Читать интересную книгу Роботы Апокалипсиса - Дэниел Уилсон

Танки убивают всех.

Становится предельно ясно, что, если я хочу остаться в живых, мне нужно выбираться из камеры.

Над зданием, создавая вихри из черного дыма, с ревом пролетает какой-то объект — наверное, вооруженный беспилотник. Я бросаюсь обратно. Пыль уже оседает, и я вижу ключи от моей камеры. Они все еще прикреплены к обрывку ремня, который свисает с разломанного стула. Ключи в соседней комнате — правда, это все равно что на Марсе.

Оружия нет. Брони нет. Надежды нет.

Вдруг через брешь в стене залезает окровавленный боевик. Он замечает меня, и его глаза широко распахиваются от удивления. Лицо покрыто бурым песком и запекшейся кровью. Нос сломан, а губы распухли от холода.

Усы и бородка жиденькие — парню лет шестнадцать, не больше.

— Пожалуйста, выпусти меня. Я тебе помогу, — говорю я на чистейшем арабском и снимаю с лица тряпку. Если он увидит бороду, то по крайней мере поймет, что я не на действительной службе.

Боевик прислоняется спиной к стене и закрывает глаза — похоже, он молится. Ладони, покрытые засохшей грязью, прижаты к бетонной стене, на бедре — старомодный револьвер. Да, парень напуган, но по крайней мере он может действовать.

Слов молитвы не разобрать, однако я вижу, что он молится не о спасении души, а за погибших товарищей. Видать, снаружи творится что-то совсем скверное.

Нужно убираться отсюда.

— Друг, ключи на полу, — прошу его я. — Пожалуйста. Я тебе помогу. Помогу тебе выжить.

Юноша смотрит на меня и перестает молиться.

— Автоматы уничтожают всех, — отвечает он. — Мы думали, они восстали против вас, но они убивают всех без разбора.

— Как тебя зовут?

— Джабар, — говорит он, недоверчиво разглядывая меня.

— Так, Джабар, освободи меня, и тогда ты не умрешь. У меня нет оружия, но я разбираюсь в этих… э-э, автоматах. Умею их убивать.

Джабар дергается, когда по улице проносится что-то огромное и черное. Затем поднимает ключи и, обходя обломки, приближается к моей камере.

— Ты за решеткой.

— Да, верно. Видишь? Мы на одной стороне.

— Если они посадили тебя в тюрьму, мой долг — тебя освободить. Но если попытаешься на меня напасть, умрешь.

— Это справедливо, — отвечаю я, не сводя глаз с ключа.

Ключ с грохотом открывает замок; я распахиваю дверь и вылетаю из камеры. Джабар валит меня на пол. Мне кажется, что он боится меня, но это не так.

Его пугает то, что снаружи.

— Не подходи к окну. Автоматы чувствуют твое тепло. Они найдут нас.

— Инфракрасные тепловые датчики? — спрашиваю я. Они только у ворот, на автоматических турелях. Они направлены от базы, в сторону пустыни. Уходим через черный ход.

С одеялом на плечах я вылезаю из дыры в стене и оказываюсь в облаке холодного дыма и пыли. Пригнувшись, Джабар идет вслед за мной с пистолетом на изготовку.

Снаружи бушует песчаная буря.

Я бегу к задней части базы. Главные ворота охраняет целая фаланга автоматических пушек, и мне хочется убраться от них подальше. Выберемся через черный ход, найдем тихое местечко, там и решим, что делать дальше.

Повернув за угол, мы видим черный дымящийся кратер размером с целый дом. Таких мощных снарядов нет даже у автотанков — значит, беспилотники не просто кроликов высматривают, а еще и стреляют ракетами «Бримстоун».

Я оборачиваюсь, чтобы предупредить Джабара, но он и так уже всматривается в небо. Его борода покрыта тонким слоем пыли — он словно старый мудрец, вселившийся в тело юноши.

Возможно, я не так уж и ошибаюсь.

Я натягиваю одеяло над головой, чтобы сделать мой силуэт более неопределенным и затруднить поиск цели тем, кто следит сверху. Говорить Джабару о том, что нужно прятаться под выступами, не нужно, он и так это делает, по привычке.

Внезапно я задумываюсь: сколько он уже сражается с этими самыми роботами? Интересно, что он подумал, когда они стали нападать на нас? Наверное, решил, что сегодня его счастливый день.

Наконец мы добираемся до ограждения. Несколько секций бетонной стены повалены. Земля покрыта цементной пылью, из обломков торчит арматура. Мы с Джабаром укрываемся за покосившимся участком стены. Я выглядываю из-за угла.

Ничего.

Вокруг базы — расчищенный участок, словно пыльная дорога, огибающая базу по периметру. Ничейная земля. В нескольких сотнях ярдов — холм с тысячами каменных плит, которые торчат из земли, словно занозы. Холм-дикобраз.

