Читать интересную книгу Невыносимая жара - Ричард Касл

Руку никак не давалась последняя пуговица на ее блузке, и она, приподнявшись на коленях, дернула ее в стороны; оторванная пуговица стукнулась о пол около плинтуса. Одной рукой Рук расстегнул застежку спереди на ее бюстгальтере. Никки сбросила бюстгальтер и с удвоенной яростью набросилась на мужчину. Их влажные от пота тела прижались друг к другу. Она протянула руку к его поясу и расстегнула ремень. Затем молнию брюк. Никки поцеловала его снова и прошептала:

— Средства защиты у меня в тумбочке.

— Пистолет тебе не понадобится, — ответил он. — Я буду вести себя как джентльмен.

— Только попробуй.

И она стиснула его в объятиях; сердце бешено колотилось у нее в груди от возбуждения и напряжения. Могучая волна обрушилась на Никки, затем отхлынула и унесла с собой все сложные, запутанные чувства и опасения, с которыми она боролась; ее просто увлекала первозданная стихия. В этот момент Никки ощутила себя свободной. Свободной от обязательств. От чьего бы то ни было контроля. От себя самой. Сжимая Рука в объятиях, она старалась слиться с ним и единое целое, прикоснуться к каждой клеточке его тела. Страсть захватила их обоих, и так они яростно двигались, ласкали, кусали друг друга, охваченные жаждой, которую нужно было удовлетворить во что бы то ни стало.

Никки не могла поверить в то, что уже наступило утро. Почему солнце светит так ярко, когда ее будильник еще не зазвонил? А может быть, она проспала? Приоткрыв наконец глаза, она сообразила, что комнату освещает мощный прожектор полицейского вертолета.

Она прислушалась, но не услышала ни сирен, ни мегафонов, ни тяжелых шагов русского по пожарной лестнице; вскоре свет погас, вертолет улетел, и гул винтов стих вдали. Она улыбнулась. Возможно, капитан Монтроз сдержал свое слово и отозвал патрульную машину, но он ничего не говорил насчет вертолетов. Хит обернулась к будильнику; он показывал 1:03, но этого никак не могло быть. На ее наручных часах было 5:21, и Никки поняла, что электричества не было примерно четыре часа.

Рук сделал долгий, медленный вдох, и Никки почувствовала, как вздымается его грудь, прижатая к ее спине, затем ощутила прохладное дуновение на влажном затылке. «Черт возьми, — подумала она, — он обнимает меня во сне». Окна были закрыты, в спальне стояла ужасная духота, и их обнаженные тела были покрыты капельками пота. Она подумала было отодвинуться, но вместо этого еще крепче прижалась к Руку. Ей понравилось это чувство — как будто тела их были созданы друг для друга. Джеймсон Рук. Итак, как же это получилось?

С того самого дня, когда он свалился ей как снег на голову, не проходило буквально и часа без того, чтобы он не вызывал у нее раздражения. И вот теперь она лежала с ним в постели после того, как они занимались любовью. И это была прекрасная ночь. Если бы детективу Хит захотелось допросить саму себя, она призналась бы под присягой, что с самой первой встречи между ними пробежала искра.

Он, разумеется, не стеснялся намекать на это при любой возможности, и, вероятно, именно это вызывало в ней наибольшее раздражение. Вероятно? Но его уверенность отступала перед более могучей силой — ее упрямством. Да, здесь с самого начала что-то было, и теперь, вспоминая последние недели, она поняла, что отрицала это чувство тем яростнее, чем сильнее оно завладевало ею.

Никки подумала: а что еще ей приходилось в своей жизни отрицать? Ничего. Абсолютно ничего. Чушь собачья. Иначе почему ее так смутили слова любовницы Мэтью Старра о том, что бесперспективные связи — это лишь способ оградить себя от серьезных отношений, и почему женщина спросила ее — именно ее, Ники, — понимает ли она, что это значит.

На сеансах психотерапии, которые Никки посещала после убийства матери, ей говорили, что она окружила себя толстой броней. Как будто для того, чтобы узнать это, ей требовался психотерапевт. И ее не нужно было предупреждать о том, как опасно постоянно отказываться от удовлетворения своих желаний и потребностей, о том, что нельзя слишком долго прятать их, надвигать в некую запретную зону.

Сеансы у психотерапевта давным-давно закончились, но Никки часто размышляла — нет, не просто размышляла — тревожилась, о том, что выстроила вокруг себя высокую стену, сосредоточившись исключительно на работе. Тревожилась насчет того, что однажды наступит день, когда она потеряет ту часть себя, которую охраняла так тщательно, и никогда больше не сможет ее вернуть. Что, например, произойдет, если броня, которую ты наращиваешь вокруг самой уязвимой части своей души, становится настолько твердой, что ты сам уже не в состоянии сквозь нее пробиться?

