Читать интересную книгу Самая последняя правда - Марина Серова

– В Германии живет отец Ирмы, – вдруг не очень охотно произнесла Екатерина Михайловна.

– Вот как? А почему вы мне не сказали об этом при нашей первой встрече?

– Да разве я могла подумать об этом?! – Екатерина Михайловна широко раскрыла глаза. – Ведь мы не встречались уже столько лет! Он Ирму и не видел с тех пор, как уехал, и не очень-то ею интересовался, нужно сказать!

– Понимаю, понимаю, – торопливо закивала я. – Но сейчас мне все больше и больше кажется, что это может оказаться весьма важным… Вы знаете, что ваша дочь созванивалась с ним совсем недавно?

– Нет, – Екатерина Михайловна посмотрела на меня в изумлении. – Откуда вам это известно?

– Неважно, – уклонилась я от прямого ответа. – То есть вам совсем ничего не известно об этом общении отца и дочери?

– Нет, я впервые слышу об этом, – продолжала недоумевать Малеванная. – Почему Ирма не рассказала мне? Как она могла?!

В голосе матери прозвучала явная обида. Разумеется, я не могла ответить на ее вопрос – он был риторическим.

– И Виктор тоже хорош! Почему он мне не рассказал об этом теперь, когда она пропала?

За неимением под рукой дочери, прямой «виновницы», Екатерина Михайловна тут же подсознательно принялась искать человека, бывшего в пределах досягаемости, чтобы на него и излить свои обиды.

– Возможно, Ирма не делилась этим и с Виктором, – предположила я.

– Но как же они нашли друг друга? Генрих позвонил Ирме? Или она первая? – ревниво спросила мать.

– Этого я не знаю. Вам известен телефон бывшего мужа?

– Нет, я знаю только его адрес. Но писать ему не собираюсь! – заявила женщина.

– Никто вас и не заставляет. Расскажите-ка мне все, и поподробнее. При каких обстоятельствах вы расстались с мужем, когда он уехал в Германию и как там устроился?

– Уехал он уже давно, больше двадцати лет тому назад, – принялась вспоминать Екатерина Михайловна, и по лицу ее было видно, что это крайне болезненная для нее тема. – А развелись мы потому, что он просто не захотел со мной жить.

– Почему он этого не хотел?

Малеванная вздохнула:

– Сказал, что он просто устал. Ну, вы же знаете мужчин! – снисходительно добавила она. – Они что угодно готовы придумать, лишь бы ни за что не отвечать! Наверное, ему надоела семейная жизнь. Это же так скучно! Ирма в детстве часто болела, я все время занималась ею, на мужа у меня просто не оставалось сил. Но ведь он должен был меня понять! Мне же было очень тяжело! Вы ведь меня не осуждаете за это?

– Я никого не защищаю и не осуждаю, – постаралась я откреститься от роли третейского судьи. – Мне нужны только факты. Значит, ваш муж развелся с вами и уехал на свою историческую родину?

– Да.

– Вам он не предложил поехать с ним?

– Нет, – коротко ответила Малеванная и отвернулась.

– И с тех пор вы не общались?

– Нет, я никогда не писала ему. Решила, что подниму Ирму сама. Правда, он иногда присылал ей посылки ко дню рождения. Там были в основном джинсы, куртки и всякие мелочи. И это случалось нечасто. А больше он ничем нам не помогал.

– С кем он живет в Германии, где работает?

– Там он нашел себе молодую жену, – Екатерина Михайловна поджала губы. – Ну, относительно молодую, конечно, поскольку ему самому уже под шестьдесят. Мы поженились, когда нам обоим было уже за тридцать. Ирма у меня поздний ребенок. И единственный…

– Откуда у вас сведения о бывшем муже, если вы не общались?

– Во-первых, он кое-что сообщал в открытках, которые вкладывал в посылки. Во-вторых, у нас здесь остались общие приятели, с которыми он изредка все-таки переписывается. К тому же сын…

– Сын? – удивилась я.

– Да, от его первого брака. Я была второй его женой… Но вы ничего такого не подумайте! – горячо заговорила Екатерина Михайловна. – Когда мы познакомились, он уже официально был разведен, так что из той семьи я его не уводила! А его сыну, Мише, было лет пять… Мне бы призадуматься тогда, дуре! Ведь если человек одну семью бросил с маленьким ребенком, то так же точно он может оставить и вторую! Но нет, какое там! Мне прямо мозги затуманило! Генрих, надо признаться, красивый такой мужчина был, импозантный… Высокий, в шляпе ходил… Мне так это нравилось! Ему удивительно шли шляпы, он в них был похож на какого-то лорда или графа.

Я слегка улыбнулась.

– С его первой женой вы не общаетесь?

