Ты, да и друг твой, Оксли, но из него так и прет благородное происхождение. Ладно, это потом. Влад Чудной, предлагаю тебе быть моим оруженосцем. Будь я во славе или в опале, в богатстве или в нищете. Не обманывать и не предавать. Верно служить королю. Быть со мной до тех пор, пока сам не станешь достойным сэром, — лейтенант смотрел твердо и требовательно.
Да, это мой шанс. Стать сильнее, выше других. Конечно, появится дополнительная ответственность, но уж это я как‑нибудь переживу.
— Да, лэр! Клянусь следовать Вашей воле и не предать Вас! — не знаю, как должны отвечать оруженосцы, но ответил я в таком старомодном стиле, будто что‑то прошептало изнутри.
— Да, да! — закричал Ивн. — Свершилось чудо! Сэр Генри Вайд взял оруженосца! — только что сосредоточенный целитель, лечивший больных, тот, кого они прославляли в молитвах за спасенную жизнь, прыгал возле их командира с криками и воплями, размахивая руками и с довольной улыбкой на лице. На это странное зрелище смотрели все в пределах досягаемости.
— А ну прекрати, паршивец! А то схвачу и отлуплю! — красный как рак лейтенант сделал попытку подняться.
— Все, все, я уже ухожу, мне нужно в штаб, там дадут новые указания, — резко развернулся и быстрым шагом пошел прочь. А лейтенант так и не поднялся.
— Вот шалопай. Вечно меня в неудобное положение ставит. Вроде и академию почти закончил. И умен, и молод, и красив. И уважают его, несмотря на возраст. Прекрасный целитель, за прошедший месяц уже не одного из лап смерти вытащил. А все такой же, никак не наберется серьезности, — грустным, смирившимся со всем этим, голосом пожаловался мне лейтенант.
— И с оруженосцем этим. Команду дали найти, а я и не хотел, дураков всяких брать. А он меня и пилил вечно, возьми да возьми. Даже когда меня лечил, потом не хотел сюда идти. А разве бывшим закупам целителей дадут? Только самым тяжелым, да и то после коронных. Вот тогда я про тебя и подумал, предложил ему кандидата посмотреть, он сразу отпросился. Не все могут правду ото лжи отличить. Вот и причина, почему я якобы его позвал, но я тебя еще до боя хотел взять, а потом заказал, если выживем в этом бою, предложу. Ты меня понимаешь? — бросил он на меня короткий взгляд, такое чувство, что он передо мной оправдывается. Наверно многое накопилось и теперь он пытается высказаться. В таких случаях лучше просто промолчать, показать поддержку, а не влезать со своими пятью копейками. Поэтому я просто кивнул, якобы понимаю, ясен пень. Тем временем лейтенант продолжил:
— Ты пойми, теперь, когда ты стал моим оруженосцем, ты как бы стал моей семьей, секретов у нас друг от друга быть не должно. Я не люблю все эти точные соблюдения этикета. Салюты мечом. Лживые улыбки, вопросы о погоде и моде. Я не потомственный дворянин, как и ты, поэтому будь готов, что тебя будут всячески задирать. В дуэли без меня не вступать, я за тебя в ответе. Лорды и рыцари тебя не тронут. А вот их дети и оруженосцы других рыцарей попробуют на прочность, но раз ты с орками справился, то и с этими справишься, уверен. Старайся быть вежлив. Кстати, читать и писать умеешь? — прикинув все за и против, решил ответить правду.
— Вывески читаю нормально, все понятно. А вот практики писать мало было. Нужно уделить этому внимание.
— Фух, а то это самая большая морока, сам помню, как учился. Ты все понял?
— Да, сэр!
— Тогда делаем так. Сейчас собираешь людей. У кого раны еще не заросли — на телеги и на побывку. Все снаряжение оставить здесь. Никого не напрягать, что бы то, что зажило, не разошлось, — я взглянул на рану. И вправду зажило. Розовая молодая кожа пробивалась из‑под гноя и грязи, что вышла из раны. Пытался потыкать пальцем, но был остановлен.
