Читать интересную книгу Агент Тартара - Борис Иванов

Правда, воспоминания об отличных оценках по «принципам служебной этики» больно кольнули его, когда он, с хрустом взломав сургуч печати, вытащил на свет божий листок синеватой бумаги с несколькими строчками принтерной печати, завитушками подписей и красной печатью юрисконсульта.

«Я, Клаус Гильде, удостоверение личности номер...» — прочитал Ким.

Кроме номера удостоверения личности в документе была указана еще масса признаков, имеющих целью удостоверить личность вышеупомянутого Гильде. И только потом шел текст довольно удивительный.

«...сим подтверждаю, что предоставляю Киму Яснову, директору агентства независимых частных расследований „Ким“, право впредь считать недействительными все мои распоряжения в отношении прекращения действия контракта, заключенного мною с вышеназванным агентством, в том случае, если он будет находить эти распоряжения отданными мною под принуждением или в результате нарушения умственной деятельности. В случае моего обращения в суд соответствующие обстоятельства подлежат проверке экспертной комиссией. Впредь до решения суда господин Яснов может продолжать действовать так, как если бы упомянутый контракт оставался в силе».

Следовали дата, подписи самого Клауса и какого-то плохо знакомого Киму юриста. А также печать и гербовые марки.

* * *

Ким потер лоб, пытаясь понять, кто из юрисконсультов Канамаги мог оказаться таким идиотом, что заверил этот страннейший документ. Некоторое время он рассматривал обе подписанные Гильде бумаги — письмо и подтверждение своего права не подчиняться клиенту, держа одну в правой руке, а другую — в левой, словно определяя, которая же из них перевесит другую. Потом махнул рукой и кинул обе в сейф.

— Полный маразм, — констатировал он, поглядев на часы.

— Мар-р-разм!!! — подтвердил Джерико.

Ким достал из стенного шкафа походную раскладушку и начал укладываться спать прямо в офисе. Поздно было добираться домой — до встречи с доком Кобольдом оставалось четыре часа.

* * *

Он уже почти канул в темную воду сна. Почти ушел по зыбким тропинкам тревожных сновидений. И тут его окликнул знакомый голос дока Кобольда:

— Послушайте, Яснов... Вам ничего не говорят слова «проект „Погружение“»?

Он обернулся — там, во сне...

— Вот что, Яснов, не теряйте зря времени. Это все не здесь — на Чуре...

Ким усилием вырвался наконец из проклятого омута и присел на ужасно неудобной раскладушке.

— Ч-черт!!! — воскликнул он.

— Люди спят, скотина! — отозвался из темноты Джерико.

Ким нащупал на полу свою туфлю и запустил ею в направлении дерзновенных звуков. Потом, испытывая чувство вины перед разразившимся оскорбленным кудахтаньем Лордом Иерихонским, он там же, на полу, нащупал положенный туда мобильник и набрал номер канала связи дока Кобольда.

Трубка ответила короткими прерывистыми гудками.

Ким чертыхнулся и окончательно перешел в положение сидя. Набрал другой номер Трубку не снимали долго. Наконец хриплый голос с того конца линии осведомился

— Какого черта?!

— Это я. Ты меня узнал, Миша? — осведомился Ким.

— Узнал, — с ядом в голосе отозвался поименованный Мишей. — Ты знаешь, который сейчас час?

— Да, я знаю это, Миша... Но очень нужно, поверь.

— Что тебе нужно? Что я могу для тебя сделать в такое время?

— Ответь мне на два вопроса. Наверное, тебе придется сделать звонок в диспетчерскую Космотерминала.

— Очень, очень мило...

Стали слышны скрипы и глухие проклятия, произносимые женским голосом. Киму стало совсем неловко, но он продолжал дожимать ситуацию. В конце концов Михаил Ветров, заместитель начальника полиции Космотерминала, был немного обязан Нику Стокману, состоял в его приятелях и понимал, что напарник Ника не будет тревожить его ночью ради ерунды.

— Слушай, Миша, тебе сложно узнать, когда ближайший пассажирский рейс к Чуру?

— Вот это как раз и несложно. Ты думаешь, корабли к Чуру тут ходят как электрички монорельса? Ошибаешься — не чаще четырех рейсов в год! И второй в этом году будет прокручиваться вокруг Констанс завтра. Лайнер «Саратога». Грузопассажирский. Челнок — в два тридцать ночи. Второй — в три пятнадцать. Что еще?

— Много пассажиров забирает здесь?

— Скорее всего, никого. Только грузовые операции. Навести справки?

— Если можно. И если пассажиры все-таки есть, то поименно... А если будут еще и приметы...

Михаил только крякнул, давая понять, что своими просьбами Ким все же мог бы поставить его и в менее глупое положение.

