— Ты когда-нибудь видела такое?
— Несколько раз. Для Дэвы и Генда это практически единственный способ прервать то, что делает Дейвос. Нам придется изменить свои планы, Альтал.
— Я не знал, что у нас был план.
— О, конечно, у нас есть план, дорогой. Просто до сих пор мне как-то было недосуг тебе об этом рассказать, я думала, что у нас больше времени.
— У тебя было двадцать пять веков, Эм. Сколько же, ты думала, нам еще понадобится?
— Быть может, еще двадцать пять веков. Если бы ты рассказал мне о Генде раньше, мне наверняка удалось бы все уладить. А теперь нам придется слегка сплутовать. Надеюсь, Дейвос не будет сердиться на меня за это.
— Твой брат ужасно занят, Эм, — благоговейно проговорил Альтал. — Нам не стоит докучать ему всеми этими мелкими подробностями, правда?
Она улыбнулась.
— Ты прямо читаешь мои мысли, дорогой. Мы с тобой созданы друг для друга.
— Ты только сейчас это поняла? Может быть, лучшим способом сплутовать будет, если я просто проникну в Неквер и убью Генда?
— Альтал, это ужасно нехитрый способ ведения дела.
— А я человек прямой, Эм. Все эти пляски вокруг да около — просто пустая трата времени, потому что к этому все в конечном счете и идет, разве нет? Генд хотел, чтобы я пришел сюда и украл Книгу, чтобы он мог уничтожить ее. Если я убью его, то мы сможем уничтожить его Книгу, и тогда Дэве придется отступить и начать все сначала.
— Откуда ты знаешь про Книгу Дэвы? — резко спросила она.
— Генд показал мне ее в таверне Набьора.
— Он действительно носит ее с собой в реальном мире? О чем он думает?
— Не спрашивай меня, о чем думают другие, Эм. Догадываюсь, что он знал заранее, что я никогда раньше не видел ни одной Книги, и потому он принес мне одну из них, чтобы показать, как они выглядят. Впрочем, рисунки в его Книге были не такими же, как в нашей.
— Но ты хотя бы не прикасался к ней?
— Не к самой Книге. Но он дал мне подержать несколько страниц.
— Страницы и есть сама Книга, Альтал. Ты прикасался к обеим Книгам голыми руками? — вздрогнув, спросила она.
— Да. А это имеет какое-то значение?
— Книги представляют собой абсолют, Альтал. Они являются источником высшей силы. Наша Книга — это сила чистого света, а Книга Генда — сила абсолютной тьмы. Когда ты прикоснулся к странице из его Книги, она совершенно тебя развратила.
— Да я уже и так был довольно развращен, Эм, но с этим мы разберемся позже. Что ты думаешь по поводу моей идеи? Я могу пробраться через границу Неквера так, что никто меня не заметит. Как только я усыплю Генда, я сожгу его Книгу, и с этим будет покончено, ведь так?
— Ах, дорогой, — вздохнула она.
— Это самое простое решение, Эм. Зачем все усложнять, если это не требуется?
— Потому что ты, скорее всего, не сможешь отойти от границы дальше мили в глубь Неквера, милый. Генд обогнал тебя примерно на семьдесят пять сотен лет. Он умеет пользоваться своей Книгой так, как ты даже не можешь себе представить. Использование Книги — очень сложный процесс. Ты должен быть настолько проникнут ею, что слова приходят к тебе автоматически.
Она испытующе посмотрела на него.
— Ты действительно любишь меня, Альтал? — спросила она.
— Конечно да. Могла бы даже и не спрашивать. Но какое это имеет отношение к тому, о чем мы только что говорили?
— От этого все зависит, Альтал. Ты должен любить меня абсолютно. Иначе ничего не получится.
— Что не получится?
— Думаю, я знаю способ сплутовать. Ты мне доверяешь?
— Доверять тебе? После того как ты столько раз пыталась подкрасться ко мне и наброситься сзади? Не смеши меня.
— Ну и что такого?
— Ты коварна, котенок. Я люблю тебя, дорогая, но не настолько глуп, чтобы доверять тебе.
— Это всего лишь игра, а значит, это не в счет.
— Какое отношение мои любовь и доверие имеют к тому, чтобы избавиться от Генда и его Книги?
— Я знаю, как пользоваться его Книгой, а ты нет; но ты можешь действовать в своем мире, а я нет.
— Думаю, это несколько проясняет дело. Как же мы поступим?
— Мы сломаем барьер между нами, но это значит, что мы должны полностью доверять друг другу. Я должна получить доступ внутрь твоего разума, чтобы говорить, что тебе делать и какое слово из Книги использовать для этого.
— Тогда я просто посажу тебя в карман, и мы пойдем убивать Генда?
— Все немного сложнее, Альтал. Думаю, ты все поймешь лучше, как только мы проникнем в разум друг друга. Перво-наперво тебе надо очистить свой разум. Открой его, чтобы я могла в него войти.
— О чем ты говоришь?
— Думай о свете, или тьме, или о пустоте. Выключи свои мысли.
Альтал уже пытался очистить свой разум от мыслей, но это ему почти никогда не удавалось. Иногда разум ведет себя, как непослушный ребенок. Стоит приказать ему остановиться, и он начинает работать еще быстрее.
— Придется попробовать что-нибудь другое, — сказала Эмеральда, в раздражении прижав уши. — Может быть… — сказала она несколько неуверенно. — Подойди к южному окну. Я хочу, чтобы ты смотрел на юг, на горы Кагвера. Выбери самую ближайшую и сосчитай деревья на ней.
— Считать деревья? Но зачем?
— Потому что я так велю. Ни о чем не спрашивай, просто делай.
— Хорошо, Эм, не волнуйся так.
Он встал и подошел к южному окну. Ближайшая вершина находилась примерно в миле отсюда, и он принялся считать покрытые снегом деревья, начиная с горной макушки. Силуэты деревьев были размыты от снега, и от этого считать их было довольно сложно.
— Подвинься немного.
Ее шепот, казалось, прозвучал прямо над его правым ухом, и он в удивлении повернул голову. Он не чувствовал ее на своем плече, зато почти ощущал ее теплое дыхание на своей щеке.
Эмеральда по-прежнему сидела на кровати футах в двенадцати от него.
— Я же попросила тебя немного подвинуться, милый, — раздался ее голос в его голове. — Мне нужно чуть больше места.
— Что ты делаешь? — воскликнул он.
— Тсс, я занята.
Он почувствовал какое-то шевеление в голове, как будто что-то в ней двигалось.
— Перестань суетиться, — сказал ему голос. — Мне не нужно так много места.
Затем ощущение чего-то инородного стало исчезать, и он почувствовал в своем мозгу ее нежное рокочущее мурлыкание.
— Теперь ты мой, — злорадно пропела она. — Что происходит? — спросил он в тревоге.
— Теперь тебе больше не нужно говорить вслух, милый, — вздохнула она в его мозгу. — Теперь, когда я внутри, я могу слышать твои мысли; а ты можешь слышать мои, если дашь себе труд прислушаться.
— Как ты это сделала?
— Просто думай этими словами, Альтал. Когда ты одновременно думаешь и говоришь, здесь возникает страшное эхо.