Выжимаю из себя улыбку. Рот уже болит от этой лжи, а деваться некуда.
— Малинка, не говори ерунды. Иди ко мне, — забираюсь к ней на высокую больничную кровать. Притягиваю к себе. Марина обнимает меня своими худенькими ручками, приложив голову к плечу. — Слушай меня. Всё будет хорошо. Ты выйдешь отсюда совершенно здоровой. Мы найдём для тебя самую лучшую школу. И ещё художку. А потом мы с мамой будем реветь на твоём выпускном. И я помогу тебе собраться на твоё первое в жизни свидание. Поняла меня?
— Да, — шмыгает носом Малинка.
Рома разворачивается к нам. Подходит к кровати. Осторожно касается маленькой бледной Малинкиной ладошки.
— Здравствуй, — улыбается он, обнажая ямочки на щеках. Марина садится ровнее, протягивает ему руку. Рома пожимает, улыбаясь ещё шире. — Хочешь, я познакомлю тебя с одним хорошим мальчуганом? Он, правда, немного младше тебя, но ему одному тоже грустно. Вдруг вы сможете друг друга развеселить?
— Хочу… наверное, — смущается Малинка.
— Его зовут Никита, — рассказывает Рома. — Я сегодня буду у него. Мы можем вместе с ним вам с Катей позвонить по видеосвязи. Как тебе такая идея, Мариш?
— Давайте, — оттаивает малышка.
— Тогда договорились. Вы тут пока будете осваивать твой новый телефон, я как раз доберусь до Ника и мы с вами свяжемся. Катерина Евгеньевна, с вас номер телефона Марины, — подмигивает мне.
— Я пришлю, — благодарно ему улыбаюсь.
Этот мужчина снова становится точкой моего равновесия. Ему действительно хочется улыбаться. По-настоящему. Без всей этой мерзкой, осточертевшей фальши.