Читать интересную книгу Один из леса - Андрей Левицкий

Я глянул вслед Божьей Коровке, которая медленно удалялась, и тогда разглядел четвертого фантома: парень с двустволкой в руках шел по улице. А в глубине этой улицы был кто-то еще – далекий тусклый силуэт. И, кажется, рядом еще один…

Фантомы занимались обычными человеческими делами. То есть теми, которыми были заняты и при жизни. И они не замечали меня. Вообще никак не реагировали на мое присутствие.

Да что происходит? С таким я раньше не сталкивался, никто ничего подобного никогда не описывал. Или все же описывал? Помнится, когда в Боярке исчезли все жители… Ну да, точно, Магарыч говорил что-то про призраков, которых видел там то ли накануне исчезновения, то ли сразу после. Но Магарыч – тот еще пьяница, никто не верит его байкам, он травит их, только чтобы раскрутить слушателей на стопарь.

Оглядываясь, я на несколько шагов отошел от дворницкой. И что теперь? Если фантомы нематериальны, я ничего не могу с ними сделать. И они со мной, наверное… Да они меня просто не замечают! Получается, идти к мосту, забыв про все эти дела? Нет, забыть, конечно, не смогу, просто в копилку странных и необычных событий, свидетелем которых я становился за эти годы, добавится еще одно.

Тихий шорох прозвучал прямо над головой. Подскочив, я развернулся, глушитель «вала» уставился вверх. На краю крыши кто-то стоял, и я не мог понять, кто это. То есть это был мутант, зверь, но – что за порода? Взгляд будто соскальзывал с него, стекал, как вода со стекла. Очень необычно, но так и есть: когда я пытался смотреть прямо на мутанта, видел лишь непонятное искажение на краю крыши, стеклистый сгусток в пространстве, отдаленно напоминающий четвероногого зверя, нечто среднее между волком и рысью.

Он немного светился. Погодите, неужели… Это что, светлый леший? Я вылупил на него глаза. Ну, подфартило! В обратном смысле! Он беззвучно сместился вдоль края. Я понял это по изменению в пространстве, хотя напрямую уследить за движением зверя не мог.

Едва сумев удержаться от выстрела, я прыгнул обратно в дворницкую, стукнув дверью так, что посыпались остатки штукатурки, сдвинул засов и привалился к стене, тяжело дыша. Сердце перепугано трепыхалось в груди. Вашу лесную мать, светлый леший! Про этих тварей такое рассказывают! Травник в шутку называл их квантовыми мутантами. Конечно, ничего «квантового» в леших нет и быть не может, но каким-то странным образом они состоят из двух частей: светлой и темной. Не в том смысле, что светлая добренькая, а темная – воплощение зла. Обе половины отличаются кровожадностью, а еще лешие гораздо умнее тех же горбунов. Ну а насчет их половин или частей… Как-то Михаил рассказал мне о сиамских близнецах, когда двое детей рождаются с частично сросшимися телами, и при этом у них две головы, два мозга, две личности. После того рассказа у нас родилась совместная теория: а может, светлый и темный леший – своего рода сиамские близнецы, но, как бы сказать… психические? То есть один разум, управляющий двумя телами? Лес его знает, все эти психические дела кажутся мне слишком сложными и непонятными, да и нужных знаний элементарно не хватает. Увы, но учебники по психологии и строению мозга среди тех, что подсовывал мне напарник, не попадались. А может, и не «увы», может, и к счастью – начнешь углубляться в это, у самого крыша съедет.

Мысль я додумывал уже в лаборатории Травника. Дрозд улетел, в проломе по-прежнему торчала изогнутая ветка. Тянуло сквозняком. Леший протиснуться в просветы между толстой ветвью и краями дыры, скорее всего, не сумеет, но ведь кладка может обвалиться. Я бросился обратно в спальню-кухню, сдернул с кровати пару одеял, свернул и, снова вбежав в лабораторию, поплотнее впихнул свертки в прорехи. Вот, уже поспокойнее как-то. Теперь он снаружи даже заглянуть сюда не сможет, хотя вытолкнуть одеяла из дыры ему, конечно, не трудно.

