— Поздравляю.
— Подожди. К чему это я… Значит, я уезжаю. Может быть, даже послезавтра. Как инспекцию закончу, все здесь проверю и в обратную дорогу. А ты, мой старый друг, получишь погоны оберстлейтенанта и батальон под свое начало. На мое место. Включая полномочия. Кайзер подпишет любое мое назначение, когда я порадую, что мертвая чума закончилась, не успев начаться. Мы еще правильно акценты расставим и будет вообще хорошо.
— Я бы лучше в отставку подал. И на местных скалах осел. Пока топтался здесь, кое-какие мысли появились.
— На карте мысли покажешь?
— Легко… Смотри, вот Тазили. Вот дороги, которые я смогу контролировать. Вот тут, тут и здесь форты воткну. Картечниц и пушек я с британцев успел нахапать. Если еще родина не забудет и подбросит чего из стреляющего железа, то меня не сковырнуть.
— В песках? Оно тебе надо?
— Я с русскими поговорил. Думаю, помогут. И отец обещал бюргеров прислать из желающих свои наделы получить. Я здесь рай построю, рай на земле. Посреди пустыни.
— Даже так?.. Очень интересно… Знаешь, на побережье застряли первые фольксдойчи, кто рискнул и поехал за лучшей долей. Как про зомби заорали — про них и забыли. Сидят рядом с портом, не знают, куда податься. И русские инженерный батальон прислали, должны дороги начать строить. Что-то там хитрое, чтобы песок хотя бы год под колесами не разваливался. Потому уже нормальные замостят.
— Можно на все это наложить лапу?
— Ветку до тебя точно протянут, в первую очередь. Телеграф уже тащат.
— И людей. Мне очень нужны люди. Скорее всего, батальона для контроля территории хватит. Парни даже гиен к делу пристроили. Но простых работяг не хватает. Не в пещерах же зимовать, а уже сентябрь начался.
— Гиен?.. Я должен это видеть.
Убедившись, что про зверье никто не шутил, Кляйн позвал приданного фотографа и приказал сделать несколько фото. Умника с треногой оберстлейтенант собирался прихватить обратно, чтобы потом продать снимки газетчикам в качестве эксклюзивного материала. Поэтому фотографии в прессе появились позже, чем радист на развернутом искровом передатчике отрапортовал в штаб:
“Сводные части Рейха и Российской Империи уничтожили восставших мертвецов вместе с колдунами. Опасность ликвидирована. Гауптман Шольц и капитан Седецкий разгромили вражеские войска, обеспечив полную безопасность южных границ. Верные солдаты Германии и добровольцы Российской Империи поддерживают порядок на территории, готовясь принять первых поселенцев. Военным губернатором южной Сахары назначен фон Шольц. Детальный доклад по прибытии, оберстлейтенант Кляйн”.
***
Севший дирижабль встречала огромная делегация. И если босса Гарнер знал, то людей в плащах и широкополых шляпах видел впервые.
— Мальчик мой, ты не поверишь! Меня уже неделю трясут из правительства, оптом скупили весь груз, который ты доставил из Африки. Я заломил цену, так оплатили не торгуясь. Военные уже пытаются придумать, как использовать зомби себе на пользу.
— Добрый день, мистер Шильман. Значит, мне все выгружать этим парням?
— Да. И проверь в карманах, чтобы ничего не завалялось. Обшарят для профилактики все, от верхушки летающей калоши до самого низа.
— Можете мне поверить, после пережитого никто из экипажа даже пальцем не коснется этой дряни. Мы всю дорогу слушали новости по искровому приемнику, волосы дыбом стоят. Говорят, всю Африку съели.
— Я бы не расстроился. Но буквально по дороге в аэропорт купил газету на улице. Молния. Германцы прикончили колдунов, зараза уничтожена.
На разгрузку ушел час. Гарнер показал, где в трюме складированы трофеи, затем безропотно дал себя досконально обыскать. Люди из правительства не обратили никакого внимание на ручные картечницы Томпсона, зато заглянули буквально в каждую щель, выискивая шаманские амулеты. Вдруг кто-то решил рискнуть здоровьем?
