– Нет! – прохрипел Марк, осадив брата жестом руки, и я остановился, окидывая обоих настороженным взглядом.
Признаться честно, сейчас я бы не смог оторвать ему голову…
Как бы сильно не хотел.
Силы были на нуле, но я упорно продолжал делать вид, что мне ничего не стоит это сделать.
Черт.
Какая жалкая ложь.
– Демьян забрал нашу пару, и вернёт ее только взамен на тебя.
Теперь понятно, почему они оба лезли вон из шкуры, работая на ублюдка…
Как жаль, что мне плевать.
– И как это должно повлиять на меня? – усмехнулся я, и блондин кинул в мою сторону уничтожающий взгляд.
– Помоги нам забрать ее, и мы вместе отомстим Демьяну.
– Марк, ты в своём уме? – воскликнул Ник, снова двинувшись с места, и я резко положил вторую руку на горло оборотня.
– Не стоит шутить с жизнью брата… – угрожающе прорычал я. – Она и так на волоске!
В глазах плясали темные пятна.
Я из последних сил старался держаться, не имея ни малейшего представления о том, что будет дальше.
– Ник, у нас нет другого выхода… – прошептал Марк, и я вдруг почувствовал, как его пульс учащается с каждой секундой все сильнее, стоило им заговорить о паре.
– Мы не можем рисковать жизнью Крис!
Ни один я был в незавидном положении…
Хоть я и ненавидел этих волков, их боль была мне понятна.
Вот только их пару в отличие от моей спасти невозможно.
– Не хочется тебя огорчать, малыш… – произнес я, обращаясь к блондину. – Но эта ваша Крис живой из лаборатории уже не выйдет.
– Что ты сказал, урод?! – прорычал он, и я невольно усмехнулся.
– Энигма не оставляет в живых свидетелей, – пояснил я, вспоминая смерть отца. – Никаких исключений.
– Крис жива… – сипло выдохнул оборотень, и я ослабил хватку, так как в голову пришла невероятная идея. – Ее показывали нам по видеосвязи.
– Что ж… – довольно произнес я, встречаясь взглядом с Марком через зеркало заднего вида. – Тогда у меня к вам есть встречное предложение, парни!
22.
Я очнулась на переднем сиденье автомобиля, что мчался на огромной скорости вдоль опустошенной трассы.
В ушах звенело.
Перед глазами все плыло, вынуждая испытывать дикое головокружение и тошноту.
– Очнулась? – знакомый, монотонный голос отозвался эхом в голове, и я болезненно поморщилась, фокусируя взгляд.
За рулем Майбаха сидел Демьян, и расслабленно вел машину, окинув меня презрительным взглядом.
Нет…
Нет. Нет. Нет.
Нестерпимая боль пронзила виски, и я тут же откинулась назад, пытаясь восстановить дыхание.
Мне было плохо.
Так сильно плохо, что я не могла вымолвить ни слова, борясь с нахлынувшей дурнотой и паническим страхом внутри.
Что произошло?
Где Эрик? Что с Александром?!
– Выглядишь отвратительно, – злобно усмехнулся мой опекун, и я снова попыталась открыть глаза.
Было такое ощущение, что я нахожусь не в престижной иномарке, обожаемой Демьяном, а на адовой карусели с бесконечным посещением аттракциона.
Кажется, у меня сотрясение…
Легко отделалась.
Я попыталась коснуться висков, как вдруг увидела помутненным взглядом свои связанные запястья.
Черт.
В любом случае это уже не имело значение.
Меня волновало лишь одно…
– Где Эрик? – прерывисто выдохнула я, поворачивая голову в бок. – Где он?!
Только бы он был жив…
Пожалуйста!
Первый раз в жизни собственная участь меня практически не беспокоила. Я готова была пожертвовать всем, лишь бы тот, кого я люблю, был в полной безопасности.
И я не знаю что это…
Влияние истинной пары или любовь.
Он просто стал для меня всем!
– Очень скоро явится… – самодовольно произнес Демьян, и мое сердце пропустило удар. – Как только покончит с двумя надоедливыми волками.
Что?
Выходит ищейки выследили нас?!
