Через день в обед мы услышали взрыв именно в том направлении, где был установлен фугас с пехотной миной. Местные жители вскоре подтвердили наши догадки: средь бела дня возле станции Деревцы произошло крупное крушение.
Хотя еще болели уши и чувствовал я себя не совсем здоровым, однако без дела сидеть не мог. Попросил Шарого отправить меня на задание. Тот согласился, приказав взять с собой Ольховца-Семен Миронович хорошо знал местность.
- Кто идет с нами? - обращаюсь к ребятам.
На диверсии ходили только добровольцы. На этот раз ими оказались все. Большая группа на подрыве не нужна, поэтому отобрали четырех человек: Сашу Чеклуева, Петра Токарева, Семена Самуйлика, опытного подрывника, участника войны в Испании, и Геннадия Зелента - бесстрашного, рослого парня из группы Морозова.
Итак, нас шесть человек. Вполне достаточно для осуществления операции.
На подводе проехали значительную часть пути. Дальше начиналось заболоченное редколесье: до железной дороги Осиповичи - Бобруйск километра два надо добираться пешком. Что делать? Продвигаться по болоту в светлое время суток можно без особого шума, зато видно тебя как на ладони. Решили дожидаться вечера. Когда окончательно стемнело, двинулись в путь. Первым пошел Ольховец, мы, пятеро, след в след за ним. Идем медленно, стараясь не производить шума. Вот из тумана, словно висящая в воздухе, всплывает темная полоса насыпи, и вскоре наша группа выходит на более-менее сухое место. Садимся на землю, выливаем из сапог воду, отжимаем портянки.
Недалеко отсюда, по словам Семена Мироновича, есть довольно крутой поворот - железнодорожное полотно огибает излучину реки Синей, - стало быть, поезд при подходе к нам обязательно замедлит ход. На этот раз мы взяли фугас и электродетонатор с батарейкой от карманного фонаря. Заряд решили ставить в самую последнюю минуту. Это, конечно, довольно опасно, однако мы не могли рисковать драгоценным зарядом.
Фугас должны ставить я и Зелент. Ольховец и Чеклуев идут в охранение влево, в сторону Осиповичей, Самуйлик и Токарев - вправо. Задача охранения: открыть огонь по патрулю, если нас с Зелентом обнаружат и мы вынуждены будем спасать заряд или продолжать минирование.
Только успели занять свои места, как со стороны Осиповичей послышался шум приближающегося эшелона. Вдвоем с Геннадием подхватываем крепко увязанный фугас и карабкаемся на крутую насыпь. Поезд все ближе. Свет его прожектора где-то у нас за спиной, но здесь поворот, и нас не видно. Финками и руками быстро выбрасываем балласт между двумя шпалами, подсовываем фугас. Слева раздается треск автоматов, со свистом проносятся трассирующие пули - нас заметили. Однако мы не прекращаем работы. Еще несколько секунд - и скрученный тонкий жгутик проводов змейкой обвивает рельсы. Свет прожектора ложится на нас, но уже поздно - крушение неизбежно.
Мы с Геннадием едва успеваем перескочить на другую сторону полотна, как в темноте взметается вверх огромный столб огня, затем раздается грохот, лязг железа, трест ломающейся деревянной обшивки вагонов. Хорошо, что успели перебраться через насыпь, иначе оказались бы под обломками. Пробежав метров сто по ходу поезда, вновь карабкаемся к железнодорожному полотну. Где-то в хвосте эшелона взвиваются вверх ракеты. Немецкая охрана, стреляя на ходу, бежит по насыпи в нашу сторону. Со свистом проносятся светлячки пуль. У нас с Зелентом только пистолеты, нам отбиваться нечем, зато наши товарищи огнем из четырех автоматов заставляют немцев остановиться. Мы кубарем скатываемся вниз. Вот и Самуйлик с Токаревым. Они залегли за небольшим холмиком возле канавы и стреляют короткими очередями. Нашему появлению ребята очень обрадовались: живы! Но мешкать нельзя, надо уходить. То и дело припадая к кочкам при вспышках ракет, под обстрелом гитлеровцев выходим на сухое место. Ольховцев и Чеклуев уже здесь. Все целы, никто не получил ни царапины. Операция завершилась успешно.
Несколько дней спустя мы узнали, что под откос вместе с паровозом пошло восемнадцать вагонов с военной техникой. Ни паровоза, ни вагонов гитлеровцы не стали поднимать - видимо, ремонтировать их уже не было смысла.
* * *
Следующей нашей боевой операцией стало нападение на торфозавод "Свобода". В нем участвовали отряды Кочанова, Шашуры, Ольховца и наша диверсионная группа.
На этом заводе немцы организовали добычу торфа для нужд рейха. На работу были мобилизованы жители близлежащих деревень. Наша разведка установила: немцев и полицаев на заводе около пятидесяти человек, и располагаются они в большом двухэтажном деревянном доме. Было решено с помощью проводника незаметно вплотную подойти к этой казарме, обложить ее со всех сторон и уничтожить фашистов и их прихвостней. Но бой мог затянуться - гарнизон хорошо вооружен, да и к тому же на станции Ясень, в трех километрах от торфозавода, дислоцировался отряд железнодорожной охраны, который мог попытаться оказать помощь осажденным. Следовательно, гарнизон необходимо изолировать.
На совете командиров, проведенном перед началом выступления, был разработан детальный план предстоящей операции. Отряду Кочанова и группе Шарого поручалось уничтожить завод со всеми его постройками и оборудованием. Отряд Шашуры на дороге от торфозавода к станции Ясень должен был устроить засаду, чтобы отсечь вражеский гарнизон, не пропустить к нему подкрепления. С началом боя на торфозаводе предполагалось произвести крушение первого же поезда, который пойдет со стороны Осиповичей. Проведение этой диверсии поручалось мне и Ольховцу.
Я и Семен Миронович очень хорошо понимали всю важность поставленной перед нами задачи. Хотя наша диверсия и носила в данном случае, так сказать, побочный характер, однако от успешного проведения ее зависело многое. Кроме того, и сама по себе она могла нанести гитлеровцам немалый урон.
Выступили вечером. Не доезжая примерно километр до торфозавода, остановили подводы. Проводник повел туда штурмовую группу. Мы с группой засады пошли дальше, в сторону деревни Люлево. На подходе к железной дороге эта группа ушла влево, мы - вправо Вышли к опушке леса. Ого! Да здесь настоящий лесной завал. С трудом пробравшись через него, очутились на вырубке. Отсюда до полотна железной дороги рукой подать, метров пятьдесят, не больше.
Пока мы знакомились с местностью, на торфозаводе раздались первые автоматные очереди, взрывы гранат, вспыхнуло пламя. Операция началась. Охранники со стороны станции Ясень пробежали мимо нас к торфозаводу, а со стороны Осиповичей, как по заказу, послышался шум приближающегося поезда. Перестук колес стал учащаться. Видимо, машинист, заметив зарево пожара и рассчитывая поскорее проскочить опасное место, решил прибавить скорость. Спешили и мы. В данном случае маскировка фугаса была не нужна, только бы успеть установить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});