Когда он дошел до конца газона и повернул обратно, он увидел, что вопрос его не остался без ответа. Ему навстречу шла Лидия Ли.
4
— Доброе утро, мистер Пуаро, — поздоровалась Лидия. — Тресилиан сказал, что вы здесь с Гарри, но я очень рада, что застала вас одного. Мой муж рассказал мне про вас. По-моему, он жаждет поговорить с вами.
— Да? Пойти разыскать его?
— Не сейчас. Он почти не спал всю ночь. И к утру я дала ему довольно сильное снотворное. Он еще спит, и мне не хотелось бы его тревожить.
— Я вполне разделяю вашу заботу. Вчерашнее событие, я заметил, просто потрясло его.
— Видите ли, мистер Пуаро, — с серьезным видом сказала Лидия, — мой муж искренне любил отца, гораздо больше, чем все остальные.
— Я понимаю.
— Вы… Инспектор подозревает кого-нибудь, кто мог совершить это убийство?
— Пока мы знаем, кого не надо подозревать в этом, — осторожно сказал Пуаро.
— Это просто кошмар… Что-то страшное… Не могу поверить, что такое случилось! — раздраженно заметила Лидия. И добавила: — А как Хорбери? Он в самом деле был в кино, как утверждает?
— Да, мадам, его алиби проверено. Он говорит правду.
Лидия остановилась и сорвала веточку тиса. Она чуть побледнела.
— Какой ужас! — сказала она. — Ведь это означает, что убийца — кто-то из членов семьи!
— Именно.
— Не могу этому поверить, мистер Пуаро!
— Тем не менее это именно так, мадам.
Она хотела было запротестовать, но лишь горестно улыбнулась:
— Ну и лицемер же кто-то из нас!
Пуаро кивнул.
— Будь вы откровенны со мной, мадам, — сказал он, — вы бы признались, что вас вовсе не удивляет тот факт, что убийцей вашего свекра оказался один из членов семьи!
— Но в это трудно поверить, мистер Пуаро!
— Что делать? Ваш свекор тоже был человеком не совсем ординарным!
— Бедняга! — отозвалась Лидия. — Мне его жаль. Когда он был жив, он порой отчаянно меня раздражал.
— Могу себе представить! — заметил Пуаро.
Он наклонился над одной из каменных чаш.
— Очень искусно придуманы эти миниатюрные сады! С такой фантазией!
— Я рада, что вам они нравятся. Это — одно из моих любимых занятий. А вам понравилась Арктика с пингвинами и льдом?
— Очаровательно! А это? Что это такое?
— Это — Мертвое море, только оно еще не закопчено. Не смотрите. А вот это будет Пиана на Корсике. Скалы там розового цвета и удивительно красивые на фоне синего моря. А пустыня выглядит довольно забавно, как по-вашему?
Она показала ему все свои чаши. Когда они дошли до конца, она взглянула на часы:
— Пойду посмотрю, не проснулся ли Альфред.
Когда она ушла, Пуаро снова подошел к той чаше, где было представлено Мертвое море, и с большим интересом стал ее разглядывать. Затем подобрал несколько камешков и потер их пальцами.
— Черт возьми! — сказал он. — Вот это да! Что бы это значило?
Часть V
ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЕ ДЕКАБРЯ
1
Не веря ушам своим, начальник полиции и старший инспектор Сагден уставились на Пуаро, который вернулся с горстью камешков в маленькой картонной коробке и отдал ее Джонсону.
— Да, — подтвердил он. — Это и есть те самые алмазы.
— И вы нашли их… Где вы сказали? В саду?
— В одном из миниатюрных садов, созданных руками мадам Альфред Ли.
— Миссис Альфред? — затряс головой Сагден. — Просто не могу поверить.
— Не можете поверить, вы хотите сказать, что миссис Альфред перерезала глотку своему свекру?
— Нам уже известно, что она не могла этого сделать, — ответил Сагден. — Я хочу сказать, что не могу поверить, будто она украла эти алмазы.
— Да, ее трудно представить в роли воровки, — согласился Пуаро.
— Там их мог спрятать кто угодно, — заявил Сагден.
— Совершенно справедливо. Тем более что как раз в этом пейзаже, изображающем Мертвое море, должна быть насыпана очень похожая по величине и форме галька.
— Вы хотите сказать, что она задумала и подготовила все это заранее? — спросил Сагден.
— Я не верю в это ни на минуту, — разгорячился полковник Джонсон. — Ни на минуту. Прежде всего, зачем ей было красть алмазы?
— Ну, что касается этой стороны… — начал было Сагден.
— Я могу ответить на ваш вопрос, — перебил его Пуаро. — Она взяла алмазы, чтобы подсказать нам мотив убийства. То есть она знала, что предполагается убийство, хотя сама в нем участия не принимала.
