Виктория заставила себя улыбнуться:
– Спасибо за то, что проводил вчера Бетани домой. Он слегка поднял бровь.
– Не думаю, что именно это привело тебя сюда. Не следует ли мне остерегаться, что ты вооружена? – спросил он, оглядывая ее с головы до ног.
Ее мальчишеская одежда больше открывала, чем скрывала. Он мог быть аристократом, подумала Виктория. Порода сказывалась в его манере держать голову, в гордой осанке и мрачном блеске глаз. Не важно, что эти глаза были способны раздеть ее догола. Ибо знали, что находится под ее одеждой.
Она прижала руки к груди.
– Ты все еще священник?
Он бросил на нее непроницаемый взгляд, но выражение его глаз смягчилось, когда, помолчав, он ответил:
– Нет.
– Как ты мог стать священником? Ты, который совращал, убивал, творил бесчинства?
Он усмехнулся:
– Думаю, ты сама можешь ответить на этот вопрос.
– Чувство вины? Искупление грехов? Почему не стать безликим защитником несчастных душ, которые нуждаются в тебе?
– Все мы грешны. Не так ли?
– Тот, кто прилагает столько усилий, чтобы найти меня через девять лет, должен сохранять какие-то чувства.
Он не пошевелился, но и не возразил ей.
– Разве твоя работа требует, чтобы ты нанимал своих людей, ничем не связанных с дипломатической службой? Разве это не выходит за рамки твоего долга передо мной?
– Я – человек слова, Мэг.
Она отвернулась и провела рукой по спинке дивана. Обручальное кольцо сверкнуло на ее пальце.
– Неллис постарается найти способ признать недействительной твою покупку Роуз-Брайера.
– Ты считаешь, что у него могут быть права на Роуз-Брайер?
– Сэр Генри получил имение в наследство от своей матери, которая была мачехой отца Неллиса. Неллис не имеет кровных связей с Роуз-Брайером. Следовательно, и прав на землю.
– Но ты тоже их не имеешь, дорогая.
Ирония судьбы. Она была хозяйкой этого имения как его жена, а не как леди Манро.
– Почему ты не снимешь эти чехлы с мебели? – Она стянула грубую простыню с дивана и увидела потертую обивку из желтого шелка. – Как ты можешь чувствовать себя дома, если здесь полно призраков?
Он не ответил. Виктория сорвала холщовые чехлы с обоих стульев с высокими спинками времен королевы Анны, а затем и с остальных, стоявших возле застекленной двери.
– Ты должен понять, что надо все принимать во внимание, это самое главное, когда создаешь свой новый образ.
Как только ты предъявляешь свои права, другим уже труднее разобраться, что скрывается под твоей маской.
Виктории показалось, что ее слова нашли в его душе отклик. Он схватился за концы полотенца.
– Чего ты хочешь, Мэг?
Глядя на него, она вдруг поняла, что он ее проклятие и в то же время ее спасение.
– Я только сегодня поняла, что ты за человек.
– Только сегодня? – Он шагнул в комнату и закрыл за собой дверь. – Долго же ты думала.
– Я хочу знать, почему ты снова связался с этим делом, которое бросил девять лет назад. Памела сказала, что ты ушел в отставку вскоре после того, как я...
– Кинли вызвал меня.
– Вот как?
– Да, Мэг. – Он подошел ближе. – Никаких тайных причин. Никакой потребности исправлять несовершенства мира. Я приехал закончить то, что начал десять лет назад.
– Потому что ты думал, что я жива. Око за око, Дэвид Донелли, – предложила она.
Он остановился перед ней. Это был их старый танец. Тот самый, в котором он исполнял ведущую партию с мастерством профессионала. Она больше не позволит ему этого.
– Хочешь сказать, что если я отвечу на твои вопросы, ты ответишь на мои?
Она ничего не сказала, только подошла к нему вплотную.
– Ты был в меня влюблен? Глаза его потемнели.
– Пытаешься соблазнить меня?
– Ты никогда не сожалел, что у тебя нет семьи, Дэвид?
– Дело в том, что у меня есть семья. Очень большая. Она не ожидала такого ответа.
– Что-то не верится.
– Потому что я никогда не рассказывал тебе о ней? А зачем нужно было рассказывать? Если хочешь знать, то о тебе я им тоже не говорил.
Ей и в голову не приходило, что у него есть родственники. Неужели она так ошиблась в нем?
– Пожалуй, мне не следовало приходить сюда.
– Не следовало. – Отведя от ее лица прядь волос, он посмотрел на нее. – Но поскольку мы договорились «око за око» и ты так интересуешься моей личностью, не хочешь ли ты побольше узнать о моих близких?
Потрясенная, Виктория хотела лишь одного – уйти. Она попыталась обойти его, но он встал перед ней.
– Мой старший брат женат на дочери графа, – сказал он. – Моя сестра – герцогиня. Младший брат имеет два места на Лондонской фондовой бирже. Есть еще два брата и тринадцать племянниц и племянников. И я спрашиваю тебя, – он тоже сделал шаг назад, как будто они танцевали вальс, – что ты можешь предложить мне взамен за твое будущее, мадам, чего бы у меня еще не было? А твою добродетель я уже получил.
– Негодяй! – Она замахнулась на него кулаком, но он перехватил ее руку.
– Почему ты так настойчиво стараешься разрушить все, что я пытаюсь сделать? – Неожиданно за ее спиной оказалась дверь с цветным стеклом.
Он одной рукой схватил ее за запястья, завел руки ей за голову, другой обыскал ее.
– Око за око, Мэг, помнишь? – Он просунул колено между ее ног и прижал ее к толстому стеклу так, что она не могла шевельнуться. – Разговор по душам между мужем и женой. Но я не хочу стать калекой.
– На этот раз я пришла без оружия.
Она перестала сопротивляться, когда он обнаружил нож в ее сапожке.
– Вот что мне нравится в тебе, Мэг. Твою ложь всегда можно предвидеть.
– Ты не можешь постоянно отнимать у меня оружие, Дэвид. – Она проследила взглядом за его рукой, вонзившей нож в панель высоко над ее головой.
Она пыталась ударить его, но он снова перехватил ее руку.
– Око за око, Мэг. Сначала вопросы. Прежде чем перейдем к другим вещам. – Она видела его гневный взгляд и чувствовала его дыхание на своих губах. – Ради тебя я начну с легкого.
– О, пожалуйста. – Она хотела освободить руки, ее злило, что он перехитрил ее. – Зачем же с легкого? Когда грубость так приятна.
К ее удивлению, он не был настроен бороться с ней. Он просто держал ее, ожидая, когда она перестанет сопротивляться.
– Ты когда-нибудь убивала человека ножом, Мэг? Смотрела ему в глаза, когда, умирая, он истекал кровью? Именно это ты и делаешь. Это не чисто и не красиво, и от тебя еще очень долго пахнет кровью.
– Я знаю запах крови, – сказала она, в ужасе от того, что его колено касается самого уязвимого места между бедер, от его жестких слов. Неужели он в прошлом убивал людей?
– В то утро после бури, когда ты решила пройти от церкви по тем следам, ты слезала с лошади? – спросил он. – Ты кого-нибудь встретила?