Продвигаясь вслепую, фиделисты не очень доверяют некоему Тато Вега, проводнику. Когда Вега исчезает, никто не сомневается, что он отправился с доносом к врагу. Во вторник, 4-го, начинающие барбудос, с только-только проклюнувшимися бородами, продвигаются на восток до Агуа-Фина, где какой-то торговец предлагает им ящик колбасы. Горы Сьерра-Маэстра на горизонте, Фидель предпочитает двигаться по ночам. Они пересекают границу хозяйства Пилон и подкрепляются кусочками сахарного тростника во владениях самого богатого землевладельца Кубы Хулио Лобо.
5 декабря на рассвете уставшая колонна останавливается около камышовых зарослей Алегриа-дель-Пио, на территории муниципалитета Никеро, что на отроге горного хребта Кабо-Крус. Люди отдыхают в ложном спокойствии, ведь крестьянин Тато Вега явно расскажет солдатам Батисты о их появлении. Проводник Лауреано Ноа-Янг, также принятый в армию, успешно его заменяет. Фиделисты не обращают особого внимания на надоедливые полеты небольших самолетов. Они преспокойно уплетают маисовые галеты, когда их внимание привлекает звук заряжаемого ружья. Нападение!
В 16 часов 15 минут пулеметы капитана Хуана Морено Браво, командира 3-й роты 1-го артиллерийского батальона береговой охраны, начинают изрыгать пули. Рассыпавшись как зайцы, повстанцы укрываются в зарослях сахарного тростника. Эрнесто получает двойное крещение — огнем и кровью. Он записывает в своем дневнике:
«Маленькие самолеты кружили над нашими головами. Некоторые из нас отошли нарезать тростника. Что касается меня, то я беседовал с Хесусом Монтане, сидя у дерева, когда обрушился ураган пуль. Мое ружье не из лучших. Я и хотел, чтобы оно было таким: после приступа астмы во время плавания, я чувствовал себя физически ослабленным и поэтому подумал, что хорошее оружие должно быть у людей, полностью владеющих своими силами.
Фидель напрасно пытается перегруппироваться в тростниковых зарослях. Рядом со мной во все лопатки удирает соратник, бросивший два ящика: один с патронами, другой с медикаментами. Вопя, я указываю ему на них. Он отвечает, что сейчас не время ими заниматься. Невозможно унести все вместе, передо мной выбор: медикаменты или боеприпасы? Кто я? Врач или революционер? Я выбираю ящик с боеприпасами. Очередь заставляет меня остановиться. Я чувствую сильный удар в грудь и жжение в боку. Около меня товарищ Арбентоса, из носа и рта идет кровь. Он кричит мне что-то вроде: «Меня убили…» В этот момент я подумал о способе красиво умереть. Вспомнил рассказ Джека Лондона. События происходят на Аляске, где герой, чувствуя, что замерзает, решает закончить свою жизнь достойно, прислонившись к дереву… Вдруг слышится голос: «Мы пропали, нужно сдаваться». И Ка-мило Сиенфуэгос превосходно отвечает: «Здесь никто не сдается, дорогой!» Слова, которые огнем запечатлелись в памяти Че. Сиенфуэгос останется для него навсегда «сеньор Авангард».
Капитан Хуан Альмейда Боске тащит раненого из этого жуткого места, подбадривая его голосом и жестами. Паника, о ней никто не расскажет лучше, чем сам Гевара:
«Военные продолжают стрелять по нам, спрятавшимся за тощими стеблями сахарного тростника, как будто за деревьями. Раненые зовут на помощь, страшная какофония. Другие, в ужасе потеряв разум, прикладывали палец к губам, моля о тишине среди треска картечи. Затем страшная догадка: «Они подожгли тростник!»
За вожаком Альмейдой ползут семеро, один из которых Гевара, скорее мертвый, чем живой. Кровь хлещет, он всеми силами старается не потерять сознания. Экипаж Гранмы разнесен вдребезги. Ущерб огромен. Революция дорого платит за право ступить на землю, которую нужно освободить. Три человека убиты в начале атаки. Уцелевшие представляют собой четырнадцать маленьких групп. Шесть из них стараются не встретиться с врагом.
Итог ужасающий: двадцать один фиделист взят в плен, многие уничтожены в последующие за атакой дни. Заместитель Фиделя Хуан Мануэль Маркес схвачен и казнен. Хесус Монтане арестован, заключен в тюрьму в Гаване, так же, как и двадцать его соратников. Другие растворяются в гражданской жизни, некоторые из них позднее вернутся на службу Революции.
Утром, когда уцелевшие блуждали под открытым небом, Че понимает, что рана его менее опасна, чем он думал. Его друг Нико Лопес менее удачлив. Он оказался жертвой предательства крестьянина Маноло Капитана, который его и еще трех барбудос отвел в барак. Выходя оттуда, они попадают под огонь. Смит и Кабанас падают раненые, Ройо ныряет за дорогу, Нико Лопес — он первым в группе назвал Эрнесто Че — попробует вернуться в бойо (хижина без окон из ветвей тростника и соломы), но попадает в плен, и его казнят через несколько часов. Эти первые несколько недель на кубинской земле фиделисты, представленные народу как лютые звери без стыда и совести, будут с готовностью выдаваться крестьянами. Но время уже работает на них…
Позднее в Аргентине семья Гевара получит конверт, отправленный из Мансанильо на Кубе и содержащий листок, подписанный Тете, первое прозвище Эрнесто. Несколько слов: «Дорогие предки, все к лучшему. Я потерял две, остается еще пять». Он намекает на поверие, что у кошки семь жизней. Хороший способ дать им понять, что столкнулся с наихудшим.
Молва о разгроме прокатилась по горам и долинам провинции Байамо, расположенной в каких-то восьмистах километрах от Гаваны — там, где Сьерра-Маэстра станет скоро сценой великого театра Революции.
Сьерра-Маэстра — горный массив, протяженностью сто тридцать километров и около пятидесяти в ширину. Он делится на две части: на западе Сьерра-Туркино и на востоке Сьерра-Гран-Педра. Около двух тысяч метров высотой, с вершиной, скрывшейся в облаках. Пик Тур-кино возвышается над грандиозным и тревожащим пейзажем. Внизу угадывается бездонная пропасть, владение акул. Крабы и черепахи населяют заболоченные места. Ослиные тропы вьются по утрамбованной земле, усеянной «собачьими клыками», название, данное камням, которые здорово калечат ноги. На склонах пальмовые, кокосовые, кактусовые и манговые леса. Козы, немного свиней, совсем мало коров.
Цивилизация здесь — только смутное обещание. Ни школы, ни медпункта в этом районе, театре исторических военных действий между кубинскими патриотами и испанской армией. В феврале 1874 года в Сан-Лоренцо Карлос Мануэль де Сеспедес бросил фразу, ставшую знаменитой: «Нас только двенадцать, но этого достаточно, чтобы сделать Кубу свободной», руководитель восстания, который объявил «десятилетнюю войну», Сеспедес считается у кубинцев отцом нации, а Сьерра-Маэстра — колыбелью Революции.
23 декабря 1956 года, вечером, Фидель Кастро пройдет здесь исторической тропой. Рядом с ним будет не одиннадцать человек, а девятнадцать — все, кого удалось собрать. Двадцать пиротехников духом готовы зажечь огонь в сознании крестьян. Против них — современная армия в сорок тысяч солдат.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});