Читать интересную книгу Радио наобум. Правда жизни - Павел Сергеев

Лена посмотрела на рассказчика чуть ли не с уважением:

— Мент он и в Африке мент.

— Да уж! — виртуозно снял папановские интонации Кисы Воробьнинова Андрей и веско напомнил: — Руку не меняем!

— Не рано ли?

— Нормально, — Коля поддержал друга и оперативно выполнил возложенные на него обязанности, — тем более, что повествование вступает в самую интересную стадию.

К столику подошла официантка:

— Может еще что-нибудь?

Лена так громко и неприветливо сказала нет, что, удалившись, девушка наверное даже обиделась.

Тем временем, Коля прожевал кусок шашлыка, отхлебнул из стакана минералки и, вытерев салфеткой губы, снова закурил.

— Еще задолго до того, как в моей бедовой головушке зародился не менее бедовый план, я также хорошо изучил нравы нашего генерального директора и генерального продюсера.

Первый — человек одновременно жадный, местами дебильный, а также осторожный. Осторожность эта порой возведена в стадию идиотизма — таким его сделали некоторые события, трех-четырех летней давности. Тогда он думал, что он абсолютный хозяин положения и чуть ли не коронованный пуп земли, он необоснованно увольнял неугодных ему работников, лишал их премий, пытался создавать не комфортные условия для работы, и все это продолжалось до тех пор, пока двое уволенных работников не обратились в суд, и их в судебном порядке не восстановили на работе. Узнав об этом, один из амерекашек-учредителей по имени Бад намекнул ему, что судебные процессы — это есть плохо. Как для имиджа станции, так и для имиджа твоего Илюшенька. Обрати-ка ты лучше внимание, дорогой наш российский друг, на работу с людьми.

Не успел Пичугин приложить к козырьку и отрапортовать: «Yes, sir», как один из подлых рекламных агентов, не пожелавший делиться с ним прибылью от очередной сделки, уволился по собственному желанию, а через некоторое время слил информацию о всех финансовых махинациях шефа в одно из центральных средств массовой информации. Илья Альбертович, помня напутствие старшего американского товарища, на публичное оскорбление не отреагировал и снова оказался не прав.

Дурень ты, сказали ему америкосы на своем поганом языке, нам не нужны судебные процессы, исходящие от другой стороны! Но если нас оскорбляют в прессе, то ты должен сделать все, чтобы появилось опровержение! Если опровержения нет — бей первым, Фредди, обращайся в суд!

Так что усвоил Илюшенька все через чур буквально и готов был, боясь потерять теплое местечко, подать судебный иск по любой причине — даже увидев надпись мелом на заборе: «Генеральный директор радиостанции «Бум» — взяточник и казнокрад».

Но в данном случае, эта осторожность его и подвела, точнее не его, а Лодочкина, который сейчас, пожалуй, кое-какими повадками похож на Пичугина в недалеком прошлом: сует свой нос туда, куда только можно, и всем своим видом пытается показать, что у него все под контролем. Хоть я в Питере, хоть на Луне, все равно все вижу и всем управляю САМ! Вот и со статейкой, дурачок, решил сам разобраться, чтобы перед Пичугиным не спасовать, что его и погубило.

Хотя, честно говоря, я и не думал, что он в редакцию поедет! Ну, может, порисуется перед шефом, позвонит им в его присутствии, а он решил вот такой героический поступок продемонстрировать, не предполагал…

Допившая вино Лена предложила наполнить рюмки огненной водой. Внезапно оживившийся Кириллов, забыв о правиле не заменимости разливающего, выполнил ее просьбу, после чего взмахом руки подозвал официантку и попросил еще триста граммов водки.

Стрельцова закурила и выпустила вверх тонкую струю дыма.

— Ну, об этой встрече двух одиночеств я наслышана. Дня три вся редакция только и говорила, как наш дедулек перебрал и вашего Лодочкина с ног до головы обложил…Что дальше то было?

— А дальше, спустя почти месяцок, ко мне подошел Алексей Алексеевич Лодочкин и сообщил, что у него неприятности: какие-то негодяи вымогают деньги. Нет ли у меня в милиции хороших знакомых, способных поспособствовать спасению? Представляешь? Я ушам своим не поверил! Честно говоря, я предполагал, что Барбосевич-младший на него наедет, обматерит, поцапаются они в суде и все, а тут такой сюрприз!

— Злодей ты, Жданов.

— …Потом до меня дошло, — продолжил Коля, не обращая внимание на спорное замечание, — что бедному Лешеньке, кроме меня, не к кому обратиться. Пичугин — за границей, а без него наш генпродюсер в Москве, к сожалению, никто. Тогда-то я и дал ему Андрюхины координаты и, подражая реалиям дня, напомнил, что такая ювелирная работа, как спасение потерпевших от рук вымогателей, требует материальной подпитки….