— Меня слушай! — казалось, что отдача инструкций и команд вернула старого лейтенанта на место. Минута слабости закончилась, поэтому, как бы мне ни было любопытно, стал слушать. — Вон волов запрягают, так что не волнуйся. Вопросы?
— Кому я подчиняюсь сейчас? Как мне приветствовать других благородных? — других я сказал потому, что рыцари являются ненаследственными дворянами. — Что делать, если меня попытаются не пустить в порт? И самое главное, кто нас будет кормить и от кого это требовать? — и вправду, голод я чувствовал вполне отчетливо.
— Так, приказ возвращаться — это приказ сэра Лодика — командующего. Все ополчение возвращается в город. Так что никто не остановит. Еда будет, подойдешь чуть что — к коменданту. Сейчас голову не морочь, просто иди и якобы ты обычный сержант. Дорогу помнишь?
— Да, сэр!
— Ну, все, я в штаб, нужно еще узнать задачи. Если ничего срочного, то буду завтра с утра, надо на тебя бумаги подготовить. Давай до завтра, — уже хотел было уйти лейтенант, но я его остановил.
— Сэр, разрешите дать Вам совет?
— Ну? — лейтенант был озадачен, какой еще совет.
— Вы, после того как Ивн всем расскажет, как заставил Вас взять оруженосца, скажите ему, что в отместку найдете ему будущую жену, ну или что‑то в этом роде, — смотря на непроницаемое лицо лейтенанта, я подумал было, что совершил ошибку. Полез не в свое дело, кто знает, как он к этому относится. Где‑то секунд десять ничего не происходило, пока лейтенант не засмеялся. Ох, я прямо испариной покрылся, ожидая его реакции.
— Я не ошибся, — сквозь смех сказал лейтенант. — Давай!
И, хлопнув меня по плечу, пошел тем же маршрутом, что и Ивн. Идя и хохоча. Те, кто шел мимо, провожали его взглядами и крутили рукой у виска, видимо, этот жест тут имеет такое же значение, как и у меня дома. Но остановить его, а тем более что‑то сказать, язык ни у кого не поворачивался.
Рыцарская цепь, которую лейтенант достал из‑под панциря перед уходом, сделала свое дело. Странно, я никогда ее не видел на доспехах, наверно, лейтенант ей не любит козырять. Что еще дает ему плюс. Так, нужно собираться, а то потом в ворота не войдём. Встал я осторожно. Хоть ничего не болело, но следовало не делать резких движений и быть аккуратным. Снаряжение уже давно было снято, и волов почти всех запрягли.
Аккуратно положили сильно раненых и усыпленных в возы. Роланда и его компанию припряг еще сгонять за обмундированием на старое место. Эта уже вся развалилась, да и грязная. Спросил ребят, они знали, где наш порт находится, а когда пообещал им перекус, с удовольствием согласились нас проводить.
Еще не все подразделения закончили собираться. Поэтому в воротах толкучки не было. Люди, что видели нас, кричали здравницы. Из офицеров мы никого не встретили, зря я опасался. Беспрепятственно заехали. Я дал команду на помывку. А сам пошел к коменданту за ранним ужином. Он, как и другие тыловики, попытался юлить со мной, команды не было, ничего не знаю, видимо, не выходит у меня работа с этими службами. Я очень устал, за сегодня много событий, и идти на компромиссы. В результате чего комендант был украшен фонариком под правым глазом и познакомился с оруженосцем сэра Генри. Собираясь уйти, я сказал ему, что перед тем, как дать своим бойцам, он сам съест миску каши, чтоб не плюнул туда, так, на всякий случай. А если будет невкусно, то будет он есть эту кашу, пока не лопнет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});