При том, что понимание выражения Russian arbitration tribunals как «государственные арбитражные суды» согласуется с правовой конструкцией регулируемых отношений в целом и что из Конституции Российской Федерации не вытекают как необходимость предоставления перевода международного договора нотариально заверенным, так и обязательность иных механизмов обретения им статуса официального перевода, Конституционный Суд Российской Федерации также не имеет оснований исходить из другого его понимания.
Кроме того, даже в случае принятия варианта перевода выражения Russian arbitration tribunals, предложенного заявителями, т. е. имеющего в виду негосударственные третейские суды, возможное введение дополнительных требований к представительству в этих судах – вне зависимости от его возможной оценки с точки зрения гарантий конституционного права на квалифицированную юридическую помощь и соотношения с общими принципами осуществления третейского разбирательства – само по себе не означало бы их включения в систему государственных судов, поскольку судебная система Российской Федерации устанавливается Конституцией Российской Федерации и не может быть изменена положениями международного договора Российской Федерации.
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 26 мая 2011 года № 10-П, законоположения, устанавливающие порядок третейского разбирательства, гарантируя участникам третейского разбирательства необходимые процессуальные права, направлены на обеспечение принципа справедливого судебного разбирательства, который – по смыслу статей 46 (часть 1) и 118 (часть 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи со статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод – распространяется как на разбирательство в государственном суде, так и на третейское разбирательство. Вместе с тем это не означает отождествление третейской формы защиты права с судебной защитой как таковой, осуществляемой государственными судами, а третейских судов как институтов гражданского общества – с судами Российской Федерации, которые в соответствии со статьями 10, 11 (часть 1) и 118 Конституции Российской Федерации и Федеральным конституционным законом от 31 декабря 1996 года № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» в рамках разделения государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную осуществляют судебную власть и образуют судебную систему Российской Федерации.
Таким образом, при оценке положения Протокола, в котором используется выражение Russian arbitration tribunals, необходимо исходить из такого перевода этого спорного выражения, который является адекватным понятию «российские государственные арбитражные суды».
6. Конституция Российской Федерации утверждает приоритет прав и свобод человека и гражданина в качестве одной из основ конституционного строя Российской Федерации как правового и демократического государства (статья 1, часть 1; статья 2) и устанавливает, что иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации (статья 62, часть 3). К основам конституционного строя Российской Федерации относятся также положения статьи 4 (части 1 и 3) Конституции Российской Федерации о суверенитете России, целостности и неприкосновенности ее территории.
Конституционно одобряемые цели защиты указанных конституционных ценностей, равно как и обеспечения обороны страны и безопасности государства предполагают, как следует из статей 17 (часть 3), 19, 55 (части 2 и 3) и 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации, возможность – на основе принципов разумности, соразмерности и при соблюдении баланса публичных и частных интересов – ограничений прав и свобод человека и гражданина, не допуская вместе с тем умаления этих прав, т. е. искажения самого их существа; соответственно, федеральный законодатель, определяя средства и способы такой защиты, должен использовать лишь те из них, которые для конкретной правоприменительной ситуации исключают возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина, и исходить из того, что публичные интересы, перечисленные в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, оправдывают правовые ограничения прав и свобод, только если они адекватны социально необходимому результату и, не будучи чрезмерными, необходимы и обусловлены именно этими публичными интересами (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 18 февраля 2000 года № 3-П, от 14 ноября 2005 года № 10-П, от 26 декабря 2005 года № 14-П, от 16 июля 2008 года № 9-П, от 7 июня 2012 года № 14-П и др.).