Что дальше? Выходить в ближайшее время нельзя. Снаружи доносились шорохи, приглушенный скрежет… Бродит он там, сволочь расплывчатая. Может, уже и вторая половина его пожаловала, которая темная? Сняв рюкзак, я присел на табурет. Патовая ситуация. Выйти не могу – ну, не завалю я лешего, просто не получится. Но и леший сюда проникнуть не может. Наверное. А люди Метиса скоро пересекут мост… Или все-таки останутся ночевать на том берегу? Если они собираются выступить на рассвете, то у меня еще около двенадцати часов, за это время леший может убраться восвояси. Опять-таки – наверное.

Лучше потратить свободное время с пользой, решил я, снял ботинок, закатал штанину до колена и занялся раной. Старую повязку снял вместе с компрессом, сделанным Ксюхой, достал «живокост», а из походной аптечки, которую забрал у Сигизмунда, – бинт. Артефакт завернул в него, смочил самогоном из фляжки и обмотал ногу так, чтобы синий цветок пришелся на рану. К тому времени, когда снова надел ботинок, арт уже начал действовать, по ноге будто сладкая теплая волна прошла – выше, по пояснице… и боль исчезла. Позже она еще вернется, но совсем слабая.

Захотелось есть. Я перекусил, сделал пару глотков самогона. Снаружи то стихало, то опять начинался шум. Я насторожился, заслышав царапающий звук, сопровождаемый тонким посвистыванием. Тихий-тихий и очень зловещий. Это кто такое издает, тоже леший? Как-то непохоже, хотя кто его знает, как может шуметь леший… Или призраки так общаются? Нет, они уж точно не смахивают на разумных созданий. Фантомы – фантомы и есть, без мозгов и чувств, нематериальны и бездумны.

Звуки стихли, но я продолжал напряженно вслушиваться. С призраками вообще ничего не понять, что они такое и откуда взялись. Хотя одно предположение у меня все же появилось: что, если их порождает Лес? Может, он вобрал в себя сознания мичуринцев, погибших в результате его атаки, и теперь как бы исследует нашу психику, с помощью фантомов имитируя поведение людей? Создает иллюзию жизни и наблюдает. А тела местных лежат где-то по подвалам, чердакам и комнатам – растерзанные мутантами или отравившиеся спорами, которые Лес умеет выпускать.

Занятый такими мыслями, размотал брезентовый сверток, достал коробки с артами и стал разглядывать. Итак, что мы имеем? Вот «катушки» – кристалл, обросший тонкими эластичными волокнами. С виду напоминает индукционную катушку, за что свое название и получил. В обычном состоянии создает локальное электромагнитное поле, отключающее всю электронику, скрывающее носителя от сканеров и детекторов. Если активировать, то есть сильно сжать, превращается в ЭМ-гранату, генерирующую на месте взрыва поле помощнее, которое вырубает электронику.

А вот «пружина» – небольшой арт, немного смахивающий на увеличенную молекулу ДНК. Стимулирует метаболизм, тонус. Рядом с «пружиной» лучше работают мышцы, ускоряется реакция, бодрость во всем теле небывалая, чувствуешь себя этаким богатырем, никакой мутант тебе нипочем. Только я сейчас ничего такого не ощущаю, а почему? А потому, что арт рассекает глубокая трещина, по краям которой он стал ломким и осыпается трухой. Жаль, вооружившись «пружиной», можно было бы, наверное, и с лешим схватиться. Устроили бы тут эпическую битву охотника с мутантом, о нас бы легенды слагали. Непонятно, поддается ли «пружина» ремонту, можно ли арт починить? Зачем-то ведь Травник его держал, не выкидывал, вот и я выкидывать пока не буду, хотя с первого взгляда от «пружины» теперь никакой пользы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});