Читать интересную книгу Шри Ауробиндо. Эссе о Гите – II - Шри Ауробиндо

Затем Гита говорит о пяти факторах или условиях, необходимых для выполнения работы. Во-первых, это наши тело, ум и жизнь, являющиеся опорой или фундаментом души в Природе, adhiṣṭhāna, во-вторых, работник, kartā, в-третьих, различные природные инструменты, karaṇa, в-четвертых, разнообразные виды усилий, из которых слагается целенаправленное действие, ceṣṭāḥ, и, наконец, Судьба, daivam, то есть влияние Силы или сил, стоящих позади человеческих действий и внешнего механизма Природы, отличных от них, влияющих на работу и определяющих ее текущие и отдаленные результаты. Из этих пяти элементов складываются все те причинные факторы, kāraṇa, которые определяют характер и результат деятельности, осуществляемой человеком с помощью своего ума, речи и тела.

Обычно считают, что исполнителем работы является маленькая личность, наше поверхностное эго. Но это ошибочная точка зрения, свойственная тем, кто еще не достиг знания. На первый взгляд, эго действительно является работником, но оно и его воля – это творения и инструменты Природы, с которыми мы в невежестве своем ошибочно отождествляем себя и которые не только не определяют характер и результаты наших действий, но даже и сами действия. Когда мы свободны от эго, наше подлинное безличное и универсальное «я» выходит вперед и, ощущая единство с универсальным Духом и смотря на мир его глазами, видит, что работу выполняет универсальная Природа, которая подчиняется пребывающей позади Божественной Воле. И пока мы не обладаем этим знанием, мы, будучи связаны природой нашего эго и его волей, вынуждены считать себя главным действующим лицом и совершать добрые и злые поступки, приносящие удовлетворение нашей тамасической, раджасической или саттвической природе. Но как только мы обретаем это более великое знание, наш дух остается всегда свободным и на него никак не влияют характер и последствия выполняемой работы. Внешне работа может быть ужасной и кровавой, подобной той, которую предстояло выполнить Арджуне на поле Курукшетра; но освобожденный человек, даже принимая участие в этой великой битве и убивая всех этих людей, на самом деле никого не убивает и не связан своей работой, так как работу осуществляет Владыка Миров, который, следуя своему тайному и всемогущему замыслу, уже сразил воинов обеих армий. Эта разрушительная работа была необходима для того, чтобы человечество могло двинуться вперед к новому творению и новой цели, смогло сжечь в искупительном огне кармические последствия своей неправедности, насилия и несправедливости и создать царство Дхармы. Освобожденный человек выполняет порученную ему работу, как живое орудие, ощущая внутреннее единство с универсальным Духом, зная, что все это должно случиться, и не обманываясь внешней видимостью вещей. Он действует не ради себя, а ради Бога и человека, ради сохранения и поддержания порядка на земле и в космосе[22] . На самом деле действует не он, а божественная Сила, присутствие и мощь которой он ощущает в себе и которая определяет его действия и их последствия. Он знает, что верховная Шакти, действующая в его ментальном, витальном и физическом телах, adhiṣṭhāna, является единственным работником, исполняющим то, что предопределено Судьбой. Он знает, что, на самом деле, это не Судьба, не механический закон возмездия, а мудрая и всевидящая Воля, которая действует позади человеческой кармы. Та «ужасная работа», вокруг которой Гита строит все свое учение, выступает в качестве крайнего примера внешне неприемлемого деяния, akuśalam, за зловещим обликом которого, тем не менее, скрывается благо. Такая работа должна безлично выполняться богоизбранным человеком ради сохранения единства мира и осуществления его предназначения, loka-saṇhrahārtham, она должна выполняться без личных желаний и предпочтений, как приказ, отданный свыше.

