Все четыре женщины были подкрашены, но косметика выглядела так убого на этих лицах. Неестественно как-то, чуждо… Лишь одна девушка выглядела неплохо — молоденькая, видимо, ученица, вызывающе одетая в кожаную мини-юбку, черный топ и модные туфли на огромной платформе. Сидела она отдельно от других женщин, которые поглядывали на нее с неудовольствием.
Джейн набрала воздуху и медленно выдохнула, считая до пяти.
— Здравствуйте! Я очень рада, что вы собрались здесь все вместе. Но мне, с другой стороны, не хотелось бы нарушать нормальный режим работы консультации. Поэтому давайте кратко познакомимся и разойдемся по рабочим местам…
Люди как-то облегченно зашевелились… ожидали, что Джейн заговорит по-английски? Или начало вообще представлялось им более страшным?
Джейн коротко рассказала о себе и предложила каждому из сотрудников консультации представиться. В конце концов, ей работать здесь еще пять лет, неплохо знать хотя бы приблизительно людской состав всех консультаций Севера. Составить, по меньшей мере, общее представление.
К тому же вот такие маленькие встречи сплачивают коллектив. Вполне возможно, сейчас они услышат друг о друге то, о чем обычно как-то не спрашивают.
— Иван Гольцов, директор, — начал благообразный седоватый мужчина, — образование — ПГУ, факультет биологии, отделение генетики. Специализация — Варшава, генетическое и семейное консультирование. Работаю директором уже 15 лет, до этого, то есть до специализации занимался генетическим анализом в Петрозаводской клинике. Женат, двое детей, уже больших… ну вот, собственно, все — что еще? Мне пятьдесят два года.
Джейн перевела взгляд на молодого генетика. Тот кивнул.
— Сергей Бэр, аналитик, мне 28 лет, закончил тоже ПГУ, генетика, занимаюсь здесь после учебы анализом… семью как-то еще рано заводить. Увлекаюсь кунг-фу.
Настала очередь женщин.
— Лариса Плыкина, юрист, провожу экономический семейный анализ, закончила петрозаводский юридический техникум. Один ребенок, сын…
— Надежда Воронова, детей нет, врач, занимаюсь медицинским анализом, закончила Первый Петербургский мединститут.
— Елена Гринько, закончила курсы экстрасенсорики, провожу кармическую диагностику для пар и беременных… Имею международный диплом. Семьи нет.
Последней наступила очередь молоденькой вызывающе одетой девицы.
— Марина Сахарова, прохожу здесь практику. Мне двадцать один год. Учусь в ПГУ на генетика… детей нет, — закончила девица под дружное фырканье коллег.
— В прошлом году у нас была секретарша, но мы смогли сэкономить на этом, перешли на полное компьютерное обслуживание, — заметил директор. Джейн кивнула.
— Сейчас я предлагаю всем заняться работой. Посетители ждут. Мы с господином Гольцовым пройдем по консультации, я хочу отметить, чего вам не хватает, возможно, помочь с фондами, с оборудованием. Потом мы обсудим в кабинете директора некоторые аспекты организации. Если к кому-то у меня будут отдельные вопросы, я попрошу вас поговорить отдельно. В том случае, если у вас есть вопросы ко мне, вы можете также обращаться после осмотра консультации, — Джейн поднялась, — давайте приступим.
К обеду общий осмотр был закончен. Джейн перекусила вместе с сотрудниками — в консультации имелась небольшая кухня, где в микроволновке разогревали готовые блюда. После этого она прошла вместе с директором в его кабинет. Обсудили вопросы организации, Джейн предложила новую, прогрессивную систему… Записала неотложные нужды консультации. Для этого вызвали Сергея Бэра, который перечислил необходимые реактивы и приборы, которых в консультации не хватало.
— А вообще очень сложно здесь работать, — вырвалось у него, — Этот народ ничем не проймешь…
— В каком смысле? — Джейн внимательно посмотрела на него.
— Молодой специалист, — пояснил Гольцов, — сложно работать с местным населением. В институте, видите ли, этому не учат.
— Я тоже в каком-то смысле молодой специалист, — возразила Джейн, — Вы имеете в виду местную психологию?
— Ее, родимую, — вздохнул Бэр, — В столице народ хоть более-менее цивилизованный, а здесь-то — тьма…
— Вы не могли бы сформулировать поточнее, — попросила Джейн, — Мне бы тоже хотелось понять, в чем проблема русской провинции.
— Ну видите, — охотно начал объяснять Гольцов, — Ведь основная задача консультаций — внушить населению мысль о правильном, разумном планировании семьи. Многие охотно воспринимают эту мысль и идут нам навстречу. Но есть, особенно здесь, в провинции, несознательная часть населения, которая живет и даже производит на свет детей, не посещая консультации…
— Но мне трудно это понять, — призналась Джейн, — Ведь в рекомендациях консультации нет ничего обязательного. Люди должны всего лишь получить отметку о посещении… и поступать так, как им вздумается.
— Это в столице — может быть, — сказал Гольцов, — Но здесь… видите ли, лет десять назад мы просчитали статистику. Получилось, что рекомендации консультаций выполняются в 24 % случаев… это еще ничего. Положительные рекомендации выполняются в 96 % случаев, а отрицательные, представьте — в 2 %. То есть мы предупреждаем родителей о всех возможных неприятностях, предостерегаем, а они совершенно спокойно идут и рожают ребенка! У нас в городе зафиксировано было за пять лет два случая даунизма, один синдром Тернера-Шерешевского, а уж просто о наследственной предрасположенности и говорить не приходится… близорукость, диабет, шизофрения, астма. Три случая гемофилии!
Джейн кивала.
— Получается, работа консультации вообще была абсолютно безрезультатной!
— Вот именно, — согласился директор, — и тогда мы обратились к мэру. Теперь нам разрешено не ставить визы в случае отрицательной рекомендации. А без визы, вы понимаете, брак не регистрируется! А что касается рождения ребенка без рекомендации…
Джейн вся подобралась, как перед броском.
— Больницы не принимают рожениц без визы, — спокойно сказал директор.
— Но ведь это тоталитаризм! — воскликнула девушка, — Вы хоть понимаете, чем занимаетесь? Это же фашизм!
— Ну не беспокойтесь так. Они прекрасно находят возможность рожать и самостоятельно… частнопрактикующим врачам не запрещено помогать при родах… правда, это стоит денег, страховки это не оплачивают. Но это, в конце концов, проблемы женщин, не желающих делать аборт.
— Но если у женщины нет столько денег… и поперечное предлежание! Вы можете представить, сколько стоит кесарево?
— Вполне доступно любому человеку. Дорого, но доступно, — спокойно и твердо ответил директор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});