Читать интересную книгу Охотники за орхидеями - Франтишек Флос

— Лежи, мальчик, и молчи! — приказал Франтишек. — Какой чёрт понёс тебя в пропасть?

— Серна! — ответил Еник и сразу всё вспомнил.

— А, олень, — кивнул Франтишек. — Тот самый, которого мы нашли над обрывом.

Два индейца стремительно поднялись и побежали куда-то: в суматохе они забыли о добыче и оставили её на краю пропасти.

Еник сел:

— Пить! Дайте, пожалуйста, пить. Я всё вам расскажу.

— У тебя ничего не болит? — озабоченно спросил Вацлав.

— Всё тело болит, но это потому, что я поцарапался о колючки.

Еник вкратце рассказал о случившемся, а закончив, попросил прощения:

— Простите, что я доставил вам столько хлопот, но этот оленёнок очень уж меня раззадорил… А вот и он! Посмотрите, какой красавец! — И Еник, увидев свою добычу, не стерпел: превозмог боль и встал.

— А кто принёс вот это? — неожиданно вскричал Франтишек, поднимая с земли какой-то куст с тугими листьями и волокнистыми корнями. — Это же замечательная находка! — восторгался он, внимательно рассматривая растение.

— Наверное, Еник, — догадался Вацлав. — Падая, он вырвал эту орхидею, да так с ней и свалился.

— Пожалуй, ты прав, — согласился Франтишек. — В таком случае, Еник самый удачливый охотник за орхидеями, какого я только знаю. Ведь он случайно нашёл такую редкость, о которой мечтают все любители орхидей в Англии! — Франтишек ликовал. — Отдохни немножко, — предложил он Енику, — а мы поищем, нет ли на склоне сестёр твоей орхидеи.

И Франтишек, сопровождаемый индейцами, сбежал вниз по склону. Хосе, «накрыв на стол», выбрал для Еника самые лакомые кусочки. А Льготка так и прилипла к мальчику, никакие окрики на неё не действовали. Помимо всего прочего, она рассудила, что после такого переполоха неплохо и перекусить.

Так они пировали втроём, ибо Хосе, предлагая кому-нибудь подкрепиться, не забывал и «бедного негра», который, так же как и Льготка, никогда не страдал отсутствием аппетита.

Решение осмотреть склон было очень правильным: помощники Франтишека нашли ещё восемь кустов редких орхидей.

Продолжать охоту никому не хотелось. Все вдруг заскучали по «дому». Еник отдохнул и уже мог идти без посторонней помощи, он только опёрся на руку Диего; заодно Еник ещё раз рассказал другу о своём приключении с оленем, который в агонии отшвырнул его в пропасть.

В лагере их поджидала новая беда: еле-еле успели спасти Льготкиных детёнышей. Льготка, словно предчувствуя неладное, далеко обогнала людей. И предчувствие не обмануло её: яростный лай, отчаянный вой собаки словно умоляли о помощи.

Еник с Диего бросились вперёд и остановились поражённые: на ветке, где висела клетка со щенками, прыгало с полдюжины маленьких обезьян. Одна из них уже сидела на крышке клетки, пробуя открыть дверцу. Но тут прозвучал выстрел, и обезьяна, раненная крупной дробью из ружья Вацлава, свалилась, как спелая груша. Остальные воришки обратились в бегство, но многим досталось на орехи: одни унесли в своей шкуре стрелу, другие — горсть мелкой дроби.

Самый дерзкий из нападавших был мёртв: Льготка шутить не любила. А когда Диего снял с дерева клетку, собака прикрыла щенят своим телом. Она вся дрожала.

Глава двадцать вторая

Нежданные друзья

После охоты Франтишек решил не переправляться через расселину, а двинуться вдоль неё, к югу, и, если представится возможность, обойти её стороной. Если же каньон[34] окажется чересчур длинным, — найти менее заросшие склоны, по которым легче будет перебраться. Кроме того, Франтишек надеялся собрать здесь те сорта орхидей, которые случайно обнаружил Еник.

— У тебя, парень, лёгкая рука, — сказал как-то Франтишек, разглядывая растения. — Ты уже второй раз находишь редкостный экземпляр. Эта разновидность горной орхидеи до сих пор была неизвестна, и ты имеешь полное право дать ей название.

— Терезка! — воскликнул счастливый Еник.

Франтишек улыбнулся:

— Ну что ж, с латинским окончанием это прозвучит неплохо.

— А зачем нужно латинское окончание? — удивился мальчик. — Почему растение не может носить чешское имя?