Местное кладбище.

Я хлопаю Джабара по плечу, и мы бежим туда. Может, сегодня роботы не патрулируют периметр. Может, они слишком заняты тем, что без причины убивают людей. Джабар обгоняет меня, и его коричневый халат растворяется в облаке пыли. Я мчу изо всех сил, пытаясь не отстать.

И вдруг раздается звук, которого я так опасался.

Откуда-то доносится вой электромотора. Самоходная турель. Они постоянно патрулируют эту узкую полоску ничейной земли — и похоже, никто им не сказал, что сегодня выходной.

У СТ четыре длинных и тонких ноги с колесами, а наверху — карабин М-4, настроенный на стрельбу очередями, с оптическим прицелом на стволе и большим магазином сбоку. Движения ног координируются таким образом, чтобы ствол не дергался. Когда эта штука двигается, ее ноги с невероятной скоростью перелетают через камни, но сам карабин с прицела не сбивается.

И данная турель гонится за нами.

Слава богу, что мы уже почти выбрались с ровной поверхности, а значит, и за периметр базы. Вой мотора все громче. У самоходной турели визуальная система наведения, поэтому облако пыли должно нас скрыть. Джабар быстро, уверенно бежит прочь из «зеленой зоны», и я вижу лишь развевающиеся полы его халата.

Вдох. Выдох. У нас все получится.

Вдруг раздается запинающееся щелканье дальномера: СТ включил ультразвуковой дальномер ближнего радиуса действия. Ультразвуку пыльная буря нипочем, а значит, турель знает, что мы здесь. Дело дрянь. Интересно, сколько еще шагов я успею сделать?

Один, два, три, четыре. Один, два, три, четыре.

Из дымки возникает надгробие — просто покосившаяся, зазубренная плита, торчащая из земли. Затем появляется еще десяток таких же. Пошатываясь, я иду между могилами, хватаюсь за надгробия, чтобы не упасть, и они холодят потные ладони.

Щелканье почти перешло в непрерывное жужжание.

— Ложись! — кричу я Джабару. Он ныряет вперед, исчезая в какой-то яме. Карабин дает очередь, и грохот стрельбы перекрывает все остальные звуки, даже вой бури. Осколки надгробия ударяют по правой руке; я оступаюсь и падаю на живот, а затем пытаюсь отползти за камень.

Щелк-щелк-щелк.

Джабар за раненую руку тащит меня через бугорок, и я сдерживаюсь, чтобы не закричать. Мы оказываемся в небольшой канаве, окруженной каменными осколками высотой по колено, которые вкопаны в песчаную землю. Могилы разбросаны по холму беспорядочно; между ними то там, то сям виднеются островки невысокой травы. Большинство надгробий лишено каких-либо опознавательных знаков, но на двух-трех кто-то недавно нарисовал краской из баллончика какие-то символы. Здесь есть и другие могилы, с надгробиями из резного мрамора. Вокруг третьих построены стальные клетки; эти могилы украшены лишь остроконечными крышами.

Щелк, щелк, щелк.

Звук работающего дальномера стихает. Прижавшись спиной к Джабару, я быстро оглядываю свою рану. Татуировка на правом плече — флаг Оклахомы — безнадежно испорчена: осколки камней превратили в лапшу половину орлиных перьев, которыми украшен боевой щит оседжей. Я показываю руку Джабару.

— Смотри, приятель, что эти гады сделали с татуировкой.

Он качает головой, прикрывая рот рукавом, и я не вижу, улыбается Джабар или нет. Кто знает, может, мы еще и выберемся из этой передряги.

Внезапно пыль исчезает.

Над нами проходит гроза — огромная масса кружащейся пыли пересекает периметр, поглощает «зеленую зону» и движется дальше. Теперь в голубом холодном небе ярко светит солнце. В горах воздуха почти нет, и поэтому тени резкие, словно намазаны кровельным варом. Я вижу облачка, вырывающиеся изо рта при выдохе.

То же самое могут увидеть и роботы.

Пригнувшись, мы бежим между огромных гробниц, защищенных синими и зелеными стальными клетками. Куда мы направляемся, я не знаю, и надеюсь лишь, что у Джабара есть план, в соответствии с которым мы должны выжить.

Через пару минут краем глаза я замечаю вспышку: самоходная турель едет по неровной тропе в центре кладбища, крутя карабином во все стороны, и солнечные лучи отражаются от оптического прицела на стволе. Кривые ноги машины вибрируют, но сам ствол не шелохнется, словно сова на ветке.

Я ныряю за надгробие и приземляюсь на живот. Джабар тоже нашел укрытие в нескольких футах от меня. Он тычет куда-то в сторону пальцем; глаза под запыленными бровями смотрят встревоженно.