Читать интересную книгу Идеальный охотник - Андрей Кивинов

— В том числе и Кирилл?

— Не знаю… Он мог вообще не в курсе быть. За каждым гонщиком целый коллектив — механики, тренеры, спонсоры. Букмекеры опять-таки. Но на кого прежде всего подозрения? На конкурента… А Кирилл ни в чем не оправдывался. Перчатки на стол — и до свидания. Контракта у него не было, никто не удержал бы. Уговаривали, конечно, остаться. Многие после таких историй спокойно дальше гоняют. А у него принципы… Я, кстати, не уговаривал.

— Почему?

Олег Иванович немного помолчал, словно прикидывая, а не сболтнет ли он лишнего малознакомому служителю закона.

— Тому механику, что цепь смазывал, через неделю в подворотне челюсть своротили. Парень какой-то. Серьезно своротил. Не инвалидность, конечно, но до сих пор «шамкает». Кирилл отнекивался, мол, он здесь ни при чем. Но я думаю — при чем. В его это характере. А я такого не понимаю… Хочешь разбираться — разбирайся по закону. А не в подворотне.

— Его проверяли в милиции?

— Вроде вызывали… Я после от ребят наших узнал, что он сам в органы пошел. Удивился, если честно. Милицию он не жаловал. Особенно гаишников. С другой стороны, с работой тогда напряженно было, а семью кормить надо… Что-то опять натворил? Извините, но ваша тема с кураторством не очень правдоподобная.

— Да, натворил, — не очень уверенно ответила Ольга, — применил при задержании оружие, ранил человека. Есть подозрения, что стрелял без оснований. Видели, наверно, в новостях было.

На случай, если тренер перезвонит Копейкину, лучше воспользоваться реальным происшествием. Тем более что прокуратура, да и следователь не очень-то поверили их с Копейкиным объяснениям. А почему-то больше наркоману Роме. Да еще и пресса с Интернетом подключились. Очередной полицейский беспредел. Адвокаты, якобы бескорыстно, засуетились, правозащитники слюной забрызгали, даже из «Программы Минимум» к раненому приезжали, да конвой не пустил. Сам раненый после окончательного прихода в себя заявил, что никого не убивал, к Борисову зашел чаю с тортом попить, увидел его бездыханный труп, выбежал из дома, чтобы позвать на помощь, и получил пулю в почку. А после того, как следователь начал задавать неудобные вопросы, замкнулся, сославшись на Конституцию.

— Человек-то приличный? Раненый.

— Не очень… Ситуация со стрельбой пограничная. Возможно, Копейкин действовал по закону, но мы должны проверить все версии.

— Да, понимаю… Вот тогда с механиком — тоже пограничная.

— А вы уверены, что это Кирилл?

— Как говорится, за руку не поймали. Я уверен, что он мог такое сделать.

* * *

У кафе «Часть суши» лежали уже двое. Японская кухня полюбилась народу. Объедались до потери пульса.

Маршрутку пришлось ждать сорок минут. Не час пик.

В том, что в личном деле Копейкина ни слова о его спортивном прошлом, ничего удивительного. Сам бы он вряд ли сообщил — могла всплыть история с механиком, и его бы просто завернули в кадрах. А кадровики и проверяющие опера подошли формально, как в большинстве случаев. Ольга вспомнила, как проверяли ее. Домой пришел даже не опер, а стажер, спросил, кто прописан в квартире, жалуются ли на нее соседи и не употребляет ли она спиртного. На этом негласная проверка кандидата успешно закончилась.

У него же в биографии — вечерний машиностроительный техникум, армия, пара лет скитаний по биржам, подготовительные курсы МВД. Жена, сын. Ничего героического.

Все, хватит соплей романтических, у нас тут не комикс, люди гибнут по-настоящему, пускай и не очень хорошие люди. Пора в себя прийти, а не тайно восхищаться героем. Хватит самодеятельности. Надо все рассказать Цареву. У Копейкина явно проблемы с башкой. Мотоциклист. На заявку со взрывом цыган он опоздал на целый час, якобы возился с карбюратором. Это Ольга осторожно выяснила у его напарника Батракова. Человек с детства на «ты» с техникой и вдруг какой-то карбюратор? А за час вполне можно умчаться за горизонт, спрятать мотоцикл, пересесть на машину и с честными глазами вернуться на место происшествия. Или не прятать мотоцикл, а просто утопить. Особенно если он угнанный. А скорее всего, так и есть. Надо проверить по гаишной базе, случались ли накануне угоны?

И сейчас Бэтмен готовит новый подвиг. На прицеле очередной мировой злодей — Буйвол-Бирюков.