Наконец, когда все закончилось, громила сел в автомобиль к шефу и лимузин покатил к выходу с летного поля.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Прошу прощения, мистер Шильман. Я был вынужден выплатить капитану и матросам премиальные и сверхурочные. За указанные вами лимиты не вышел, но и сэкономить не получилось.
— В пять тысяч уложился?
— В три.
— Можешь забыть тогда. Оставшиеся две считай премией.
— Вы очень добры ко мне, босс.
— Хо, я просто не буду тебе говорить, сколько мы выручили из этой поездки. Жаль, второй раз туда отправиться не получится. Правительство официально ввело запрет на любые научные экспедиции в Африку. Прикрылись восставшими мертвецами. Хотя, скорее всего, там скоро будет не протолкнуться от хватких мальчиков, кто мечтает сделать карьеру.
— Там можно сдохнуть. А это не очень хорошо для карьеры.
— Я о том же. Поэтому — это направление сворачиваем и не будем раздражать людей в черном… Значит, у тебя отпуск до конца сентября. Первого числа жду обратно в офис. Посмотрим, что еще интересного получится организовать. У тебя ведь нюх на перспективные проекты.
— Камни за груз передаст капитан. Он спрятал посылку в оболочке. Как только суматоха закончится, заберет.
— Да, я с ним успел парой слов переброситься… Не хочешь вечером в театр? Выступает Парижская группа, танцы, песни и что-то новомодное.
— Спасибо, я лучше побуду дома. Устал с дороги.
— Представляю, мой мальчик. Тебе досталось… Хорошо. Не буду дергать. Жду, как отгуляешь отпуск. Надеюсь, премиальных хватит.
***
Теперь на любой звонок к дверям первой спешила Нина Августовна. Женщина все ждала хоть какую-нибудь весточку о пропавшей дочери. Вот и в этот раз, не успела прислуга подать чай к ужину, как зазвенел колокольчик и вся семья устремилась в прихожую.
Перешагнув порог, господин Бахрушин сразу заявил:
— Я с хорошими вестями, очень хорошими! Поэтому попрошу успокоиться, не лить слезы и не волноваться! Жива ваша младшенькая, цела и невредима.
Суматоха улеглась только через полчаса. Женской половиной были выпиты все успокоительные капли, вытерты заплаканные глаза и теперь Найсакины внимательно слушали, что рассказывает доверенное лицо графа Салтыкова.
— Его Сиятельство был очень недоволен. Вся эта история с мертвыми легла на репутацию черным пятном. Поэтому, как только все удалось узнать, подтвердить несколько раз, так сразу к вам. Значит, зомби всех изничтожили. Никакой опасности больше нет и не предвидится. Корпус укрепился на южной границе и туда скоро перебросят дополнительные части. Связи телеграфной пока нет, линию тянут. Но мы надавили на все возможные рычаги и сумели получить клятвенное заверение, что госпожа Александра Николаевна продолжает службу в роте гауптмана Шольца, ее всячески хвалят и хотят представить к награде за проявленные медицинские таланты. Как только дороги станут совершенно безопасны, с первым большим караваном отправят на побережье, а оттуда с остальными добровольцами, кому вышел срок, домой. Его Сиятельство со своей стороны похлопочет, чтобы вашу дочь обязательно приняли в университет и будет оказывать всяческую протекцию в дальнейшем. Для него в радость, что ваша семья остались его добрыми друзьями, не смотря на все случившиеся непрятности… Да, газеты новость уже печатают, экстренный выпуск будет до полуночи. И официальное заявление со всеми деталями обещают через неделю.
Откланялся господин Бахрушин через полчаса, сославшись на дела. Провожая знакомого, Николай Павлович перекрестился на висящую сбоку икону и облегченно вздохнул:
— Такой камень с души сняли, голубчик, вы просто не представляете.
— Я при второй половине говорить не хотел, но в телеграмме приписка была. Всех добровольцев, кто участвовал в южной кампании, представят к Георгию. Вашу дочь — тоже. Это не считая денежного поощрения и прочих благ… Я пока не знаю, как вы сможете объяснить это супруге, но чтобы знали.