Только тот, что у окна, явно был недоволен слишком ярким светом, а в дальнем углу растение излишне поливали. Это всё понятно по листьям, наклону стебля, да мало ли признаков. Нужно будет сказать местным, чтобы кадки поменяли местами – на свету влага высохнет быстрее, а второй отдохнёт от солнца.
– Нам сюда, – Марус уверенно пошёл к двери, которую за пышным кустом со светлыми листьями я и не заметила.
Внутри оказалось уютно в моём понимании, много растений и камня.
– Приветствую, госпожа, юная госпожа. Меня зовут Салар, – из-за стола поднялся немолодой мужчина в форме, как у парней внизу. Он улыбнулся, кивнул Марусу, проследил мой взгляд. – Вам нравится? Мы пытаемся создать максимально комфортные условия для каждой из посетительниц.
Я как раз пыталась незаметно потрогать край стола, чтобы понять, это действительно мрамор или же пластик, так хитро имитирующий натуральный материал.
Я отдёрнула ладонь и на всякий случай даже спрятала руки за спину. Марус как-то сказал Ти-Лании, что любопытство кошку сгубило. Кажется, это оно.
Ти-Ланию посадили за отдельный маленький столик, как раз ей по росту, дали набор карандашей и блокнот, причём Салар сообщил, что это подарок. Для меня это было странно – держать детскую мебель и развлечения в кабинете.
– Просто у неё за карандаши купили несколько минут тишины и нашего с тобой времени, – шепнул Марус.
Я не была уверена, что это так работает. Мне пришлось постоянно оглядываться и шипеть на неё, чтобы дочка в творческом порыве не украсила стены. В итоге Ти-Лания поймала хвостом ближайшую летающую кадку и повесила между нами, но столик и её руки мне всё равно было видно.
Силар попросил Маруса взять меня за руку, полюбовался, как у моего мужа разгорается золото в глазах. А дальше нам с Марусом Салар устроил вежливый допрос. Как познакомились, встречалась ли я уже со своим куратором, когда произошло подтверждение супружества, какой мы с Ти-Ланией расы, готовы ли мы соблюдать местные законы, а если нет, в каком районе города хотели бы устроить резервацию?
– В условиях Венеры резервацией мы называем участок, на котором действуют законы той планеты, с которой прибыли женщина. К сожалению, за пределами ограды вновь придётся следовать принятым на Венере правилам, – пояснил Салар.
Я отказалась от сомнительной чести. Вот ещё, пещеры строить и клан устраивать! Хватит, уже хлебнула той жизни, сюда через весь космос я летела за новой.
Мне зачитали краткие правила, которые для себя я перевела просто: не спорь с местными дамочками, а мужчины всё стерпят и простят. У меня и мысли не возникло жалеть мужчин. Раз они так живут, значит, их всё устраивает. Вон, Марус не похож на несчастного и обиженного, весь светится. А некоторые, как его брат, и вовсе переходят все границы!
Не знаю, к чему я о нём подумала, но настроение снова испортилось. Словно почувствовав что-то, Салар быстро закончил встречу.
– Вот мои данные для связи. В любое время дня и ночи по любым вопросам, от закупки продуктов до юридической консультации. Мы понимаем, что сразу устроиться на новом месте бывает не просто, и готовы помочь.
– Мама, мама смотри! Я тебя нарисовала!
Ти-Лания продемонстрировала всем кривой овал с хоботом, ушами, как у гаяха, которого Марус называет слоном, и тремя тёмными пятнами на «лице» в абсолютно непредсказуемых местах.
– Как это здорово, – я присела на корточки, и дочка с разбегу обняла меня, едва не повалив на пол. – Спасибо, милая! Я тобой очень горжусь!
Мужчины тоже выразили восторги, Ти-Лания пообещала, что их тоже нарисует, но почему-то никто этого не испугался.
Такси я вызвала сама – Марус показал, как это можно сделать прямо с браслета, по местной инфосети. А вот адрес, уже в машине, вводил он сам.
– Далеко до медцентра? – спросила я, пытаясь с наименьшими потерями отобрать у Ти-Лании карандаш. Объяснить, что портрет дяди Маруса такси не украсит, оказалось сложно.
– Сперва обедать, – покачал он головой.
