Читать интересную книгу Тропою души - Андрей Ветер

Суповой Танец считался танцем ухаживаний. Девушки выстраивались в ряд напротив мужчин и держали в руках чёрные ложки, сделанные из бизоньего рога. Они черпали ими суп из котла, а танцующие мужчины должны были выпить этот суп. Это было возможно лишь в том случае, если девушка хотела этого. Когда же партнёр не устраивал её, она выплёскивала суп ему в лицо. В противном случае она разрешала избраннику набросить ей на голову одеяло. В таком виде парочка могла стоять, разговаривая и нежно потираясь носами на глазах у публики. Белые трапперы очень быстро заменили потирание носами на более привычные и приятные им поцелуи. Индейские девушки с лёгкостью приняли это нововведение.

Ва-Нибе означало Поющая Трава. Все без исключения охотники пялились на неё, когда она проезжала через лагерь на своей белой лошадке, одетая только в мягкую белую юбку с красной вышивкой, и её обнажённые грудки с торчащими сосками соблазнительно подрагивали при каждом шаге лошади [28]. Не было на Рандеву ни единого мужчины, который оставался бы спокоен, глядя на эту дочь природы, сияющую бронзовой кожей на солнце.

Как-то раз Ва-Нибе отказала пьяному Шунару в его притязаниях и плеснула в него супом, что привело француза в бешенство. Этот огромного роста человек с тяжёлыми ручищами и бычьей шеей обладал недюжинной силой. В отряде капитана Дрипса, с которым он приехал, Шунар успел переломать рёбра почти всем. Как и большинство звероловов, медлительных и ленивых с виду, он под влиянием момента был способен пустить в ход всю притаившуюся в нём энергию… В этот раз, ошпаренный презрением девушки более, чем опрокинутым на него супом, он набросился на неё, но она, защищаясь, внезапно ткнула его ножом и скрылась. Рана оказалась пустяковой, но француз остервенел.

На следующий день он увидел Ва-Нибе верхом на красивом пегом жеребце, который подарил девушке Кит Карсон и, схватив ружьё, принялся носиться по лагерю в поисках Кита, которого счёл своим личным обидчиком и на котором жаждал сорвать своё зло. Карсон выехал к нему на коне и подскакал вплотную. Шунар поднял оружие, но шея жеребца, на котором сидел Кит, мешала ему, и выстрел получился неудачным. Кит легко уклонился от пули и тут же спустил курок своего пистолета, прострелив пьяному великану руку.

Рэндал Скотт ни с кем не стрелялся, чтобы получить спутницу. Несколько раз ездил с грузом для компании Эшли-Генри вниз по реке и в Сент-Луисе с головой окунался в разнузданные оргии публичных домов.

– У плоти свои аппетиты, – говорил он сам себе.

Джек-Собака лишь посмеивался над его похождениями, так как сам давно уже не интересовался прекрасным полом.

– Нет, моё сердце теперь похоже на лёд, который не растопит ни одна женская грудь, – кряхтел он и обеими руками принимался чесать свою бородищу, – хоть я и отношусь с нежностью к этим творениям природы, наделённым способностью продолжать жизнь.

Как-то закатным июльским вечером Медведь привёл в палатку девушку лет восемнадцати и усадил её возле Рэндала.

– Он говорит, что тебе нужна жена, – перевёл Джек. – Это его сестра. Её называют Магажу-Уинна, то есть Женщина-Дождь. Прошлой зимой, едва она вышла замуж, как Вороны убили её мужа. Она добрая девочка. Ей нужен муж, ей нужно рожать детей. Медведь думает, что ты был бы ей неплохим мужем. Будь я на твоём месте, я бы не упрямился. Не всё же тебе таскаться вниз по реке ради белокурых мочалок. У нормального мужчины рядом должна быть женщина. Эта вполне подходит. Взгляни, какие у неё глаза, представь, как приятно будет прикоснуться к её животу…

– Ты меня уговариваешь?

– Ты попал в точку, старик! – усиленно закивал лохматой головой Джек.

– А сам-то, как я погляжу, не спешишь снова обзавестись семейством.

– Ты же знаешь… Однажды тебе придётся взять кого-нибудь не на одну ночь. А может, ты собрался обратно на восток? Тогда я тебя понимаю, тогда тебе никакая жена ни на чёрта не требуется. На востоке никто не оценит такую женитьбу, это так же верно, как то, что во время дождя на земле появляются лужи.

– Я никуда не собираюсь отсюда, разрази меня гром. Но чтобы женщина находилась постоянно рядом… а как же свобода?

– Перестань нести чепуху. Оставить скво в племени ты сможешь всегда, коли надумаешь отправиться в путь один. Вспомни остальных наших. Больше половины трапперов взяли себе индеанок, при этом кое-кто из них имеет белую жену где-то в Штатах…

Рэндал повернулся к Медведю, который молча наблюдал за разговором белых людей. Затем Рэндал внимательно посмотрел на сидевшую перед ним девушку. Глаза её были опущены.

