— По свидетельствам командира пограничного полка, там еженощно ведутся настоящие сражения, — поражалась старшая принцесса, апеллируя к своей бабушке: — Ни разу в нашей истории о подобном не упоминалось.
— Ну почему, — графиня Эзокан, выглядела слишком задумавшейся. — Довольно много раз на нулевой уровень забирались Топианские Коровы, некоторые из них даже Барьер преодолевали. Частенько следом за выходящими из Топей воинами Похода полчища валелей тянулись, словно на привязи, и тоже до полей доходили.
— Ай, это ведь совсем не то! — дергала плечиками Файналия. — Были бы подобные случаи, никто бы не стал бить тревогу. Здесь совсем иное…
— О чем идет речь? — насторожился бездельничающий под двумя парами женских рук Невменяемый.
Старшая принцесса вопросительно переглянулась со своей бабушкой, та равнодушно пожала плачами и молодому герою была пересказана вся история разразившейся у границы с Топями трагедии. Напоследок еще и вопрос последовал, весьма двузначного толка:
— Кремон, ты ведь и сам достаточно опытный исследователь Гиблых Топей, что думаешь об этих странных явлениях?
— Да, весьма уникально и интригующе! — признался парень. — Будь во мне силы Эль-Митолана — не удержался бы и сам помчался к границе для осмотра собственными глазами.
— Там и без тебя будет кому справиться: завтра утром к границе выдвигаются основные силы нашей армии во главе с первым наследником царя. Преследуется двоякая цель, и монстров отбросить, проредить и генеральные учения провести перед очередным Походом. Но ты лучше попробуй угадай причины такого муравьиного шевеления.
— Чего тут гадать, мне видятся только две причины, — стал рассуждать Кремон, мысленно с удовлетворением отметив, что уж теперь он сможет встречаться с Молли в любое время дня и ночи. — Либо защитное поле Барьера стало давать сбои, либо живности в Гиблых Топях развелось столько, что она не имеет там шансов прокормиться. Вот и рвется за пределы ограждений в сторону зеленеющих полей и лесов.
— И это все? Да так и мы рассуждаем. Мог бы и оригинальнее что придумать.
— Говорю же, надо вначале самому посмотреть, а так чего издалека палкой махать?
Толку никакого…
После этого разговора незаметно пролетела целая неделя. Разговоры про хищную напасть из Топей продолжались, став чуть ли не основной темой дня, но особых ассоциаций или громкого отклика в душе не вызывали. Невменяемый все свободное от любви и лечения время провел в хранилищах артефактов, уже практически осмотрев все самое интересное и начав интенсивно разрабатывать все самое перспективное.
Но к концу недели он почувствовал в душе странное разочарование: любой, казалось поначалу, уникальный предмет, в итоге оказывался бездействующей и совершенно непонятной пустышкой. Да, порой красиво, да, порой сложно и страшно витиевато — но совершенно ненужными ни в быту, ни в бою, ни в науке. Даже закралось нехорошее подозрение, что в хранилище находятся только то, что давно пора выбросить на свалку или попросту раздать малолетним детям для забавы.
Все легендарные россказни о несметных богатствах огов теперь казались гостю надуманным мифом и он никак не мог понять, что делать дальше. Естественно, еще оставалась целая куча артефактов, которые он для себя отобрал для исследований и экспериментов, но в то же время он стал понимать, что используя только одну голую теорию и не применяя магические умения Эль-Митолана — он ничего не добьется.
Ну еще отложил несколько вещиц для более пристального и длительного обследования.
Причем выбирал их больше по наитию, чем здравым рассудком. Несколько совершенно непонятных вещей и один вполне понятный, как с первого взгляда пояс. Но если выбранные вещи вообще не поддавались какому-то определению, то широкий, состоящей из литых толстых пластин металла пояс, поражал именно своей обыденностью. То есть такой мог быть у любого воина и выполнять скорей всего чисто декоративную функцию для парада или торжественного караула. Вся несуразность исчислялась тем, что пояс был найден в Топях вместе с набором других артефактов и числился в единственном числе. Подобных раритетов в мире Тройной Радуги больше не существовало. Так, по крайней мере, утверждалось смотрителем хранилищ.
Зарядить его ни Эль-Митоланам, ни Галиремам не удавалось. Просмотреть какие-то магические структуры внутри — тем более. Просто носить на себе — тяжело и неудобно. А вот все равно, пояс почему-то лежал на столе и просился на дальнейшие пробы и обследование. Только вот иллюзий по этому поводу и каких-либо надежд Кремон не питал. Наоборот — сильно расстраивался.
Именно в таком печальном и мятущемся состоянии герой и шел по хорошо знакомой крытой террасе, когда вновь со стороны все того же окна услышал возмущенный голос Спина:
— Да что это у вас тут творится! Уже сутки не могу к тебе добраться! — болар висел за толстенной решеткой, да еще и прикоснуться к ней боялся: — Она еще искрами лупит!
— О! Дружище! Как я рад тебя видеть! — запричитал Невменяемый и указал рукой на крышу: — Давай туда, сейчас я выберусь.
И уже через несколько минут друзья встретились на крыше дворца, обмениваясь шутками и подначками. Хотя болар продолжал бурно выказывать свое недовольство:
— Чего это тут бояться стали?
— Ха! Да ты ведь ничего не знаешь. Жуткий скандал произошел. Какая-то стая твоих диких собратьев повадилась влетать во дворец и таскать разные блестящие побрякушки. В том числе и несколько жутко дорогих люстр, украшений и даже колье утащили. Царь так рассвирепел, что приказал сжигать каждого болара, который подлетает к дворцу, да Галиремы заступились за детей природы. В итоге самодержец приказал все обнести решетками, что и было сделано быстро и качественно. Но меня удивляет, почему тебя не пропустили ко мне?
— Ты меня спрашиваешь!? Кого только не просили, все отвечают что доложат, но чуть позже, слишком дескать господа заняты! — и при этом Спин показал своему другу условными, давно оговоренными знаками, что за ними сейчас подсматривают и подслушивают сразу два отделенных сознания. А другим движением корешков, показал, что имеет очень важное сообщение.
Поэтому Кремон понял, что следует не заострять внимание на слишком скользких темах и отделался общеизвестным оправданием:
— Так ведь возле границы с Гиблыми Топями еженощно военные баталии с тварями идут, вот все и изнервничались. — А потом сменил тему разговора: — Ты лучше расскажи как ваши успехи в деле окультуривания соплеменников?
Болар понял, что следует говорить как можно занудней и однообразней и на полчаса затянул пересказ о том, как они летают с места на место и какими словами убеждают другие разумные растения. Вначале исчезло одно сияние неизвестного наблюдателя, а потом и второе. Наверняка уже все соглядатаи знали, что болары умет видеть некоторую магию и отождествляться от ненужной слежки. Так что если сразу ничего интересного друзья не сказали в беседе между собой, то и потом не скажут.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});