Читать интересную книгу Один Из Восьми - Олег Петров

— Черты ее лица от наших не отличаются, ни тяжелых бровей, ни мощных челюстей, ни других пережитков, доставшихся от Эректусов. Значит, они прошли по пути эволюции тем же путем, что и мы, и пришли к тому же результату. Но в другом месте, не на Земле!

— Ты же понимаешь, что это все теория, — высказался академик. — Мы с тобой, может, и уверены, что это все правда, но одной уверенности мало.

— Да все я понимаю, — кивнул Иван. — Исчерпывающих доказательств у меня нет. Но можно попробовать все это опровергнуть, а? Какие еще варианты?

— Есть одна проблема в твоей теории, — решил покритиковать Мельников. — Ты никогда не сможешь объяснить и доказать, что твои гоминиды улетели с Земли и обосновались где-то еще. Как это произошло? Звездолет каменным топором не построишь.

— И это тоже верно, — кивнул Иван. — И объяснений у меня нет. Но есть другой неопровержимый факт. «Там» они выжили, эволюционировали, развились, изобрели технологию резонанса и имплантов. И как-то прилетели обратно и теперь создают нам головную боль. Впрочем, теперь взаимно…

— Мы и это пока не сможем доказать, — развел руками Мельников. — Мне этот вариант тоже кажется правдоподобным, но ты же понимаешь, что твердых, обоснованных доказательств у нас нет. Даже ДНК у тебя всего один образец.

— Но у нас есть мощная привязка, — подчеркнул Иван. — Лина выступала от лица Рьялхи, вот ее ДНК, вот логика. И у нас есть работающая инопланетная технология. Есть, конечно, вероятность того, что все совсем не так. Но пока что, мне видится, что Рьялхи тоже люди, почти такие же, как мы, поэтому мы можем хотя бы попытаться понять их мотивацию и цели. Это было бы намного сложнее, окажись они полиморфными фиолетовыми кактусами с Омеги Центавра!

— Омега Центавра это шаровое скопление, — подсказал Мельников.

— Спасибо, а то я не знал! — ехидно усмехнулся Иван, но тут же помрачнел. — Меня беспокоит другое. С одной стороны, хорошо, что Лину вытащили с базы. С другой стороны, мне немного стремно оставлять Альбину с ней лицом к лицу, да и Джина мне не чужая… Ты не забыл, что есть еще Сарги, про которых мы вообще ничего не знаем? Если они сцепятся…

— Но ведь твои подруги тоже не беспомощны, — напомнил Борис.

— Смотря, против кого! — чуть более нервно, чем следует, высказал Иван. — Импланты наблюдателей, а точнее, их функции, неполноценны. Ты видел, что я сделал с Вэем, когда мы сцепились? Он даже ничего не понял. Любой наблюдатель ничего не сможет противопоставить, если я захочу ему как-то повредить. Я в этом плане гораздо более спокоен за Лину. Знаешь, я уверен, что импланты у нее давно есть.

— Но импланты настоящие, полновесные? — уточнил Мельников.

— Конечно, — кивнул Иван. — Поэтому я старался действовать втройне осторожно, когда искал Альбинку на пляже. Я там почти сутки ошивался, пока решился на контакт. Я чувствовал присутствие имплантов этой Лины! Сканирующие зонды ее сети щупали побережье в радиусе двухсот метров, и это тогда, когда она сама была в номере, а не на пляже! И я уверен, что это именно она, потому что никто из наблюдателей не смог бы поддерживать сканирующую сеть такого радиуса и плотности. Я сам мог бы, но не без труда, это высший пилотаж. Боюсь, даже среди Рьялхи эта девчонка вовсе не новичок.

— Думаешь, она не только соглядатай, но и боевик-ликвидатор? — предположил Борис. — И как же ты не попался?

— Я отключил все активные системы, — объяснил Иван. — Оставил только свою «личину» и пассивные сенсоры, замкнулся в изолирующий периметр и только так смог избежать обнаружения. Я ведь тоже, по сути, «боевик»…

— Верни-ка ее картинку в рост, — попросил Борис, и снова пригляделся, пытаясь сформулировать свои сомнения. — Говоришь, формально она новенькая тебе на замену? А досье на новичков кто-нибудь проверяет? У нее же должна быть легенда…

— Информационная сеть у Рьялхи своя, от нас не зависит, — сморщил лоб Иван. — Не все кандидаты проходят через наши руки. Скорее всего, досье липовое, ведь никто не проверял. Короче, мутная история. Будем пока исходить из моей версии. Согласен? Верховного «обрадуем» при встрече, я к тому времени попробую нарыть еще доказательств. В том числе, для собственного успокоения…

Они немного помолчали, глядя на голограмму. Выглядела Лина, конечно, великолепно, и смотреть на нее было приятно. Если забыть про все остальное…

— Вот, привыкай теперь, — мрачно сказал Иван. — Не хочу заранее наговаривать на девчонку, но вполне возможно, что это самое умное и опасное создание из всех, с кем людям довелось иметь дело до сих пор.

