принялась вытирать размазанную тушь под глазами, делающую меня похожей на панду. Или на отвязную куртизанку после отменной ночи, что было больше похоже на правду, благодаря моей одежде. — Чё-ёрт, — хныкала я, растирая ещё сильнее засохшие потёки, но, когда дверь лифта открылась на следующем этаже, резко выпрямилась и, сохраняя непроницаемое выражение лица, старалась не замечать взгляды входящих постояльцев.
Ужасно.
Настроение было хуже некуда. И всему виной… Я?
Да, Тайлер Рид однозначно приложил к этому руку, но стоило ли ожидать, что он всегда будет отличным парнем, возносящим меня на небеса на крыльях наслаждения? Или что он станет ещё более открытым и не будет выгонять меня из номера, словно я….
— Даже думать об этом не хочу! — зажмурившись, пыталась смыть с себя все эти липкие чувства и осуждающие взгляды уже на протяжении двадцати минут.
Радует, что администратор не стала устраивать допрос с пристрастием, а практически сразу дала заветные ключики от моего убежища, где у меня есть три часа на то, чтобы зализать раны своего эго и быть на высоте к тому времени.
Накрасившись и нацепив каблуки, схватила чемодан и стремительно спустилась в вестибюль, где уже стояли все члены экипажа, ожидая трансфер, который доставит нас в аэропорт. Я старалась не смотреть на командира, который, стоя чуть поодаль от всей команды, сканировал взглядом из-под козырька фуражки всё пространство этажа.
— Дорогая! Ты как? — крепко обнимая меня за плечи, спросила Келли. Она выглядела обеспокоенной, но оценив мой «цветущий и пахнущий» вид, которого я добивалась неприлично долго, облегчённо улыбнулась. — Мы очень переживали за тебя. Не думали, что командир Рид так разозлится и что тебе достанется больше всех.
— Ничего страшного. Не случилось ничего, чего бы я не пережила. — Ярко улыбнулась я, надеясь, что эта натянутая улыбка не треснет прямо на моём лице. — Что касается командира Рида, то все уже должны были привыкнуть к его скверному характеру. Этот человек на физическом уровне не переносит, когда кому-то хорошо. — Не переставая сиять, как новогодняя гирлянда, взяла Келли под руку и неспешно повела её к выходу.
Моими основными задачами на следующие шестнадцать часов было не потерять весь этот лоск и не выкинуть задницу Тайлера Рида с высоты в тридцать шесть тысяч футов, наплевав на разгерметизацию салона. Последняя задача была со звёздочкой.
Вытолкнуть Рида с борта самолёта захотелось ещё когда он, стоя на пороге кабины пилотов, оценивающе осмотрел меня.
— Хм, — задумчиво проговорил он, прислоняясь к проёму и медленно снимая фуражку, пока я ощущала себя так, словно только что пришла на эшафот, а не на любимую работу. Как у любого заключённого, приговорённого к смерти, во мне бурлило негодование и праведный гнев, но, всё же внутри ещё горит тот огонёк надежды на милосердие и пощаду. Поэтому приходилось сохранять спокойствие. — Ладно, Хендерсон. Займи своё место. — Мужчина отступил в сторону, пропуская меня внутрь.
Язвительные реплики, которые могли запросто лишить меня желанного кресла второго пилота на весь оставшийся полёт, пришлось давить в себе очень долго, пока разум полностью не погрузился в работу, вытесняя полностью и Рида, и это утро, и эту ночь. И вообще всё, что было до этого. Расчёты, схемы, документы, переговоры. Всё это здорово отвлекало от непрошенных мыслей. А затем и сам полёт.
За окном расстилалось тёмным покрывалом пасмурное небо, мелькая на горизонте вспышками молний и клубами серо-фиолетовых облаков.
— «Light-Air 3-2-0», встречный снижается тридцать пять тысяч, займите тридцать четыре тысячи пока. — на связь вышел диспетчер. — Для информации, в зоне фронтальные грозы с сильным градом, до тридцати тысяч, смещение на северо-восток.
— «Light-Air 3-2-0», приняли информацию, заняли тридцать четыре тысячи, сохраняем. — быстро ответил Рид и со вздохом размял шею.
— Впереди в сорока километрах от нас гроза. — рассматривая засветки на локаторе, сообщила я.
— Запроси обход.
Мне нравилось, когда между нами не было ни искр, ни бури, ни желания, только лишь работа. Работа была той стихией, в которой я чувствовала себя спокойно и на своём месте. Находясь в небе и видя перед глазами рабочую панель, слушая переговоры и участвуя в них, докладывая о полёте, становилось всё равно на обиды и личную неприязнь. Хотелось просто работать и делать это хорошо, под стать командиру.
— «Light-Air 3-2-0». Разрешите взять курс влево на двадцать пять градусов для обхода, — запросила я.
— «Light-Air 3-2-0», разрешаю обход по своим средствам. — сквозь рябь помех послышался голос диспетчера.
Спокойно и уверенно мы обошли грозовой очаг, но это была не последняя наша встреча со стихией. Практически по всему маршруту виднелись яркие засветки, одна больше другой. Поэтому приходилось следить в оба, чтобы не упустить ничего и не опоздать ни на одну секунду.
Спустя шесть часов полёта, когда погода за бортом улучшилась, а грозовой фронт был позади, в кабину заглянул Эрик Лим, наш запасной пилот.
— Я не нужен? — спросил он настойчивым тоном. Казалось, мужчина не сможет вытерпеть третьего отказа за полёт и выгонет кого-нибудь из нас в зону отдыха, лишь бы оказаться у руля. Но я была твёрдо намерена не отступать от своего плана ни на шаг и оставаться в кресле пилота столько, сколько позволит моё затёкшее тело.
— Я не устала, — бодро улыбнувшись, ответила я и бросила взгляд на угрюмого командира. Обычно идеальный, сейчас он больше напоминал того себя, каким был при первой встрече. Недовольный, бледный и какой-то помятый жизнью парень, только единственное отличие сегодня — наличие костюма. — Сэр? Может быть, отдохнёте? — немного взволновавшись предложила я.
Тайлер откинулся на спинку сиденья и со вздохом закрыл глаза, сжимая двумя пальцами переносицу. Мы с Эриком терпеливо ждали его ответа, надеясь на положительный результат. Каждый по своим причинам, но всё же оба понимали, что командиру пора передохнуть.
— Ладно, — неохотно ответил он наконец. — Полтора часа и я вернусь. Если что-то случится, сразу же вызывайте.
— Да, сэр. — практически в унисон откликнулись мы. Стараясь замаскировать ликование пока командир покидал кабину, устроились поудобнее и продолжили работу, но уже в новом составе.
Полёт шёл спокойно, мужчина в соседнем кресле излучал умиротворение и доброжелательность, отчего и в самой кабине стало гораздо легче дышать. Не могло не радовать, что Эрик Лим оказался очень доброжелательным и душевным человеком, напоминая мне, каким на самом деле может быть пилот. Отзывчивость, доброта, общительность и профессионализм — вот они составляющие идеального коллеги. А то, что обычно сбоку от меня находится сварливый командир, похоже, не самое удачное стечение обстоятельств. Особенно теперь.
За лёгкими беззаботными разговорами прошла большая часть времени, отведённая нам