12. В ПЕЩЕРЕ МОРСКОЙ ВЕДЬМЫ
Когда на востоке показались снежные шапки страны его предков, Лейв сын Эрика испытал незнакомое ему доселе странное чувство, от которого быстрее забилось сердце. Когда-то он мечтал посетить эту страну, которая дала жизнь, возвеличила, а потом изгнала его отца. Разве мог он предполагать, что встретиться с ней как изгой… рискуя жизнью?
Предосторожности ради Лейв загодя разобрал носовое украшение, фигуру Скульды, убрал ее с кормы и снял с бортов щиты. Он спустил парус с изображением богини и поднял вместо него обычную полосатую парусину. Теперь «Оседлавший бурю» выглядел как торговое судно. Большой удачей оказалось то, что он взял с собой старого Хеллбора: швед знал безопасные протоки между островами и мог провести их вверх по Трондхеймскому фьорду даже в сгущавшихся сумерках.
Охваченный нетерпением поскорее найти и увидеть Норну, Лейв вел корабль вдоль южного берега, пока освещенный дверной проем в доме не подсказал Хеллбору, что сразу за темным мысом, в устье тихой реки Нид, расположен Нидарос, обитель норвежского короля. Впереди ему удалось разглядеть стоявшие на якоре суда. Здесь Лейв решил бросить якорь и сойти на берег, чтобы найти человека, который привел бы его к жилищу шетлендского ярла. Он быстро облачился в кольчугу, опоясался мечом отца, опустил забрало и спрыгнул в ялик.
Высматривая место на берегу, где лучше высадиться, сын Эрика увидел слабый свет у подножья темной горы, который заинтересовал его. Но тут свет погас, а потом вспыхнул еще три раза. Лейв причалил у этого места и обнаружил, что свет выбивается из пещеры, когда отодвигается входной полог. Он украдкой заглянул внутрь. Огонь горел под котлом, который висел на треножнике перед каменным алтарем с деревянной фигурой Тора. Громовержец держал в руке могучий молот, на нем были перчатки и пояс из железа. В целом, по убранству и запахам, пещера напоминала храм. Увидев коленопреклонных людей, Лейв вошел, сотворил знак молота Тора и тоже встал на колени.
Когда он поднялся, к нему обратилась изможденная остроглазая старуха с жидкими космами.
– Добро пожаловать, сын Эрика, боги привели тебя сюда. – Ее надтреснутый голос звучал пронзительно. – Меня зовут Рэнвейг Морская Ведьма.
Лейв был поражен: только с помощью волшебства могла она узнать его имя. Он протянул ведьме серебряную монету и спросил, что ей известно о шетлендском ярле и его дочери… не приплывали ли они сюда недавно.
Ведьма кивнула.
– Как только конунг Олав вернулся из Халогаланда, сразу же явился к нему ярл Стагбранд с рассказом о путешествии к твоему отцу в языческую Гренландию. И красивую дочку привез с собой.
Обрадованный, что Норна жива и здорова, Лейв спросил:
– И что, доволен был король Норвегии рассказом ярла… и проклятием Эрика Рыжего?
– Доволен? Ха-ха! – старуха закудахтала, словно белая куропатка. – Он сказал Стагбранду, что тотчас соберет корабли с боевыми дружинами, выбьет Эрика из Братталида и усмирит гренландцев.
– И что, корабли уже вышли? – Голос Лейва выдал его тревогу за родителей.
– Куда там! Ярл напомнил королю, что пока соберутся они в поход, зима нагрянет. Олав понял, что до весны придется только выжидать да зубами скрежетать. Он объявил тебя, сын Эрика, как и отца твоего, вне закона!
Хорошая новость, подумал Лейв. Он успеет отыскать западный край света и вернуться в Гренландию до прихода туда королевской флотилии.
– Ты не знаешь, где я могу найти дочь ярла?
Ведьма бросила на него проницательный взгляд, но тут же подобрела.
– Знаю, Дэг Малыш проведет тебя к покоям девушки. – Она кивнула своему помощнику, карлику с суровым лицом, которого Лейв не заметил. – Но свидание с ней может стоить тебе жизни. С тех пор, как конунг Олав дал свой нечестивый обет, эта пещера стала единственным местом в округе, где последователи Тора могут чувствовать себя в безопасности.
– Да уж, – сердито проворчал карлик, подходя ближе. – Олав сжег наши храмы, убил или изувечил всех, кто стоял за Одина и Тора!
Тяжело было Лейву в это поверить.
– Вы хотите сказать, что король убивает каждого, кто не поклоняется Белому Христу?
– Именно этим он и занимается. – Высокий человек с раздвоенной бородой, судя по манерам, благородного происхождения, поднялся с колен и протянул Лейву руку. – Я Борк Связующий Камень, владелец земли, с которой изгнан Олавом, и жрец одного из храмов, обращенных им в прах. Дабы усилить свою власть в стране, юный конунг поклялся обратить весь народ в свою веру… или изничтожить его.
Лейв вспомнил, что именно так звучала угроза, которую Стагбранд произнес в Братталиде.
– С тремя сотнями воинов и командой священников, – продолжал норвежец, – он прошел по стране и везде насаждал силой свою волю. Когда же ему встречались люди, не желавшие отказаться от «языческого» учения, он отрубал им руки или ноги, или выкалывал глаза, или изгонял из страны.
– Да уж, – пробасил карлик, чей голос не соответствовал его росту. – Олав не щадил ни старых, ни малых. Одних сбрасывали со скал, других рвали на куски бешеные собаки.
Трудно было Лейву поверить в рассказ о такой жестокости.
Полагая, что разгневанный гренландец сможет поддержать его дело, жрец поторопился подлить масла в огонь.
– Клянусь кровью Одина, слышал ли ты, как он убил Айвинда Киннрива в это лето?
Лейв покачал головой.
Лицо Борка стало еще мрачнее.
– Айвинд, вождь северного Халогаланда, целый год оказывал открытое неповиновение королю. Наконец люди Олава, прибегнув к вероломству, схватили его и привезли в Нидарос. Сладкими посулами, предлагая большие усадьбы, конунг пытался уговорить его принять христианскую веру. Но ни подарки, ни подкуп не заставили Айвинда отречься от древних богов. Не испугался он даже пыток.
Лейв обнажил свой меч.
– Слава Айвинду Киннриву!
– Слава! – вторил ему жрец. – Король был в такой ярости, что велел положить на обнаженный живот Айвинда горшок с горящими углями. И снова спросил: «Ну как, примешь крещение?». «Никогда!» – ответил Айвинд. И хотя он корчился от боли, но крепко стоял за Тора, пока жар не усилился и не разорвался его живот. Вот так и умер Айвинд.
Тут Лейв потерял дар речи. Мало он знал о королях, поэтому вдруг почувствовал острую ненависть к этому жестокому норвежскому конунгу и огромное желание постоять за веру своих предков.
– Клянусь молотом Тора, если богам будет угодно свести меня с Олавом лицом к лицу, я скажу ему, что убитые им язычники более достойные люди, чем он.
– Не будь безрассудным, – предупредила ведьма, – если не хочешь, чтобы тебя замучили до смерти!