А как же правда? — Ею жить трудно, особенно сейчас. И главный момент: правда нам о себе самих может наговорить и говорит много такого, после чего очень трудно, если вообще возможно, уважать себя. А так хочется… Ложь «помогает» нам в этих трудностях, и мы продолжаем жить, уважая себя и осуждая других. А для «полноты комфорта» врем себе и другим, чтобы самолюбие наше спокойно паслось на лужайке жизни…
Правда всю нашу жизнь в прихотях и похотях зачеркивает и понуждает всерьез заниматься своей совестью. Правда жизни сеет смятение и боль о совершенных и совершаемых ошибках (грехах), потому мы, чтобы жить, как привыкли, вынуждены врать, и это нам помогает. Но только здесь и сейчас…
* * *
Церковь — «царство не от мира сего», и потому в ней все «не так». Живя в ней, отдавая — приобретаешь, истощаясь — восполняешь, теряя — находишь, потому так трудно войти в нее человеку с развитым плотским мышлением, с развитым плотским чувством. Человеку, который сильно пророс в плоть, Церковь кажется нежизненным пространством, ненужной пустотой, подобно той, которую мы видим у себя над головой.
Но Св. Церковь — невидимый мир, на котором все стоит, как звезды на тверди. Она — твердь реального мира.
В православии нет секретов, но есть тайны, поэтому Евангелие предлагает воспринимать жизнь по-детски, ибо в познании тайн жизни мы всегда дети, и как бы многие гордые души ни пытались вскрыть тайны бытия, ни у кого ничего не получилось. Наше желание быть как Боги, чтобы все понять, безрассудно, ибо конечное и несовершенное есть нам приговор.
Понять этого не может гордость, когда, не понимая простого, покушается на сложное. И те противоречия, которые терзают наши души, отчасти созданы нашей гордыней — мучаемся тем, чего нет нужды разрешать.
Разум светит нам, чтобы не споткнуться в темноте на нашем коротком пути, большее ему недоступно. Мы — всегда дети, очень важно это не забывать. И в этом мире — мы в детском саду, в котором нас готовят к вечной жизни.
* * *
«…Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф. 16, 18).
«…Я с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28, 20).
Значит, Св. Церковь Христова при самых тяжких обстоятельствах будет. При всем внешнем и внутреннем нестроении она одна будет стоять. Вопреки всем кажущимся невозможностям, Она одна все-таки будет возможна.
Конечно же не в силе, не в благородстве, как всегда хочется мыслить о Церкви, будет она, а какие-то трудно вообразимые ниши останутся для Ее существования. И географически, и количественно, и качественно будет ее уничижение до последнего предела, ибо Церковь идет путем Креста. И конечно же, прежде чем придет антихрист, совершится подмена Церкви антицерковью, в которую и придет подменяющий.
* * *
Оправдание человека в его неправде, склонности ко всякого рода лжи, состоит в том, что человек слаб, и потому всегда как бы «падает», при этом, естественно, цепляется за все, что под руку попадает.
Вообще-то всякий хочет быть хорошим, умным, добрым, правильным, но обстоятельства жизни не всегда этому способствуют, и человек в своем воображении представляет, что немощь его случайна, что произошло все нечаянно, это временно, это не настоящее. А настоящее — в его желаниях, в чем и живет его душа. Потому немощь человека интуитивно (инстинктивно) тянется к неправде, как к правде. Желание правды природно и оно все превозмогает — и разум, и волю.
Крест Христов — и есть оправдание человека в его неправдах. Крест Христов восполняет все недостающее в человеке при наличии веры в Сына Божия Господа нашего Иисуса Христа.
* * *
Православная традиция говорит, что жизнь человека предопределена: или плен, или борьба — и никакого промежуточного состояния. Если человек не хочет бороться с собой, с живущим в нем грехом, то он обязательно будет бороться с окружающими его людьми, или за «правое дело», за «свободу и братство» и т. д.
В каждом человеке Богом заложено это противодействие греху, чтобы грех не «съел» человека, и, если человек не пользуется этим спасительным даром (нечто вроде иммунитета против греха), то он по необходимости проявится в борьбе против всего другого. Диавол, который, как «лев ищет кого проглотить», эту силу, данную Богом на созидание, направляет на разрушение, устраняет нас от главного в жизни при помощи нас самих.