— Все-таки, пока не очень верится, — в очередной раз засомневался Борис. — Уж больно молодо и невинно выглядит…

— Не обманывайся, — хмыкнул Иван, — Вспомни Альбину! Она, если захочет, тоже святую наивность изобразит… Короче, я не хочу, чтобы мы с этой Линой и ее родичами стали врагами. Что мы пока совсем не друзья, это печальный факт… А вот Сарги, которые мне скоро сниться будут, это полностью непонятный фактор, а оттого еще более опасный. Помнишь, я как-то сказал, что Сарги что-то готовят, причем явно не омлет?

— Помню, как не помнить, — усмехнулся Борис. — Здорово ты меня тогда загрузил…

Ивану не хотелось заканчивать разговор на мрачных нотах, но он чувствовал необходимость поделиться этой мыслью со старым другом. Он еще раз посмотрел на голограмму Лины, заглянул в ее ярко-карие глаза, пытаясь хоть что-то понять или прочитать в них. Он делал это много раз, и всегда безуспешно. Поэтому, он не очень оптимистично вздохнул и подвел невеселый итог:

— Рьялхи могут стать союзниками, а могут и не стать. Могут нам помочь, а могут просто стоять в стороне и смотреть, как нас убивают. Сейчас я просто уверен, что Сарги стоят за многими непонятными событиями. И рано или поздно они сделают свой ход, и когда это случится, я хотел бы быть рядом с теми, кто мне дорог, потому что без моей защиты они просто не выживут…

Околоземная орбита, 23 июля 1960 года

Все-таки, летать на полностью укомплектованном корабле намного приятней, нежели на наборе из отдельных деталей, как раньше. Конечно, машина потяжелела почти вдвое, полностью выбрав семь тонн массы, которые способна поднять форсированная трехступенчатая «семерка», но зато, на околоземной орбите теперь можно вполне комфортно существовать несколько суток.

Один только бытовой отсек со спальниками и большими иллюминаторами, это такое счастье, что и рассказать невозможно! И агрегатный отсек теперь тоже похож на то, что когда-то нарисовали конструкторы. Появилась дублирующая СЖО, более емкие аккумуляторы и небольшие солнечные батареи, новый комплекс связи и дополнительные запасы воды и топлива. Правда, для длительных автономных полетов эта модификация корабля уже не была предназначена, по документам шифр поменяли на 1КТ, то есть «транспортный». На гражданском языке — «Восток-Т». И предназначался этот корабль не для того, чтобы сутками и неделями мариновать свой экипаж в автономном полете, а чтобы за минимальное время доставить его на орбитальную станцию и обратно.

Этот вариант корабля пришлось максимально облегчить и прилично недозаправить, иначе «семерка» просто никак не смогла бы поднять его на орбиту. Но не пускать же транспортный корабль на тяжелой ракете, в самом деле! Это как из пушки по воробьям… В «расход» также пошла часть бытовых удобств, таких, как уютная «кухня» с горячей пищей и миниатюрный санузел за символической перегородкой… Придется потерпеть до станции…

К тому же, в корабле летят трое плюс куча медицинских припасов, и от всего простора бытового отсека теперь остался лишь узкий лаз посередине. Вокруг оставшегося узкого прохода гроздьями висят тюки да мешки… Хорошо, хоть иллюминаторы не совсем закрыли…

Как командир, Андриян Николаев был, в целом, спокоен и за технику, и за людей. Павел Попович, его бессменный бортинженер, уже не раз доказал на деле свою хватку и умение импровизировать. К тому же, они неплохо подготовлены и на случай разных отказов. А космонавт-исследователь это всего лишь пассажир, пусть он даже и на редкость серьезный старший лейтенант медицинской службы. Вообще, Алексей Сорокин (в реальной истории дублер Бориса Егорова — прим. авт.) с первой же встречи произвел на космонавтов самое благоприятное впечатление, что вообще было редкостью, учитывая некую традиционную кастовость «летунов».

А ведь совсем не простым было его появление в экипаже! Все-таки, первая по-настоящему длительная экспедиция была настолько «лакомым кусочком», что начались нешуточные споры о том, кто именно должен занять кресло космонавта-исследователя. Это мог быть инженер, один из проектировщиков корабля, и все понимали, что фанатичное упорство и трудолюбие Константина Петровича Феоктистова рано или поздно дадут результат. Ведь сам Королев его поддержал! Но были и другие варианты. Несмотря на хорошие отношения с Королевым, академик Келдыш от лица всей советской науки яростно продвигал своего претендента на полет — молодого кандидата в доктора Георгия Катыса. Даешь настоящую фундаментальную науку!