— Уж очень это звучит неубедительно, — нахмурился Джонсон. — Вы делаете из нее сообщницу, по чьей сообщницей она может быть? Только своего мужа. Однако, насколько нам известно, он не имел никакого отношения к преступлению, поэтому вся ваша теория построена на песке.
Сагден задумчиво потер подбородок.
— Да, это так, — согласился он. — Если миссис Ли и взяла алмазы — я подчеркиваю «если», — то это только воровство, для чего она и подготовила чашу, чтобы спрятать, пока не стихнет тревога. Еще одна возможность — это просто совпадение. Этот пейзажик с такими же камешками показался грабителю идеальным местом для тайника.
— Вполне возможно, — согласился Пуаро. — Я всегда готов допустить одно случайное совпадение.
Инспектор Сагден с сомнением покачал головой.
— О чем вы подумали, инспектор? — спросил Пуаро.
— Миссис Ли — очень милая дама. Не похоже, чтобы она была замешана в такой темной истории. Но, разумеется, уверенным быть нельзя.
— Во всяком случае, — раздраженно заметил полковник Джонсон, — что бы вы там ни говорили про алмазы, о ее участии в убийстве не может быть и речи. Дворецкий видел ее в гостиной в то время, когда совершилось преступление. Вы не забыли об этом, Пуаро?
— Нет, не забыл, — ответил Пуаро.
Начальник полиции повернулся к своему подчиненному:
— Продолжайте. Что вы можете доложить? Есть новости?
— Да, сэр. Мне удалось раздобыть новые сведения. Начнем с Хорбери. У него есть основания бояться полиции.
— Участие в грабеже?
— Нет, сэр. Вымогательство денег под угрозой. Что-то вроде шантажа, который остался недоказанным, вот почему ему удалось уйти от суда, хотя лично я думаю, что это был не единственный случай. Зная о своей вине, он, когда Тресилиан упомянул о том, что в доме полицейский, по-видимому, решил, что мы что-то раскопали, и испугался.
— С Хорбери на этом покончим, — предложил начальник полиции.
— Что еще?
Инспектор смущенно кашлянул.
— Миссис Джордж Ли, сэр. Мы получили кое-какие сведения о ее жизни до замужества. Она жила с капитаном Джонсом. Он выдавал ее за свою дочь, хотя она и не была его дочерью… Из того, что нам стало известно, я полагаю, старый мистер Ли раскусил ее с первого взгляда — он ведь неплохо разбирался в женщинах, и доставлял себе удовольствие, намекая на это обстоятельство. Конечно, она чувствовала себя задетой за живое.
— А это дает нам еще один мотив для совершения преступления, не говоря уже о деньгах, — задумчиво проговорил полковник Джонсон. — Возможно, она решила, что ему что-то известно о ее прошлом и что он решил рассказать об этом ее мужу. Эта история с телефонным звонком вызывает сомнение. Она и не звонила никуда.
— Почему бы не пригласить сюда их обоих, сэр, и не прояснить эту ситуацию прямо сейчас? Посмотрим, что они скажут, — предложил Сагден.
Он нажал кнопку звонка. Вошел Тресилиан.
— Попросите к нам мистера и миссис Джордж Ли.
— Хорошо, сэр.
Когда старик повернулся, чтобы выйти, Пуаро спросил:
— Листки на календаре не отрывали с тех пор, как произошло убийство?
Тресилиан обернулся:
— На каком календаре, сэр?
— Вон там, на стене.
Они снова сидели в маленьком кабинете Альфреда Ли. Календарь, о котором шла речь, был большим, отрывным, с напечатанной жирным шрифтом датой на каждом листке.
Тресилиан, прищурившись, напряжённо вглядывался в календарь, потом подошел поближе, остановившись на расстоянии полуметра.
— Извините меня, сэр, но, по-моему, тут все в порядке. Сегодня двадцать шестое, — сказал он.
— Ах, простите. А кто следит за календарем?
— Мистер Ли, сэр. Он сам отрывает листки каждое утро. Мистер Альфред — очень аккуратный джентльмен, сэр.
— Ясно. Спасибо.
Тресилиан вышел.
— Вас что-то смутило в этом календаре, мистер Пуаро? — озадаченно спросил Сагден. — Я чего-то недосмотрел?
— Календарь не имеет никакого значения, — пожал плечами Пуаро. — Это я провел небольшой эксперимент.
— Предварительное следствие состоится завтра, — предупредил полковник Джонсон. — Но слушание дела, разумеется, будет отложено.
— Да, сэр, — подтвердил Сагден. — Я уже был у судьи и обо всем договорился.