делу приставить не пытался, что странно, я имел законное право поспать.
Так и не заметил, когда телега тронулась. Проспал отъезд.
Путешествие с большим обозом проходит иначе, чем в одиночку. Во-первых, скорость медленнее. Во-вторых, остановки приходится согласовывать со старшим. В-третьих, не нужно смотреть по сторонам, выглядывая возможную опасность. Грязи больше, событий тоже, можно пересесть в соседнюю телегу и поболтать. Есть свои плюсы, есть свои минусы.
Особых впечатлений в пути не получили, не считая переправы через крупную реку. Метров четыреста в ширину. Обычно люди стараются держаться подальше от тех водных артерий, которые не в состоянии очистить от темной живности, но Завияга отсекала чуть ли не третью часть княжества, особого выбора не было. Поставили по бокам две крепостцы, в русле насыпали несколько островов, на них разместили опоры для высокого моста. Дорого и без помощи мастеров, умеющих работать с крупными земными массивами, не справились бы. По аналогии с работавшей у нас артелью могу представить, как это было.
Сначала комья земли скатываются в огромные шары, медленно направляющиеся в воду. В несколько человеческих ростов высотой, идущий следом за ними человечек кажется маленьким на фоне своего творения. Камни, песок, глина — в ход идет всё. Постепенно земля перемещается в реку, без всяких лопат и тележек создавая длинный мыс, упорно сопротивляющийся течению. Вода, конечно, размывает рукотворную преграду, но медленно, строители успевают вырастить опоры моста. Скорее всего, тут работали старцы Лесного Князя высоких кругов, не ниже седьмого. Они же создают живое полотно поверх опор, укрепляют его, превращая древесину в материал, сравнимый с камнем по стойкости.
И вся стройка проходит в окружении войск, не менее чем сотни. Потому что люди постоянно подвергаются внезапным атакам лезущих из реки тварей, привлеченных запахом возможной добычи. Причем, уверен, самых опасных зачистили заранее.
— Видал? — после того, как мы, уплатив пошлину, въехали на мост, кивнул Завид. — У старшего гридня пятая ступень, а в десятке его меньше третьей нет никого.
— Ну так вниз глянь, сразу поймёшь, почему.
— А то ж! У нас бы давно почистили.
— Они неделю назад чистили, — сообщил подошедший Искрен, отходивший поболтать с местными. — Это то, что сверху нанесло. Говорят, раз в два года большую охоту устраивают и опоры укрепляют, заделывают погрызенное.
— Посмотреть бы!
— Почему нет? В отряд войдёшь, предложи старшему на охоту наняться — Ковалевская дума загодя клич желающим кидает.
Город Ковалев был, пожалуй, единственным на восточном побережье Завияги, остальные являлись в лучшем случае большими селами. Мы как раз мимо него проезжали.
— Тут уж как повезет, — неожиданно рассудительно ответил Завид. — Куда судьба забросит. Нам туголуковские охранники рассказывали, они, пока к купцу не нанялись, чуть ли не во всех землях побывали, до самого Ополья доходили. Надоело по чужбине мотаться, аж жуть! Сейчас рады-радешеньки, что на одном месте осели.
— Отрядная доля такая — где заказчика нашел, там славы и добываешь.
Сам Искрен в отряд не входил, предпочитая наниматься к боярам или в поселения, ждущие вторжения орды. Многие пограничники так поступали. У нас своя специализация, повадки чудищ знаем, убивать их умеем, работа найдётся всегда из-за большого числа темных лесов. Опасно, конечно, зато выгодно и почетно.
— Ты сам-то, Завид, что думаешь? Вот получишь ты пояс, и куда подашься?
— Да уж в усадьбе сидеть не буду! — засмеялся друг. — Хочу мир посмотреть. В дружину ничью не пойду, а вот в ватагу или отряд, чтобы по другим землям поездить, можно наняться.
— В дружину он не пойдёт! — хмыкнул Искрен. — Тебя и не возьмут!
— А вот и возьмут!
— Столичные бояре даже в младшую дружину, у кого она есть, берут только по поручительству. Кто за тебя слово скажет, зазноба твоя? Нет, в других городах может кто из бояр и согласится, но тебе-то нужно, чтобы в походы часто ходить.
«Зазнобу» Завид пропустил мимо ушей, его так часто подкалывали, что он привык. Мы с ним из-за того инцидента слегка поссорились. Он считал, что ставить в известность родню не обязательно, я говорил, что обо всех терках с боярством надо сообщать старшим. На самом деле парень понимал мою правоту, согласиться ему мешали гордость и стеснительность. К счастью, дед Самбор вправил внуку мозги.
Мы с Завидом со стороны смотримся немного забавно, потому что хоть и похожи, но в то же время очень отличаемся. Оба невысокие, русоволосые, носим примерно одинаковую одежду в лесном её варианте, черты лица правильные. У него чуть нос длиннее, хотя тоже прямой, у меня скулы четче выпирают. Он — кареглазый, юркий, говорливый, живой, словно ртуть, я голубоглазый в мать, выгляжу более кряжистым и основательным. Именно выгляжу, потому что если посадить нас рядом и не давать Завиду шевелиться, то станет ясно, что комплекция у нас одинаковая. Он, может, чуть сухощавей и гибче.
В своём анализе Искрен прав. В дружину «с улицы» не попасть, отбор в неё строгий. В младшую ещё могут принять, если покажешь хорошие навыки, в старшую — только после долгого знакомства. Дружина считается семьёй, дружинники связаны тесными узами побратимства и постороннего человека в свой круг они не пустят. Собственно, дружина и является семьёй, потому что роднятся между собой дружинники часто; обыденной является ситуация, когда два гридня женят своих детей, а их общий внук служит тому же боярину, что и оба деда.
В полном соответствии с пирамидой Маслоу люди, удовлетворившие базовые потребности в еде и одежде, начинают задумываться о безопасности. Вернее, задумываются-то они и раньше, просто, когда жрать охота, и дети смотрят голодными глазами, поневоле идёшь на риск. А вот если брюхо не сводит и появился кое-какой жирок, можно заняться наведением порядка на территории.
Любое поселение, начиная от самых маленьких, стремится обзавестись укреплениями. У кого денег и работников мало, обносят деревеньку крепким тыном; те, кто может себе позволить, ставят полноценный кремль. У нас для строительства используют специально выращенные деревья с невероятно прочной и неподверженной гниению древесиной, в других местах крепости земляные или каменные. В последние сто лет население княжества стабильно растет, а долгого мира как не было, так и нет, поэтому мастера в данной области без работы не сидят.
Мшинский кремль размерами обладал не выдающимися, село могло бы позволить себе построить что-то более приличное. Аборигены, вроде, собирались его расширять, вот уже десять лет как, да так и не собрались. Традиционно вставал вопрос, кто будет платить — местный боярин, живший в кремле, или община скинется. Общинники упорно сопротивлялись, предпочитая тратить деньги на малую обитель Лесного Князя