!
***
От удара грома зазвенели стекла в окнах, лампа в холле задрожала, и в ее неровном мерцающем свете еще более зловещим показалось лицо человека, распростертого на полу.
– Рэйф Мортмейн, - повторил Вэл и отдернул руку от его плеча, словно хотел погладить собаку, а перед ним неожиданно оказался дикий волк.
Рэйф рассмеялся злым сдавленным смехом, который тут же перешел в кашель, сотрясающий все его тело.
– Я не… собираюсь причинять тебе зло, - сказал он, задыхаясь, когда приступ прошел. - Сам видишь… я не в том состоянии, чтобы убивать кого-нибудь… даже тебя. Нет причин бояться.
«Нет причин? Ну, да, конечно!» - подумал Вэл. Если не считать того, что при последней их встрече они сцепились не на жизнь, а на смерть в «Огне дракона». Стычка закончилась тем, что Рэйф скинул Вэла с лестницы, а его сообщник выстрелил ему в спину. Если бы он был не Сентледж и не обладал столь необыкновенным даром исцеления, то уже давно гнил бы в фамильном склепе под сводами церкви Святого Иоанна. Он выжил, но отнюдь не благодаря Рэйфу Мортмейну.
Рэйф сейчас казался слабым и беспомощным, но Вэл прекрасно знал, что раненый волк может быть гораздо опаснее, чем любой другой зверь. И он невольно попятился.
– Пожалуйста, выслушай меня! - прохрипел Рэйф. - Я не могу сейчас ничем навредить тебе. Всех моих сил… хватило только… чтобы найти тебя. Только чтобы отдать это.
Он сунул руку за пазуху и начал что-то там искать. Вэл напрягся, ожидая увидеть оружие - пистолет или нож, - но он все равно не смог бы защитить себя. Внезапно Рэйф сел и с неизвестно откуда взявшейся силой сжал его руку.
– Вот, возьми!
Прежде чем Вэл смог вырвать руку, Рэйф положил что-то в его ладонь, а затем откинулся навзничь, тяжело, с хрипом дыша. Видимо, на это ушли все его силы.
– Вот. Теперь дело сделано, - пробормотал он, и на его мрачном лице неожиданно появилось выражение удовлетворения.
Вэлу потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя; затем он медленно разжал пальцы - и застыл, приоткрыв рот от изумления. На его ладони лежал камень такой невероятной красоты, что у Вэла захватило дух. Он сразу же узнал его. Это был кусок легендарного кристалла, вделанного в эфес древнего фамильного меча Сентледжей, похищенный много лет назад.
Вэл потянул за цепочку, на которой висел кристалл, и поднял его, рассматривая на свету. Это был всего лишь осколок знаменитого камня, но и он сверкал торжественной холодной чистотой, подобно льдинке на ярком солнечном свете, зажигая на стенах полутемного холла разноцветные радуги.