— Оттого, что оно станет достоянием науки всех народов, а они договорились называть растения по-латыни, чтобы всем было понятно, — пояснил Франтишек поднимаясь. — Ну, довольно об этом. Хотя ты молод, вопрос о твоём призвании, кажется, решается сейчас. Вряд ли ты будешь орудовать метром в галантерейном магазине… Нет-нет, уж я-то вижу, а, Еник?

— Вы правы, дядя, — согласился Еник. — Я хотел бы учиться только у вас.

Решение Франтишека изменить маршрут было правильно. Индейцы что ни день находили прекрасные и редкие сорта орхидей, но затяжные дожди мешали работе.

Однажды наши друзья были приятно поражены неожиданным посещением. Это случилось ранним утром. К стоянке подъехали два туземца на мулах, объяснив, что их привлёк дым лагерных костров. Франтишек приветливо встретил гостей. Это были мужчины со светлой кожей, обычной для жителей Коста-Рики; эти мирные, словоохотливые люди говорили по-испански и утверждали, что это их родной язык. Жили они в деревне на другой стороне каньона — там у них были стада и поля.

Франтишек был рад встретить в такой глуши цивилизованных людей. Самый молодой из гостей изъяснялся очень правильным языком, и по вопросам, которые он задавал, можно было предположить, что он получил довольно хорошее образование.

Франтишек распорядился подать гостям завтрак, а сам рассказал о себе и своих спутниках и целях экспедиции.

Новым знакомым, как и дону Фернандо в своё время, не верилось: неужели белолицые люди отважились пересечь океан только затем, чтобы собрать растения, на которые здесь никто не обращает внимания?

Туземцы от всей души приглашали охотников к себе в ранчо. Когда же Франтишек, извинившись, отказался (они-то бы с радостью, да слишком рискован переход через каньон) оба гостя в один голос посоветовали ему пройти немного дальше на юг, где переход легче, так как крутой каменистый откос сменяется там пологим склоном, который, помимо прочего, представляет собой превосходное пастбище для скота.

Это известие ободрило всех, а так как ничто не предвещало дождя и не было оснований задерживаться, охотники вместе с гостями двинулись к югу.

И верно, через какой-нибудь час они подошли к удобному спуску, откуда глазам европейцев открылась прекрасная картина: убегали вниз пологие склоны, поросшие травой, среди которой там и сям выделялись более тёмные пятна кустарника; на этом холмистом пастбище мирно паслись стада коров, телят и овец — всё в точности так, как говорили туземцы. Ровная, тёмная гладь озерца, блестевшего на самом дне ущелья, дополняла живописную картину. Где-то здесь, видимо, брала начало горная речушка, разлившаяся от продолжительных дождей.

Франтишек полагал, и, вероятно, справедливо, что каньон этот образовался или в результате землетрясений, довольно частых в здешних краях, или от разрушительной силы воды, которая тысячелетиями подтачивала скалы и неудержимо рвалась на север. Младший из туземцев полностью разделял мнение Франтишека.

Радушные хозяева без труда провели караван через каньон, а когда путешественники поднялись на противоположный склон, то увидели горную деревушку, наполовину скрытую деревьями. Тут друзьям нашим стало ясно, что они попали в благословенные места предгорий.

Горные склоны, покрытые лесами, отступили, далеко вокруг простирались необозримые кукурузные поля. Урожай с этих полей снимают по три раза в год. Они увидели плантации кофе, — бобов, сахарного тростника и — что их больше всего поразило — хлебные злаки. Хлеба ещё не колосились, но это была такая родная, милая сердцу картина, что путники на миг почувствовали себя дома.

— Что это, дядя? — тотчас спросил Еник. — Неужели пшеница?

— Конечно, пшеница! — ответил Франтишек и не без волнения намотал на палец один из тех зелёных листиков — пшеницы, между которыми через некоторое время вытянется гибкий стебель.

— Ой, не говорите! — просиял Еник. — Может, где-то совсем недалеко нас дожидаются пирожки да караваи?!

Туземцы только улыбались. Еник говорил по-испански, и они понимали его.

В деревне поднялась суета. Обитатели высыпали из своих хижин и сердечно приветствовали нежданных гостей, а гости не могли надивиться их радушию.

Усадьбы здесь тоже назывались ранчо. Срубы домов были установлены на крепком каменном фундаменте, щели основательно промазаны глиной, стены чисто выбелены. Крыши, крытые железом, подпирались вертикальными столбами. Каждый дом был окружён верандой.

— Не дома, а прямо клетки для птиц, — с неодобрением отозвался Вацлав.

— Они очень прочны, — заметил Франтишек. — Известно ли вам, отчего здесь строят широкие и низкие дома? При землетрясениях такая постройка не разваливается. Поглядите, у них даже дымоходы из досок. Каменные трубы представляли бы опасность для обитателей дома.