– Он привёл её к тебе, а не завёл разговор в её отсутствие, – продолжал Джек, – твой отказ может оскорбить этого парня… Кроме того, пошевели мозгами. Он далеко не простой дикарь, клянусь самым дорогим, что у меня есть. Он следует советам голосов, которые нам с тобой не слышны. Возможно, и в этот раз он знает что-то, о чём не ведают другие…

Скотт глубоко вздохнул. Он прекрасно понимал, что у дикарей никто так легко не отдавал девушек. Период ухаживания всегда тянулся долго, иногда лет пять-шесть. Когда же молодой человек решался сделать предложение, он просил кого-нибудь из своих старших родственников поговорить об этом с родителями своей любимой. Случалось, будущий зять лично приходил свататься с десяток раз и каждый раз приводил по несколько лошадей отцу своей избранницы.

Но трудности относились, пожалуй, лишь к периоду сватовства. Для создания же семьи, как любили говорить сами Лакоты, требовалось три вещи: постель, котелок, где можно приготовить обед, и старик, который мог бы благословить молодых.

Скотт не знал Медведя, не представлял, что у него за нрав. Он не догадывался о том, как этот краснокожий со строгим лицом заполучил жену. Он не имел ни малейшего понятия о том, что двигало индейцем. Но Рэндал Скотт хотел женщину.

– Хорошо, – он сделал утвердительный знак, – будь что будет.

Медведь удовлетворённо кивнул головой и улыбнулся. Затем он скинул с плеч мягко выделанную бизонью шкуру и набросил на Рэндала и молодую женщину. После этого он поднялся. Следом встала Магажу-Уинна, и они вместе покинули типи. Рэндал удивлённо проводил их глазами и покосился на Джека. Тот откинулся на спину и тихонько стал напевать что-то. Через некоторое время девушка вернулась со своими вещами и принялась в полном молчании раскладывать их слева от входа.

– Теперь у нас есть женская половина, – засмеялся Джек, едва показывая зубы сквозь бороду. – Не забудь сделать подарок Медведю…

– Магажу… – задумчиво проговорил Рэндал, разглядывая склонившуюся девушку. – Пожалуй, мне не нравится это имя.

Он шагнул к вперёд и присел на корточки возле неё.

– Я буду звать тебя Мэгги. Ты – Мэгги, – он указал пальцем на неё и ещё раз повторил имя. – Переведи ей, Джек.

АКИЧИТА НАЖИН

его рассказ в переводе Уинтропа Хейли

Когда наши женщины вынашивали ребёнка, они строго соблюдали многие правила, которые относились только к беременным. Так они обязательно поднимались до восхода солнца и совершали прогулку, потому что в материнском чреве дети лучше росли в это время суток. Беременные никогда не задерживали надолго свой взгляд на предметах или существах, которые казались им странными, так как это могло плохо отразиться на младенце.

Роды происходили прямо в доме, но в отдельных случаях, когда об этом предупреждал шаман, ставилась специальная маленькая палатка. Приходили взрослые женщины-родственницы, чтобы оказать помощь. Иногда они просили, чтобы шаман исполнял священную песню. Он мог находиться в этой же палатке, но чаще обращался к Великому Духу у себя в типи.

Плаценту обязательно собирали в окуренный мешочек и вешали на дереве за пределами лагерного круга. Закапывать в землю его было нельзя, потому что это могло наслать смерть на новорождённого. Пуповину тоже прятали в специальный мешочек, сшитый в форме черепахи или ящерицы. Этот мешочек целый год висел у ребёнка на шее. Малыша обмазывали жиром, с которым был смешан перетёртый навоз бизона, сгнившая сердцевина тополя и порошок из гриба-дождевика.

Имя ребёнку чаще всего давали родители отца. Но когда Магажу родила сына, имя ему дал Медведь, потому что среди нас не было никаких родственников её белого мужа. Сам он тоже был в отъезде, когда на свет появился его сын. Он часто уезжал со своим другом Собакой, за это мы прозвали его Ичи-Мавани, то есть Путешествующий Без Семьи. Медведь нарёк сына своей сестры Ханвийанпа Чикала – Маленький Лунный Свет, так как он вышел из тела матери, когда нарождался новый месяц. Но Ичи-Мавани, вернувшись в племя, назвал его Диком. Пока мальчик рос, все так и называли его – Дик-Ханвийанпа (Дик Лунный Свет).

Чуть позже у Медведя и Шагающей Лисицы родилась дочь. В ночь, когда девочка появилась на свет, многие слышали неизвестную песню с вершины горы, у подножия которой стояли наши палатки. Я тоже слышал ту песню. Она была очень красива, но не имела слов. Никто не мог понять, о чём в ней говорилось. Медведь назвал дочь Олоуан Вакан - Священная Песня.