Тут уж я взорвалась. А если после еды кристаллы не ставят? А если Ти-Ланию сморит сон, и мы никуда не попадём сегодня? Да миллион «если» можно придумать!
Марус сдался, и здание, в котором каждый второй этаж был отдан под зимний сад, из левого окна такси плавно переместилось в правое. Ну вот, нам же совсем в другую сторону!
Я не представляла, как должен выглядеть медцентр на такой планете, поэтому не удивлялась тихой музыке, мягким креслам и диванчикам, детскому уголку и общему ощущению какого-то уюта. Снова мужчины в одинаковой форменной одежде, вежливые улыбки, поклоны.
Маруса попросили подождать, а нас с Ти-Ланией проводили в двойной кабинет. Половину занимала детская сторона, там всё было яркое, разноцветное и меньше размером, чем во «взрослой» чести помещения. Улыбчивый мужчина попросил дочку помочь ему полечить мягкую игрушку, со словами: «Смотри, у неё ушки, совсем как у тебя!».
Ти-Лания уставилась на игрушечную кошку и озадаченно потрогала свои уши, а её врач, воспользовавшись моментом, посветил в настоящие ушки каким-то прибором.
– Госпожа, без вашего разрешения никакие процедуры ни вам, ни вашей дочери проводиться не будут, а осмотр бесконтактный и совершенно безопасный, – пояснил врач, который ходил вокруг меня с ручным сканером.
Осмотр много времени не занял. Проверив результаты сканирования, мне согласились поставить кристалл. Врач коснулся места над бровью очередным прибором, я почувствовала холод, и на этом всё закончилось. Меня предупредили, что может быть зуд и покраснение через несколько часов и выдали гель на такой случай.
Я отказалась от дополнительных процедур, хотя меня и уговаривали сделать массаж или полежать в восстанавливающей капсуле. А куда при этом деть Ти-Ланию? А Марус, который нас ждёт, и, как и мы, всё ещё не обедал? Нет уж, в другой раз.
Потом врачи поменялись местами, и пока мой играл с Ти-Ланией, просвечивая игрушку настоящим сканером, второй подошёл, поклонился.
– Госпожа, вашей дочери я пока не готов поставить чип. Это всё-таки нагрузка на организм, ей бы сначала акклиматизироваться. Я наблюдал за ней, движения рассеянные, с излишним напряжением. Будет повышенная утомляемость, возможна плаксивость. Можно пройти курс реабилитации после дальних полётов в нашем центре, но, если позволите, я бы рекомендовал обратиться к специалисту, который считается лучшим в восстановлении девочек после космических перегрузок.
Я согласилась. Конечно, мы пойдём к специалисту! Сегодня он не принимает, с ним даже пытались связаться, но от не ответил на вызов. Тогда нас записали на завтра, прямо с утра.
– Госпожа, ваша дочь!
Я обернулась – Ти-Лании в кабинете не было.
– Здесь есть входы в вентиляцию? – я выбралась из удобного гелевого кресла. Вскочила бы, но конструкция мебели не позволила.
– Только под потолком, госпожа, – растеряно ответил врач.
Я проследила за его взглядом. М-да, в ту крошечную замаскированную щель Ти-Лания никак не смогла бы ускользнуть.
Поднялась суета. Кто-то просил проверить записи с камер, кто-то звонил в планетарную службу безопасности. Впервые у них ребёнок пропадал прямо с осмотра.
В кабинет заглянул Марус, полюбовался на беготню. А потом хитрым образом постучал по стене. Ему ответили таким же стуком из тумбы, на которой в дальнем углу кабинета стоял какой-то прибор.
Из тумбы выудили довольную собой и жизнью Ти-Ланию. Марус забрал её у бледного врача, защекотал её, а потом достал из кармана тонкий ремешок.
– Пока вы с мамой были на осмотре, я купил тебе подарок!
И Марус застегнул на запястье Ти-Лании браслет.
– Смотри, эта кнопка – позвонить маме, эта – позвонить мне. А вот здесь нажми, видишь, появилась вирт-панель с мультиками!
Ти-Лания была обезврежена на несколько минут. Марус отогнал он меня всех желающих принести извинения, обнял, погладил по голове. Я вцепилась в него и уткнулась носом в рубашку. Я ведь действительно успела испугаться!