– Поэтому ты не стал меня убивать… – прошептала я, и опекун положил свою тяжелую ладонь мне на затылок, отчего я резко дернулась, и в глазах мгновенно потемнело.
– Догадливая девочка, – насмешливо произнес он, а после вновь убрал руку на руль. – Медведь убьет этих оборотней, а после придет за тобой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А что, если ты ошибаешься? – дрожащим голосом произнесла я. – Что, если они убьют его?
– Не смогут, – уверенно ответил он, и я отвернулась в противоположную сторону, все еще испытывая сильное головокружение, от которого двоилось в глазах. – К тому же, им приказано доставить его живым.
Боже...
Все было гораздо хуже, чем я могла предположить.
– Ты чудовище! – презрительно выплюнула я, и на лице мужчины отразилась ироничная усмешка.
– Не больше, чем вы все, – кратко ответил он, и я бессильно закрыла глаза, ощущая, как горячие слезы льются по щекам. – Я всего лишь ученый, который хочет сделать этот мир лучше.
Я ничего не сказала в ответ…
На это просто не было сил.
Эрик сейчас находился в огромной опасности, даже не подозревая о том, что его ждет, тогда как Александр…
Александр.
Он жив?
Я резко открыла глаза, что бы задать мерзавцу очередной вопрос, как вдруг он воткнул мне в ногу шприц с неизвестным препаратом и странное тепло мгновенно разлилось по венам.
– Что… это?
– Мне надоели твои разговоры, – раздраженно ответил он, и я почувствовала, как тьма окончательно забирает меня в свои чертоги, оттесняя боль.
Нет.
В сознание неожиданно возник образ отца, и я ощутила всепоглощающую тоску, что словно окутала душу.
Папа…
«Ты должна быть смелой и сильной, Эма!» – послышались слова, что отец всегда повторял мне, когда я болела.
И я окончательно потеряла сознание.
В голове мелькали странные, размытые картинки, что пробуждали внутри гнетущее чувство тревоги.
Я видела багровые языки пламени, что возвышались над кронами деревьев. Видела большого бурого медведя, что уходил вдаль, исчезая в дыму…
Что это?
Как внезапно яркий свет от неоновой лампы ослепил глаза, и я болезненно поморщилась, прикрывая лицо тыльной стороной руки.
Это был сон?
Я очнулась на твердом полу душной комнаты, в которой все было пропитано запахом медикаментов. В глаза сразу же бросились металлическая дверь и узкая кровать, что одиноко стояла у стены тесной камеры.
Нет…
Только не это!
Паника удушающей хваткой сковала горло, и я перевернулась на живот, жадно глотая губами воздух.
Страх мгновенно одурманил мысли, вынуждая судорожно задыхаться на полу ненавистной камеры под оглушительный писк в ушах.
Нет…
Пожалуйста.
Я помнила эти стены, помнила этот спертый воздух, помнила каждый скол на этом плиточном полу…
Я помнила все!
Дыши… – мысленно приказала себе я, борясь с панической атакой, что так внезапно накрыла, оглушая мысли. – Дыши!
– Это игры разума! Игры разума… – повторяла я вслух, раскачиваясь из стороны в сторону, ощущая, как сердцебиение постепенно утихает, позволяя мерно дышать.
Многие годы я успокаивала себя именно так, находясь на грани нервного срыва в окружении этих ненавистных стен.
Детище отца по року судьбы стало для меня самым страшным испытанием, что день ото дня причиняло боль.
Лучше бы я погибла на том пожаре вместе с ним…
И больше никогда не видела эту дверь!
Я обхватила колени руками и облокотилась о край кровати в ожидании медперсонала, который всегда приходил и насильно забирал меня в лабораторию Энигмы…
Всегда.
Как вдруг громкий звук металлического засова резко пронзил тишину, и я бессильно подняла заплаканные глаза.
Я же говорила…
Всегда.
Тяжелая дверь со скрипом открылась и на пороге вместо санитара, показался Демьян.
Ублюдок смотрел на меня победным взглядом, в котором читалась лишь ненависть и злость.
– Долго ты спала… – произнес он, сложив руки на груди, и я вновь закрыла глаза, опуская голову на колени. – Почти десять часов.
Десять часов…