брызги раскаленного металла, они падают вниз, на толпу. К крикам ужаса примешиваются крики боли. Одна из капель прилетела в стену прямо передо мной, и мгновенно образовав в ней дырку, прожигая штукатурку и кирпич, ушла в глубь сантиметров на двадцать. А если такая попадет на тело? Мгновенная смерть.
Я сразу же достал из ячеек броню. Надеюсь, полиармидный слой защитит меня от подобного.
Что это вообще прилетело? Какое-то оружие Роя?
Легкая плазменная пушка. Устанавливается на панцирь бойца Роя. Прожигает до двух метров композитной брони. Скорострельность — до десяти выстрелов в минуту.
Плохо дело! Как бороться с таким?
Я, наконец, выбежал на площадь, замер на секунду, осматриваясь. Тут уже почти нет людей, все разбежались, лишь оглушенные взрывами, контуженные, раненные и убитые остались на ней. И убитых, к сожалению, очень большое количество. Кто-то кричит, взывая о помощи, некоторые лежат, пустыми глазами смотря в небо, часть оглушенных бесцельно бродят схватившись за голову. И по всюду на брусчатке, помимо куч мусора и брошенных вещей темные лужи высыхающей крови.
В дальнем конце, за разрушенным памятником Ленину, коптила десантная капсула. Она выполнена в виде трёхсторонней пирамиды и сейчас с каждой из сторон, откинулась плита, образуя аппарель для спуска. Видимо, в каждом отсеке сидит по одному бойцу Роя.
А где сами нападавшие?
Вспышки выстрелов видны в той стороне площади. Возможно, Степаныч уводит монстров подальше от площади, постепенной двигаясь в сторону стадиона и улицы Московской.
Правильно решение. Вся толпа бежит в другую сторону и таким образом мы сможем снизить количество жертв. Хотя бы тут, у нас.
Режим ноль.
Мысли перестали скакать. Голова ясная. Дыхание успокоилось.
Достаю телефон, набираю своего напарника.
— Мы уводим их на стадион, — сразу орет он в трубку. — Я всем нашим приказал бежать туда, устроим там этим уродам засаду. Двигай туда тоже! Бей их под панцирь, вниз, там у них слабое место. Одного уже завалили!
Не дожидаясь моего ответа, он нажимает «отбой». И я его понимаю — в разгар боя некогда вести долгие разговоры. И какие молодцы, смогли убить настоящего бойца!
Бегу по площади. Мимо лежащих трупов, мимо обгоревших, покалеченных тел простых жителей. Мимо раскуроченной сцены. Оторванная голова Ленина, призывно смотрит в мою сторону своими глазами без зрачков. Его рука показывает мне направление.
Пробегаю мимо «Пассажа» и у МакДональдса натыкаюсь на труп захватчика. В неровном свете мигающих фонарей рассматриваю его. Очень крупное, громоздкое тело, раза в два больше разведчика Роя. Такой точно не сможет обернуться в человека. Панцирь неровный, в буграх и шипах. Башка чуть выпирает над ним и тоже покрыта пластинами брони. Передние конечности и впрямь напоминают косы. Костяные, уродливые косы длиной примерно с метр. Совершенно понятно, что никаких других действий, кроме как убийств, это чудище выполнять не может. И он так же похож на насекомого. Страшного, отвратительного, огромного насекомого.
А рядом я заметил двух своих. Убитых. Рассеченных страшным оружием чудовища почти пополам. И не спасла их броня из полиармида. Я вспомнил их, Виктор и Урал, два друга, которые присоединились к нам совсем недавно. Их уровень был не выше пятого. Конечно, их АК-12 не могли пробить броню монстров. Без умений импланта такое почти невозможно. А они до нужных навыков просто не успели докачаться. И теперь уже никогда не успеют.
Надолго останавливаться возле трупа противника не стал — нет на это времени. Где то там, мои парни ведут жестокий бой и моя помощь им точно не помешает. Бегу дальше.
Извлекаю из ячейки быстрого доступа дробовик. Картечь, даже разогнанная и усиленная тут вряд ли поможет. Поэтому мгновенно меняю магазин у дробовика на снаряженный пулями. Мое развитое умение второй магазин теперь поддерживает уже три снаряжённых и готовых к бою хранилища для патронов. И один из них заряжен двенадцатимиллимитровыми пулями.
За это мне и нравится дробовик — за его универсальность! Хочешь пулями его заряжай, хочешь дробью, можешь гвоздей насыпать, он и ими стрельнет так, что мало не покажется.
Стали попадаться следы боя. Сожженые, взорванные машины. Перевернутый вагон трамвая тихо тлел на рельсах. Его я обошел стороной — мало ли наступлю на упавший контактный провод. Вырванные с корнем деревья и скамейки. Воронки от взрывов, с опаленными, словно оплавившимися краями, которые неярко светились темно-красным, почти бордовым. Это явно от выстрелов из плазменной пушки.
Перестрелка уже совсем близко. Я вижу яркие трассеры летящих пуль, и ответные выстрелы огненными шарами, и понимаю, что зашел в тыл противника. Звоню Степанычу — «аккуратнее стреляйте, там где то я посади вражин».
Пригибаюсь, опасаясь активных систем слежения врага, шарю кружком прицела по черным теням.
Вон одна из мрачных клякс задвигалась, зашуршала в кустах, долбанула ногой по скамейке, отчего та кувырком полетела в сторону. Боец Роя, пользуясь тем, что огонь прекратился, набирая скорость, рванул в сторону наших.
Ну нет, уродец, так не пойдет!
Скорость! Мощность!
Все на максимум.
БАХБАХБАХ.
Тройной выстрел, три разогнанные пули врезаются в бронированный панцирь и выплескивают всю заложенную в них энергию, стараясь добиться только одной цели — пробить, продавить, разрушить броню вражины.
С громким звуком, панцирь трескается и боец Роя словно спотыкается, валится на землю, попутно сбивая несколько урн. Но тут же вскакивает, с ревом разворачиваясь в мою сторону.
А с противоположной стороны улицы, из под высокого дерева, на меня стремительно летит ослепительный шар, размером с футбольной мяч. Это второй боец выстрелил из плазмогана.
Боевые инстинкты дергают тело в сторону, пропуская плазмоид над головой. А ко мне уже подбегает первый.
Снова мышцы, помимо моей воли дергают тело. Влево. Вправо.
Уродливые косы свистят над головой.
Уклонение. Прыжок.
Поднимаю одной рукой дробовик и на очередном взмахе чудища, луплю картечью по его правой лапище.
Жменя стальных шариков, усиленная умением, срезает длинную острую пику. Полностью отрывает ее от тела.
Чудище воет, из культи хлещет темная жидкость.
Но оно не останавливается. Взмах, другой, третий.
Оно все ближе. На ногах бойца Роя тоже есть костяные выросты, наподобие шпор, и оно очень умело действует ими. Я еле успеваю отпрыгивать, когда острейшие штуки, со свистом рассекая воздух проносятся, снизу.
И я понимаю, что долго таким акробатизмом заниматься не смогу — монстр рано или поздно поймает меня. Надо прекращать эти прыжки.
Подставляю под следующий удар активный щит. Шестиугольные пластины, мгновенно возникнувшие из пустоты, вспыхивая радужными искрами, принимают на себя удар, а я в это время хлещу картечью по его второй ноге, метя