Совершенно ясно, что значение имеет не только сама работа; с духовной точки зрения очень важно знание, с которым мы ее выполняем. Есть три фактора, говорит Гита, которые вместе создают ментальное побуждение к действию: знание, побуждающее нашу волю действовать, объект познания и сам познающий; при этом характер знания всегда зависит от преобладания той или иной гуны. Именно гуны определяют наше понимание того, что нами познано, и дух, в котором познающий выполняет свою работу. Невежественный человек, обладающий тамасическим знанием, отличается узким и поверхностным видением, он с тупым упрямством или по привычке придерживается своей ограниченной точки зрения, не понимая ни истинной природы мира, ни поля своей деятельности, ни содеянного им, ни смысла своих поступков, ни условий, в которых он действует. Тамасический ум не пытается отыскать истинные причины и следствия, он сосредоточивается на одном движении, на одной привычной операции и упрямо цепляется за нее; он осведомлен только о маленьком участке выполняемой им работы и видит только то, что у него перед глазами. На самом деле, такой ум не знает, что он делает, он лишь слепо позволяет Природе действовать через него и получать результаты, которые он не в состоянии предвидеть, понять или осмыслить. Ум, обладающий раджасическим знанием, видит лишь множественность существующих отдельно друг от друга объектов и многообразие процессов во всех этих формах существования, такой ум не способен обнаружить принцип истинного единства или правильно скоординировать свою волю и действие. Он следует наклонностям своего эго и своим желаниям, подчиняется своим многочисленным эгоистическим побуждениям, руководствуется хорошими, плохими и смешанными мотивами, возникающими под настойчивым воздействием внутренних и внешних импульсов и сил. Такое знание представляет собой беспорядочное соединение разрозненных фрагментов знания, часто противоречащих друг другу, которые ум силой удерживает вместе, пытаясь отыскать путь в лабиринтах полуневедения, полузнания. Или же такой ум действует беспокойно, сумбурно, хаотично, не руководствуясь никаким возвышенным идеалом, не владея собой, не подчиняясь закону истинного света и внутренней силе. Ум, обладающий саттвическим знанием, напротив, видит за всеми различиями одно неделимое целое, одно вечное бытие за всеми становлениями; он овладевает законом своих действий и связывает каждое конкретное действие с той всеобщей целью, к которой движется все существование; все его шаги верны, взаимосвязаны и являются звеньями единой цепи. Достигая своей кульминации, это знание становится видением единого духа в мире, одинаково присутствующего во всех существах, одного Владыки всех трудов, космических сил как форм выражения Божественного, а самой работы – как процесса осуществления его верховной воли и мудрости в человеке, в его жизни и глубинной природе. Индивидуальная воля становится полностью сознательной, просветленной, духовно пробужденной – она живет и действует в Едином, все более и более совершенно выполняя его верховные указания и все более превращаясь в безупречный инструмент света и силы Единого в человеке. Благодаря достижению этой вершины саттвического знания человек обретает полную свободу в действиях.

Чтобы действие стало возможным и осуществимым, снова необходимы три вещи – деятель, инструмент и работа. И характер каждого элемента опять определяется преобладающей гуной. Саттвический ум, всегда стремящийся к истинной гармонии и истинному знанию, является руководящим инструментом саттвического человека и движет всеми остальными частями природного механизма. Главным орудием раджасического работника является его обуреваемая желаниями эгоистическая воля, которую поддерживает душа желаний. Тамасический работник в основном руководствуется невежественными инстинктами или темными импульсами физического ума и неочищенной витальной природы. Освобожденный человек в своей работе пользуется высоким духовным светом и силой, намного превосходящими уровень высочайшего саттвического сознания, и эти сила и свет работают в человеке, широким потоком нисходя из центра, расположенного над головой, и используя его восприимчивые ум, витал и тело в качестве чистых проводников своих энергий.

Тамасическое действие совершается человеком, ум которого пребывает в состоянии замешательства, заблуждения, невежества, автоматически подчиняется своим инстинктам, импульсам и безрассудным идеям. Такой работник не учитывает свои силы и способности, не считается с потерями и затратами, неверно прикладывает усилия, не видит, что лежит в основе его побуждений, намерений и действий и каковы будут их последствия, не понимает, в каких условиях должна выполняться работа. Раджасическое действие совершается человеком, который подчинен желанию и думает только о работе и о том вознаграждении, которое он надеется за нее получить; или же ему свойственно эгоистическое чувство, что действие осуществляется лично им, и он работает с огромным напряжением, прилагая чрезмерные старания и волевые усилия, чтобы добиться желаемого результата. Саттвический человек действует спокойно, руководствуясь ясным светом ума и знанием, не думая о себе и чувствуя, что он поступает правильно или исполняет свой долг или служит идеалу. Он знает, что работа должна быть сделана независимо от плодов, которые он пожнет в этом или иных мирах, сделана без привязанности, без реакций типа «нравится» (если работа приятна) или «не нравится» (если она неприятна), ради того, чтобы его рассудок и чувство долга, его ясное сознание и просветленная воля, его чистый, бескорыстный разум, его высокий, невозмутимый дух были удовлетворены. Когда же саттва достигает кульминации и человек превосходит эту гуну, работа преображается и становится высочайшим безличным действием, диктуемым уже не умом, а внутренним духом, действием, подчиненным высочайшему закону природы, свободным от эго, его легкого или тяжелого багажа и даже от ограничений самого правильного суждения, самого благородного устремления, самых бескорыстных намерений, самого высокого ментального идеала. От всех этих ограничений не остается и следа; их место занимают спонтанное духовное знание и просветленность, а также внутреннее ощущение императивно и безошибочно действующей силы и понимание того, какая работа должна быть сделана для мира и его Владыки.