Никки вспомнила подаренную Руком репродукцию Сарджента. Подумала о беззаботных девочках, зажигающих фонарики; интересно, что с ними сталось потом? Сохранили они свою невинность после того, как перестали носить короткие платьица и на лицах их появились первые морщинки? Неужели они забыли, что такое бездумное счастье, забыли, каково это — бежать босиком по влажной траве, просто потому, что это приятно? Остались ли их души такими же юными, или вмешалась жизнь и сделала этих девочек настороженными и жесткими? Может быть, и они «построили крепость вокруг своих сердец»[85] за сто лет до того, как Стинг написал эти строки?

Занимались ли они дружеским сексом с бывшими «морскими котиками» только для того, чтобы сердце забилось немного чаще? Или со знаменитыми журналистами, знакомыми с Миком и Боно? Нет, этих двоих нельзя сравнивать… С другой стороны, почему нельзя?

С Руком все было иначе — он с самого начала заставил ее сердце биться учащенно, и только после этого она захотела его. Она ощущала это волнение каждый раз в его присутствии, и теперь кровь струилась у нее по жилам еще быстрее. Почему секс с Джеймсоном Руком показался ей таким невероятным?

«Гм-м», — подумала она. Он был страстным, это точно. Он возбуждал ее — и удивил, ага. И еще, он был нежным, в нужные моменты, но не слишком часто и не слишком долго, слава богу. Но самое главное отличие Рука от Дона заключалось в том, что он был игривым. И делал игривой ее. Рук подарил ей смех. С ним было забавно. Секс с ним не был серьезным или напряженным занятием — ни в коем случае. В постели с Руком она испытывала радость.

«Моя броня все еще при мне, — подумала она, — но сегодня Рук все равно пробил ее. И увлек меня за собой». Никки Хит обнаружила, что тоже может быть игривой. И, повернувшись к Руку, она склонилась над ним, чтобы доказать это.

Их разбудил ее мобильный телефон. Она села, щурясь в ослепительном солнечном свете и пытаясь сообразить, где находится. Рук поднял голову с подушки.

— Что это, побудка?

— У вас уже была побудка, мистер.

Он рухнул обратно на постель, закрыв глаза и улыбаясь этому воспоминанию.

— И я проснулся.

Она прижала трубку к уху.

— Хит.

— Привет, Никки, я тебя не разбудила? — Это была Лорен.

— Нет, я уже встала. — Она нашарила на тумбочке часы. 7:03. Никки постаралась взбодриться.

Когда подруга из отдела судебно-медицинской экспертизы звонит вам в такую рань, это делается явно не для того, чтобы поболтать о жизни.

— Я подождала до семи.

— Лорен, правда, все нормально. Я уже сделала гимнастику и оделась, — сказала Никки, глядя на свое отражение в зеркале — без одежды.

Рук встал с кровати, и рядом с ней возникло его улыбающееся лицо.

— Ну, это правда лишь наполовину, — прошептал он.

— О… Я так понимаю, что ты не одна. Никки Хит, ты одна или нет?

— Одна, это телевизор. Реклама всегда так громко орет.

Она повернулась к Руку и приложила палец к губам.

— Ты с мужчиной.

Никки решила, что пора сменить тему:

— Что там у тебя, Лор?

— Я провожу осмотр места преступления. Записывай адрес.

— Погоди, сейчас найду ручку. — Никки подбежала к комоду и схватила ручку. В комнате не нашлось ни бумаги, ни блокнота, поэтому она пролистала «First Press» с портретами Рука и Боно на обложке и нашла рекламу водки. — Записываю.

— Я на стоянке для конфискованных машин около выставочного центра Джавитца.

— Я знаю, где это. Западная… как же ее, Тридцать восьмая?

— Угадала, только Двенадцатая, — сказала Лорен. — Водитель эвакуатора обнаружил тело в машине, которую привез на стоянку. Дело ведет Первый участок, но я подумала, что надо тебе позвонить, потому что это тебя точно заинтересует. Я нашла одну вещь, которая может иметь отношение к убийству Мэтью Старра.

— Что это? Скажи мне.

Никки услышала в трубке голоса, затем шуршание: Лорен прикрыла телефон и заговорила с кем-то, потом снова обратилась к Никки.

— Послушай, прибыли детективы из Первого, от них прямо пар идет, так что мне пора.

Увидимся, приезжай.

Никки повесила трубку и обернулась к Руку, сидевшему на краешке кровати.

— Вы меня стыдитесь, детектив Хит? — с театральным выражением произнес он. Светский выговор напомнил Никки о его матери — Грандам. — Вы спите со мной, но прячете от своих аристократических друзей. Я чувствую себя… дешевкой.