Человек обязан трудиться над своим сердцем, только в такой борьбе он — человек, только в ней он умный. От неумения, от нежелания бороться с собой происходят все конфликты человека с жизнью и людьми, ведется глупая и злая война с ближними и дальними.
Некуда деться от жизни, а жизнь — это борьба за вечную жизнь, за достойное в ней участие. Это трудное делание перестает быть таковым, когда становится жизнью, потому что она полностью оправдана разумом и настолько естественна, насколько естественно жить: «Иго Мое благо и бремя Мое легко». Но кто не хочет этой войны за свою собственную жизнь, тот все равно не останется в покое. В лучшем случае будет видимость сего, а в худшем — открытое восстание против Бога, о котором «нормальный человек» даже не подозревает.
Бесы сильнее нас, они умнее нас, они больше знают о нас, чем мы о себе. Они знают возможности и опасности свободы, дарованной нам Богом, и потому постоянно искушают нас, желая увести от Бога, чтобы Богу досадить и нас погубить.
Оторвавшись от Бога, мы обречены на бесконечные обманы, ибо Бог есть Истина, Он — Единственный, Который есть, все только и «есть», что с Ним, и что в Нем. Все остальное — обман, то есть безопорное бытие, бесконечное падение в пустоту. Бесы захотели жить без Бога, и теперь они мучаются своей самостоятельностью и мучают нас. Человек — тварь богоподобная, и свобода его — неподдельная. Потому мучения его будут настоящими, если он не возвратится к Богу.
* * *
Что на сегодня главное? — Сохранение Православия и России. Это самое главное, очень нужное, но сегодня невозможное, а значит и ненужное?
Спасать нужно то, что можно спасти, что зависит от нас, за что мы отвечаем непосредственно. Как мы можем влиять на то, что от нас не зависит?
Мне думается, сегодня нужно обратиться к своей душе, сосредоточиться на ней. В действительной жизни все действительно значимое заключено в зародыше искреннего покаяния, что и есть забота о своей душе. Без такого личного лечения мы не поймем того, что необходимо сегодня понять.
Все силы души необходимо сосредоточить на себе, на своем. Все другое — обман. Только через себя мы можем выйти на что-то полезное, если оно в планах Господних. И тогда как бы само собой, без нашего, казалось бы, активного внешнего вмешательства, возродится дорогая нам Россия и сохранится наше Православие, которое есть душа каждого человека.
* * *
Мы не любим Бога, Его святые заповеди считаем железными оковами, тюрьмой, омрачающей нашу временами сладкую греховную жизнь. Какое-то непреодолимое наслаждение испытываем от своей самости, гордыни, тщеславия. Для нас, облеченных во все мыслимые и немыслимые пороки, и Свет Христов — мрак. И это все — в душе каждого из нас, кого называют христианами. Серьезные вещи совершаются на дне нашей души, они требуют чрезвычайного к себе внимания, с которого и начинается настоящее покаяние.
Душа всякого человека тоскует по Богу крепкому, живому, по Богу, Который помогал бы нам строить жизнь в ее благополучном варианте.
Но реальность несколько иная, что и понуждает многих людей полагать, что Богу не до нас. Многие, «в душе» верующие в Бога, в жизни Его сторонятся.
Все дело в том, что мы Бога хотим видеть живущим нашей жизнью, исполняющим наши желания. Оно бы так и было, если бы мы жили Богом. Но наша беда в том, что у нас главное не на главном месте, и потому весь строй жизни приведен в беспорядок, от которого устает наша душа, изнемогает наше тело, приходят в тупик наши мысли.
С обмана началась земная история, и вся она переполнена обманами. Все люди бегают за миражами своих (а, может, и не своих) мечтаний, ищут легкой жизни, и сколько ни ищут — не находят.
Знание Истины освобождает от обманов: «Познайте Истину, и Истина сделает вас свободными». Ничего другого нет и быть не может. Нас в рабстве держит ложь, и ее иго — самое жесткое, ибо это — иго сатаны.
* * *
Крестом «прииде радость всему миру…» и нам остается только войти в радость Господа своего. Она уже есть, эта не проходящая радость, она навсегда и для всех.
А мы не спешим… А мы не можем… У нас свои радости, которые мы не хотим оставить.