А сколько подвигов он совершил за те пять лет, что служил в системе?! Никто ведь не считал, никто статистический учет не вел. Но если задаться целью, посидеть в информационном центре, проанализировать…

Боже, но ведь он уже не просто объект разработки! Он же… Одной с ней крови. Он ее спаситель, он же в ее глазах — идеальный охотник!

Она не хочет, чтобы с ним что-то случилось! Тем более по ее вине!

Значит, надо аккуратно остановить его. Сказать: «Не делай так больше. Некрасиво убивать плохих людей. А о твоих прошлых подвигах мы забудем. И никому не расскажем».

Она-то забудет, если получится. А другие? Дело зашло слишком далеко. И у того же Кольки никаких романтичных чувств к Копейкину нет.

…Она прозевала маршрутку. Придется ждать еще сорок минут. И вряд ли за это время она решит, что нужно делать.

* * *

Страстный любитель женщин и техники Николай Васильевич Бойков снова чинил холодильник, вместо того чтобы бить оборотней. Либо холодильник тоже был оборотнем. Разогревал продукты, а не охлаждал, как требовалось. Сегодня Коля подготовился к процессу основательно. Натянул рабочий комбинезон с множеством кармашков, нацепил голубую беретку, делавшую его похожим на мастера производственного обучения и десантника одновременно. Но, судя по страдальческому выражению его лица, это не помогало. Холодильник-оборотень не сдавался. Тем не менее Ольгу он встретил не ворчливым матом, а дружеским комплиментом:

— Привет. Выглядишь великолепно. Где была?

— В прокуратуре.

— Да? А они тебя как раз разыскивали! Я им твой мобильник не дал, как ни угрожали.

— Сами нашли. — Ольга сказала это таким тоном, которым обычно сообщают о смерти близкого родственника или любимого начальника.

— Что-то случилось?

— Они не верят, что Копейкин стрелял по необходимости.

— Так и прекрасно! Посадят за неправомерную пальбу, ты дело реализуешь. Отметим!

— Коль, ну что ты несешь? Он, вообще-то, из-за меня стрелял.

Бойков отложил отвертку, присел на стол.

— А-а-а… Понимаю. Он тебе вроде как жизнь спас, а ты его посадить должна. Согласен — проблема. Непростой нравственный выбор лирического героя.

Ольга не ответила. Потому что Бойков, как это ни печально, угадал.

— Но это не освобождает Бэтмена от уголовной ответственности. Слушай… Есть вариант. Передай мне «корки».[6] Я сейчас не очень загружен, могу заняться. И совесть твоя чиста. Ты ничего не знала. А я уж доведу его до Нижнего Тагила. Пускай по зоне летает. У меня пока ни одной осечки. Ни одного холостого выстрела.

Бойков гордо расправил плечи, из мастера производственного обучения превратившись в Героя Социалистического Труда.

— Спасибо, Коль, я сама.

Примерно так же новобранцы-десантники произносят «я сам» перед первым прыжком.

— Что-то не слышу металла в голосе… Оль, ты понимаешь, что это не шутки. У парня глушак в тайнике и маска. Явно не для карнавала бразильского. И в головушке разруха. Он не остановится, если мы не остановим.

Последнее было сказано без голливудского пафоса и размаха, но жестко.

«А он еще про спидвей не знает».

Но Ольга трудилась в такой системе, где быстро учат в том числе и отвечать без пафоса.

— Коля! Я сама разберусь с этим делом! Чини лучше холодильник!

— Сама так сама. Не вопрос… Я ж просто помочь хотел, — Бойков вновь склонился над мотором, — только тут еще один нюансик есть. Ходят слухи, Царя Бориса на пенсию смайнать хотят. Не устраивает чем-то столицу. У нас за квартал четыре необоснованных разработки. А если еще и твоя мимо цели… В одну калитку вынесут. А на его место козла одного. С большими-пребольшими рогами. Вот я и предлагаю — может, все-таки я?

Ответить Ольга не успела, затрещал городской телефон. Трубку снял Бойков.

— Говорите!.. Так она только что от вас. — Коля посмотрел на коллегу глазами ребенка, узнавшего, что Дед Мороз это всего лишь элемент фольклора. — Да? Я прячу? Мне вот делать больше нечего! Пожалуйста, даю!

Он протянул трубку.

Звонили из прокуратуры. Н-да, не очень симпатично получилось. Особенно для человека, который старается никогда не лукавить. Она еще раз убедилась, что любая ложь рано или поздно выплывет. В данном случае рано.

Ее действительно вызывали по поводу стрельбы. Как основного свидетеля. Помимо следственного отдела, обоснованность применения оружия проверяла и прокуратура. А тут не просто вверх пальнули, а в почку наркоманскую попали. Ольга пообещала приехать завтра утром.