6.1. К юридическим услугам, в отношении которых в соответствии с Протоколом о присоединении к Марракешскому соглашению Российская Федерация не устанавливает ограничений допуска на рынок и ограничений национального режима применительно к иностранным лицам, относятся юридические услуги, соответствующие коду 861 Классификатора основных продуктов ООН (the Provisional Central Product Classification), такие как услуги по юридическим консультациям и представительству по вопросам уголовного права, услуги по юридическим консультациям и представительству в судебных процедурах по вопросам иных отраслей права, услуги по юридическим консультациям и представительству в предусмотренных законом процедурах квазисудебных трибуналов и комитетов, юридическое сопровождение и услуги по удостоверению документов, а также иные юридические консультационные и информационные услуги.
Содержанием соответствующих положений пункта II (1) (A) (a) Перечня специфических обязательств Российской Федерации по услугам, входящего в Приложение I к Протоколу, охватывается, в частности, деятельность на территории Российской Федерации патентных поверенных, как она определена в законодательстве Российской Федерации. Так, согласно Федеральному закону от 30 декабря 2008 года № 316-ФЗ «О патентных поверенных» патентными поверенными признаются граждане, получившие в установленном данным Федеральным законом порядке статус патентного поверенного и осуществляющие деятельность, связанную с правовой охраной результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, защитой интеллектуальных прав, приобретением исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, распоряжением такими правами (часть 1 статьи 2). В соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (пункт 3 статьи 1247) и названным Федеральным законом (часть 2 статьи 2) в федеральном органе исполнительной власти по интеллектуальной собственности может быть зарегистрирован в качестве патентного поверенного гражданин Российской Федерации, постоянно проживающий на территории Российской Федерации и отвечающий другим требованиям, установленным Федеральным законом «О патентных поверенных».
6.2. Определяя правомочия патентных поверенных в отношении ведения дел, связанных с правовой охраной результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, Федеральный закон «О патентных поверенных» обязывает их при подаче заявок на выдачу патентов на секретные изобретения иметь соответствующий допуск к сведениям, составляющим государственную тайну (пункт 3 части 1 статьи 4), к каковым Закон Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5485-1 «О государственной тайне» относит защищаемые государством сведения в области его военной, внешнеполитической, экономической, разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности, распространение которых может нанести ущерб безопасности Российской Федерации (абзац второй статьи 2).
Названный Закон Российской Федерации, регулирующий отношения, возникающие в связи с отнесением сведений к государственной тайне, их засекречиванием или рассекречиванием и защитой в интересах обеспечения безопасности Российской Федерации, устанавливает перечень таких сведений применительно к каждой из указанных областей государственной деятельности (статья 5), а также перечень сведений, не подлежащих отнесению к государственной тайне и засекречиванию (статья 7), и предусматривает три степени секретности сведений, составляющих государственную тайну (статья 8), и, соответственно, три формы допуска к государственной тайне должностных лиц и граждан Российской Федерации, который осуществляется в добровольном порядке и предусматривает принятие на себя обязательств перед государством по нераспространению доверенных сведений, составляющих государственную тайну, и согласие на частичные, временные ограничения прав в соответствии с данным Законом (части первая, третья и девятая статьи 21).
Допуск лиц, имеющих двойное гражданство, лиц без гражданства, а также лиц из числа иностранных граждан, эмигрантов и реэмигрантов к государственной тайне осуществляется, согласно части второй статьи 21 Закона Российской Федерации «О государственной тайне», в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации. Реализуя предоставленное ему полномочие, Правительство Российской Федерации постановлением от 22 августа 1998 года № 1003 утвердило Положение о порядке допуска лиц, имеющих двойное гражданство, лиц без гражданства, а также лиц из числа иностранных граждан, эмигрантов и реэмигрантов к государственной тайне, в соответствии с пунктом 6 которого иностранные граждане допускаются к государственной тайне на основании международного договора, предусматривающего обязательства иностранного государства или международной организации по защите передаваемых им сведений, составляющих государственную тайну, и только к тем сведениям, в отношении которых выполнены процедуры, предусмотренные утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 2 августа 1997 года № 973 Положением о подготовке к передаче сведений, составляющих государственную тайну, другим государствам или международным организациям.