— А меня попросил, — подхватил разговорную нить Кириллов, — помочь Лодочкину поподробнее ознакомиться не только с особенностями, но и с возможными казусами, возникающими в нашей нелегкой работе. Поэтому я создавал впечатление кропотливой работы, снабжал необходимой информацией его дозировано, что ничего кроме недоумения или гнева с его стороны и не вызывало. Это было видно. Информацию о трудовых подвигах разрабатываемых также выдал ему непосредственно перед операцией. Пусть помучается, — Андрей коварно ухмыльнулся и резко, по-жегловски ткнул пальцем правой руки вниз, — я сказал!

— Издевался, значит?

— Давал острее прочувствовать ситуацию! — резонно уточнил Андрей. — А что касается программы защиты, то здесь было все очень даже неплохо. Я сразу же установил ноги за всеми фигурантами, телефоны Лодочкина поставил на прослушку, в квартиру напихал жучков и видеокамер. Просто я делал спасительные шаги несколько позже, чем нужно.

— Чтобы острее чувствовал ситуацию?

— Именно… Например, то, что бандиты у него дома, мы узнали где то за час до его прибытия.

— А чего-ж ты не позвонил ему? Не предупредил? — откровенно возмутилась Лена.

— Зачем? — с интонациями глубочайшего цинизма невозмутимо отреагировал Кириллов. — Чтобы он мне всю операцию сорвал? В его актерских способностях я был не уверен! Мало ли как он мог себя повести? А тут все реально, пришел, увидел, охренел. Кстати! — Кириллов поднял указательный палец вверх, — Позвольте небольшое лирическое отступление.

Коля согласно кивнул и налил в рюмки.

— Отступление заключается в следующем, — продолжил Кириллов, резко выдохнув и не закусив, к Лодочкину они должны были приехать втроем: братаны Мусаевы и господин Леднев. Они же «работали» с ним все трое с самого начала! Но, как выяснилось позже, братаны решили своего коллегу бортануть. Зачем деньги на троих делить, слушай? Поэтому, вместо того, чтобы, согласно утвержденному плану, приехать на стрелку рано утром и забрать у клиента деньги, они вдвоем заявились к клиенту вечером. За день до встречи. Без Леднева. На руках у них уже были билеты в Грозный, где бы ни Леднев, ни Барбосевич их не достали.

Когда Лодочкин увидел их в своей квартире, очко у него село конкретно. В сумке деньги, опечатанный диктофон лежащий мертвым грузом, который они вычислили сразу же, короче — каюк полный. И бежать наш дружок пытался и даже оказывать сопротивление, но, — Андрей трагично поник головой, — силы оказались неравны…

— Они его убили? — непроизвольно вскрикнула Лена, навалившись на стол грудью.

— Зачем убили? По башке надавали и все… Хотя, — Андрей прищурился и посмотрел куда-то вверх, — могли и убить, если бы не мы. Ребята все четко сделали. Двое по тросам с крыши спустились, и в комнату залетели, выбив окно вместе с рамами на хрен, другая часть группы дверь в квартиру рванула. И все это одновременно. Психологический эффект был потрясающим. Видели бы вы их рожи — что Лодочкина, что этих двух…Эффектно сработали…И реализацию тоже неплохо провели. Утром Леднев, как дисциплинированный бандит на стрелку приехал, а на стрелки то никого и нет. Он давай Алеше по мобиле названивать, угрожать — материть. Когда договорил, ребята его со стволом на кармане хапнули. Дело тут же возбудили, колоть всех начали, на Барбосевича разводить. Мусаев с Ледневым — ни в какую, а вот младший более покладистым оказался — ломка у бедняги героиновая началась, и быстренько он все по полочкам разложил, а мы ему за этого доктора вызвали. На следующий день и самого Барбосевича сцапали…Короче, спасибо Николаше, — Андрей похлопал друга по плечу, — теперь большей награды ожидаю.

— Ну, а с Лодочкиным то все в порядке?

— Нашла о ком переживать! — Кириллов посмотрел на Лену укоризненно и, видя, что собеседница объект переживаний пока менять не собирается, добавил более мягко. — Хорошо с ним все, Леночка! Только вот штанишки свои карденовские изнутри намочил. Такое с первого раза бывает, так что на данном моменте я внимания не стал акцентировать, вывел его просто на улицу, когда он оклемался и говорю:

«Ну, Алексей Алексеевич, поздравляю, все страшное позади, и чтобы это страшное больше не повторилось…

Это, что может повториться? — спрашивает чуть не плача.