– Нет. Мы и знакомы-то толком не были. Мишу, правда, я знаю. Он даже пытался, когда подрос, подружиться с Ирмой, но это ни к чему не привело! По правде сказать, непутевый вырос парень… – Екатерина Михайловна скривила губы. – Не работает, с женой уже успел развестись… Отцовские гены, видимо, ему передались! А Ирмочка – совсем другое дело.

Что касается Ирмы, видимо, Екатерина Михайловна была убеждена, что ее дочери все гены достались исключительно от нее. Что ж, никому не запрещено гордиться собственным ребенком!

– Дайте мне, пожалуйста, адрес вашего бывшего супруга, – попросила я. – И адрес первой его жены, если он у вас есть.

– Нет, ее адреса у меня нет. Знаю только, что живет она в районе городского парка.

– Хорошо, а имя ее вам известно?

– Да, Наталья Лисицына.

Я записала данные в блокнот и спросила:

– Что вам известно о нынешней супруге Генриха Линдгардта?

– Почти ничего, – сухо сказала Екатерина Михайловна. – Знаю только, что она русская и что зовут ее так же, как и меня – Екатериной. Но она называет себя на иностранный манер – Кэт. Она тоже из России. Но познакомились они там, в Германии, и очень быстро поженились. Я думаю, что она просто окрутила Генриха! И Михаил рассказывал, что во многом из-за нее Генрих не поддерживал связей со своими детьми. Она была категорически против. Наверное, боялась, что так ей меньше достанется!

– Ваш бывший супруг богат? У него большое состояние?

– Не знаю, насколько оно большое, никогда этим не интересовалась! – гордо произнесла брошенная супруга. – Но, думаю, он не бедствует. По приезде туда он получил дом, машину, что-то еще… Работал в адвокатской конторе – уж наверное, там не такие гонорары, как здесь. Правда, сейчас он уже на пенсии, вроде бы здоровье стало его подводить. Думаю, теперь она его быстро отправит на тот свет! Зачем ей такой муж – старый, больной и уже без высоких заработков?

Я не разделила с Екатериной Михайловной ее столь смелые прогнозы, равно как и не стала вообще обсуждать данную тему: не могу рассуждать о том, чего толком не знаю. Я лишь добавила к своим записям имя жены Генриха Линдгардта – Кэт.

– Надо же, моя Ирма, оказывается, такой конспиратор! – вновь принялась Екатерина Михайловна ковырять «больную мозоль». – Перезванивалась с отцом, а мне ничего не сказала! Разве я заслужила подобное отношение?

– Скорее всего она просто не хотела вас расстраивать, – попыталась я успокоить свою клиентку. – Вы бы наверняка начали переживать, у вас сердце могло заболеть. А она заботилась о вас.

– Интересно, как они нашли друг друга? Может быть, это Адель их свела? – продолжала рассуждать Екатерина Михайловна сама с собой.

– Кто такая Адель? – насторожилась я.

– Это подруга детства Ирмы, у нее тоже немецкие корни. Правда, у нее и мать, и отец – оба немцы.

– Как именно Адель могла «свести» их? – удивилась я.

– Так она в Германии живет! Они всей семьей туда переехали, лет шесть тому назад. Ирма тогда так расстраивалась, они с Аделью чуть ли не как сестры были! Потом, правда, она успокоилась, с Викой подружилась.

– С этой Аделью она поддерживает отношения? Ирма, я имею в виду.

– Да, они часто перезваниваются, – кивнула мать. – Ирма мне рассказывала о ее тамошней жизни. У Адель, слава богу, все удачно сложилось. Она вышла замуж за чистокровного немца, стоматолога, родила двоих детей. Не работает, занимается своими отпрысками. Выглядит просто замечательно, Ирма показывала мне ее фотографии.

– Телефон Адель у вас есть?

– Увы, нет, – со вздохом развела руками женщина. – Но ее адрес я могу вам дать. Телефон, возможно, известен Виктору.

– Непременно спрошу у него, – сказала я. – А вы пока поищите ее адрес.

Екатерина Михайловна порылась в старой распухшей телефонной книжке и наконец продиктовала мне данные. Адель Граубе и Генрих Линдгардт проживали в одном городе, Карлсруэ, у самой границы с Францией. Теперь мне предстояло сообщить Екатерине Михайловне кое-что, что могло оказаться для нее не совсем приятным. В первую очередь в финансовом смысле.

Я набрала воздуха в грудь и выпалила на одном дыхании:

– Может так получиться, что мне придется поехать в Германию. Вы готовы понести расходы на эту поездку? Разумеется, все это – в целях поиска Ирмы.

Малеванная посмотрела на меня непонимающими глазами:

– Вы думаете, что Ирма… в Германии?!

– Я просто хочу выяснить, где она и что с ней случилось, – сказала я. – И считаю эту поездку очень важной.

Женщина ненадолго задумалась, потом спросила: