Итак, данный документ представляет Траяна и Плотину как императорскую пару, сочувствующую евреям. А тем временем конфликт, разгорающийся между римлянами и местным населением восточных провинций с одной стороны и евреями с другой, в 115 году вспыхивает восстаниями в Киренаике (в сегодняшней Ливии), в Египте и на Кипре. И это еврейское восстание удается подавить лишь после нескольких лет тяжелого противостояния, и произойдет это лишь при следующем после Траяна императоре.
Сам Траян уже с 113 г. находился на Востоке, где вел крупномасштабную, продолжительную, но в конце концов победоносную войну против парфян на землях нынешнего Ирака. Плотина вместе с Матидией, племянницей императора, также перебирается в те края. Об этом свидетельствуют сохранившиеся надписи. И если даже Плотина не сопровождала мужа на самом переднем крае, где проходили боевые действия, она всегда находилась где-то неподалеку, и потому наверняка незамедлительно оказалась рядом с Траяном и когда в Антиохии с ним случился апоплексический удар, и когда в августе 117 г. он умирал в приморском городе Селинус (Selinus) на территории современной Турции (в 45 км от Аланьи).
Повсеместно считалось, что не кто иной, как Плотина распорядилась тогда дальнейшей судьбой империи. Современники не сомневались, что именно она склонила умирающего Траяна к официальному усыновлению Адриана – внука сестры императора. Таким образом, Траян указал на него как на преемника.
Но понимал ли тогда сам Траян, что он делает? Одни утверждали, что императрица в течение нескольких дней держала смерть мужа в секрете. Другие говорили, что Траян якобы говорил едва слышным голосом с задернутого занавесью ложа, но голос был не императора, а подставленного Плотиной человека. Ходили слухи, что и печать на последних письмах к сенату была поставлена перстнем не императора, а императрицы. И нет никаких сомнений, что в осуществлении ее планов Плотине помогал префект преторианцев Ацилий Атиан.
И даже если истинная правда то, что в последние дни жизни императора разыгрывались подобные описанным сцены, все равно все свершилось по его воле. Траян в течение многих лет опекал и поддерживал Адриана, приобщал его к государственной деятельности, продвигая на все более ответственные должности (последней был пост наместника Сирии), ведь он был ближайшим родственником императора, внуком его сестры, да к тому же еще и земляком – оба они родились в испанском городе Италика.
Можно смело утверждать, что так или иначе официально оформляя усыновление Адриана, Плотина лишь воплотила в жизнь то, к чему ее муж стремился, но просто был уже не в состоянии сделать самостоятельно. Правда, ходили слухи и о том, что в последние месяцы жизни Траян поменял свои планы и подумывал назначить преемником кого-то другого, и даже якобы намеревался передать право выбора нового императора сенату. Однако это мало правдоподобно. Во всяком случае, даже если окончательное решение о выборе Адриана приняла Плотина, это был хороший – да просто прекрасный! – выбор, поскольку тот оказался достойным преемником великого императора.
Траян умер в самом начале августа 117 г. Об усыновлении Адриана было публично объявлено 11 августа. Плотина вместе с племянницей покойного, Матидией, перевезла урну с прахом в Рим и поместила в нишу у подножия воздвигнутой по велению самого императора колонны, покрытой барельефами, изображающими многочисленные сцены войны с даками.
Адриан прекрасно понимал и ценил то, что сделала для него Плотина. Когда она умерла в 122 или 123 г., он не только в течение девяти дней соблюдал строгий траур, но даже сочинял хвалебные песни в ее честь, а впоследствии воздвиг в Немаусе (современный Ним) и назвал ее именем прекрасную базилику из белого мрамора, в которой был просторный зал для собраний. Почему именно там? Одни считают, что Плотина была оттуда родом, другие – что именно в Немаусе императора, возвращавшегося в Рим из Британии, застала весть о ее смерти. Адриан построил ей храм и в Риме, поскольку сенат причислил ее к сонму богов как Diva Plotina – Божественную Плотину. Прах ее, вероятнее всего, был захоронен рядом с прахом мужа – под колонной Траяна.
Сабина
Vibia Sabina
Первая и единственная жена императора Адриана, правившего в 117-138 гг.
Родилась около 85 г.
Вышла замуж за Адриана до 100 г.
Титул августы получила до 128 г. – с этого года чеканились монеты с ее именем и титулом.
Умерла в 136 или 137 г.
Не позднее 138 г. была причислена к сонму богов как Diva Sabina. Потомства не оставила.
Отцом Сабины был консул 97 г. Луций Вибий Сабин, матерью – Матидия, дочь сестры императора Траяна. В возрасте около 15 лет Сабина вышла замуж за Адриана, который был почти на десять лет старше жены. В то время он лишь стоял на пороге великолепной карьеры. Адриан уже успел отслужить в армии – трибуном трех разных легионов. К моменту женитьбы он как раз вступил в должность квестора, которая представляла собой, как мы сегодня сказали бы, первую ступень служебной лестницы, ведущей к высшим министерским должностям.
Брак Адриана с Сабиной состоялся прежде всего по настоянию Плотины, которая была подругой Матидии. Траян, похоже, относился к этому союзу без особого одобрения, хотя молодой человек был его земляком – оба они родились в одном и том же испанском городе Италика.
В последующие годы Плотина активно помогала в развитии карьеры молодого человека, чего он, впрочем, более чем заслуживал, обладая незаурядной энергией, прекрасными способностями в области военного дела и талантом организатора. И именно Плотина сделала все от нее зависевшее, чтобы в августе 117 г. было объявлено о том, что император официально усыновил Адриана. Говорили, что для этого она даже пошла на некоторые нарушения формальной процедуры и сама выступила в роли режиссера-постановщика нужной сцены, исполненной у ложа умирающего супруга. Итак, Адриан был провозглашен императором благодаря стараниям трех женщин – императрицы Плотины, своей тещи Матидии и жены Сабины. Надо признать, что Адриан должным образом оценил их благосклонность. Что касается двух первых дам, он совершенно открыто демонстрировал им свою благодарность. Каждая из них в свое время получила надлежащие почести и привилегии, включая обожествление. Когда в 119 г. Матидия умерла, Адриан сам произнес в честь тещи траурный панегирик, который впоследствии был высечен на мраморной плите, благодаря чему и дошел до нас хотя бы частично. На этой плите мы читаем чудесные слова: «При жизни она была любима мужем. После его смерти долго оставалась вдовой, хотя была женщиной во цвете лет, к тому же очень красивой внешности и кристально чистых помыслов. Матери своей она выказывала надлежащее послушание, сама же как мать была более чем снисходительна. Ни с кем она не была сурова, никого в жизни не побеспокоила. Даже меня она никогда ни о чем не просила, хотя сам я просто жаждал этого. Она предпочитала бескорыстно радоваться тому, как меня вознесла судьба, чем этим пользоваться».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});