— Ладно, — нехотя произнес он наконец. — Жди звонка.

Ждать пришлось примерно полчаса. Чтобы не отключиться и не проспать сигнал вызова, Ким занялся разговором с уязвленным Джерико, успокоил незаслуженно пострадавший талисман агентства и все-таки чуть не уснул за этим занятием. Во всяком случае, он не смог сразу врубиться и осознать сообщение, которое недовольный Михаил повторил ему раза три.

Клаус Гильде действительно оплатил перелет вторым классом до орбитера «Химмель-14», обретающегося в системе Чура. Имени своего скрывать он и не подумал. И в этом была своя логика. Ни аванса, ни неустойки, ни всех, вместе взятых денег, которыми располагал Ким Яснов, не хватило бы, чтобы оплатить подобное путешествие. Так что Гильде отсекал от Кима «золотой занавес». И отсекал надежно.

Оставалось только поблагодарить Ветрова, вновь безрезультатно попытаться дозвониться до Кобольда и завалиться спать, резонно рассудив, что утро вечера мудренее.

ГЛАВА 5

НОВОСЕЛЬЕ ЛЫСОГО ПОПУГАЯ

К особняку профессора Кобольда Ким подъехал точно к шести часам утра. И все-таки опоздал на встречу с ним. Он все равно опоздал бы на эту встречу, даже если бы выехал сразу после звонка Ветрова. Впрочем, это он понял позже.

А сейчас у него просто неприятно засосало под ложечкой, когда он увидел припаркованные у входа кары. Сразу три. Бросающийся в глаза чопорной белизной и красными крестами фургончик «скорой помощи», раскрашенный в цвета Колонии Констанс полицейский джип и стального окраса «Линкольн», из приоткрытой дверцы которого ему помахал усталого вида мужчина в немного помятом строгом цивильном костюме — майор госбезопасности Лесных.

Ким аккуратно припарковал свой «Сириус» рядышком, вылез из машины и на ставших слегка ватными ногах двинулся к майору. Тот молча подвинулся на сиденье и похлопал по освободившемуся месту, предлагая Киму сесть рядом. Тот не стал противиться.

— Я говорил вам, что нам суждено все-таки встретиться... — задумчиво констатировал майор, протягивая Киму помятую пачку сигарет. — Ах да — вы же не курите. Совсем запамятовал...

И майор изобразил виноватую улыбку. Его лицо было серым, словно после бессонной ночи. Впрочем — почему «словно»?

— Ведь вам было назначено в шесть у профессора? — это было скорее утверждение, чем вопрос. — Там — у него в бюваре — мы нашли запись...

— Что произошло? — чуть более отрывисто, чем хотел, спросил Ким. — Профессор Кобольд арестован? Или?

— Вот именно, что «или»... — устало отозвался майор, зубами вытягивая из пачки сигаретину — такую же усталую и слегка помятую, как и он сам. — Остается выбирать одно из трех: несчастный случай, самоубийство... Или просто убийство. Кстати, вас не было сегодня ночью дома. Вы, часом, здесь не второй раз за эти сутки?

Ким снова испытал неприятное чувство под ложечкой — при мысли, что единственным свидетелем, который мог бы подтвердить его алиби, является престарелый лысый попугай Джерико.

— Я провел эту ночь в офисе... — несколько растерянно пробормотал Ким. — Впрочем, — тут в его голосе прибавилось уверенности, — я делал оттуда несколько звонков. Это можно проверить по компьютеру узла связи...

— Хлипкое алиби по нашим временам... Кстати, переведите ваш кар на автомат и отправьте в гараж. Отсюда мы поедем в мою контору... На моей машине.

Лесных стал вылезать из машины.

— Пойдемте, вы опознаете труп... Кстати, приготовьтесь отвечать на тот же вопрос, что задал вам я, но уже — полицейскому детективу. Увереннее ворочайте языком. И сошлитесь на меня. Как на свидетеля. Это насчет вашей ночевки в офисе. Признаюсь — мы за вами приглядывали последние дни. А вот за доком присмотреть не догадались...

* * *

В сумрачном кабинете профессора Кобольда их встретили четверо.

Мрачноватый и сутулый брюнет в штатском, не подавая Киму руки, представился лейтенантом Фрагатти. Его кучерявую шевелюру украшала ранняя седина, а мешки под глазами старили лейтенанта лет, верно, на десять. Лейтенант просматривал вываленные на диван бумаги дока.

Второй полицейский чин — тоже в штатском — не счел нужным ни представиться, ни даже повернуть голову в сторону вошедших. Он сидел пригорюнившись в кресле профессора и с тоской смотрел на экран дисплея профессорского компьютера. На экране этом по джунглям каменноугольного периода брели анахроничные динозавры.